На Рождество я получила открытку от бывшего однокурсника. В конверт была вложена фотография его кота, который казался таким толстым и важным, что, как писал приятель, его обходили за версту даже соседские собаки. Мы часто обменивались сообщениями по электронной почте с Моникой, иногда звонили друг другу и при возможности болтали по скайпу. Она часто мне рассказывала про своего коллегу по имени Йорд, мне даже показалось, между ними все-таки что-то есть. Тем не менее она звала меня в гости, и в какой-то момент я даже была готова согласиться. Работы хватало, каждый день нес с собой новые маленькие происшествия.
Почему бы мне и в самом деле не отправиться в Африку? Среди темной финской зимы меня согревала мысль о солнечной теплой стране. Конечно, я толком не умею готовить, зато могу чистить картошку, колоть дрова, носить воду. Однажды в своей жизни я приняла решение отправиться за океан, и это помогло мне найти свое место в жизни. Тогда я уехала учиться. А сейчас хотела забыть прошлое. Но можно ли убежать от самой себя? В глубине души я знала, что только время поможет мне.
Я думала о Давиде каждый день. Иногда злилась на судьбу, которая отпустила мне так мало времени для счастья, иногда с благодарностью думала о том, что мне все-таки повезло испытать такую любовь. Мы частенько перезванивались с Хеленой, а под Рождество я получила сообщение от старшего констебля центральной криминальной полиции Тепло Лайтио. В адресной строке стояла масса адресатов, которых он поздравлял с праздником и призывал выкурить в честь Нового года по сигаре. А в конце стояла приписка лично мне:
«Кстати, Илвескеро, удалось опознать только одного из погибших на яхте „I believe“ — Бориса Васильева. Его тело мало пострадало при взрыве, и анализ ДНК подтвердил его личность. Про остальных жертв почти ничего не известно. Надеюсь, что среди них был и убийца Аниты Нуутинен. Мы не смогли идентифицировать Давида Сталя по анализу ДНК, но один из трупов ростом и телосложением похож на него. Правда, от него осталась лишь нога и кусок торса. Сообщу, если узнаю что-нибудь новое. Пока. Благородный олень правосудия Т. Лайтио».
Я всегда терпеть не могла январь. Рождество уже прошло, а до весны еще далеко. В Нью-Йорке было легче, но здесь первый месяц года — время худеть после праздников, избегать алкоголя и носиться по магазинам ради скидок. Выпал снег, укутав землю легким белым покрывалом, но через пару дней растаял, оставив лужи и грязь. Наступило время, от которого богатые финны уезжают в теплую Испанию или к чистым альпийским снегам. Бабушка Вуотилайнен собралась на две недели на Канары, где жила ее подруга. Я проводила ее до паспортного контроля и, погрозив пальцем, велела не поддаваться чарам местных жиголо. Мне тоже стоило бы куда-нибудь уехать, но все же я решила не двигаться с места. Мне кажется, только теперь я стала понимать, почему дядя Яри остался жить в Хевосенперсет, где не было ни света, ни телевизора. Там можно не бояться, что кто-то придет и нарушит твой покой, жить в полной гармонии с собой, спать дни напролет и не волноваться, что ты можешь кому-то понадобиться.
На следующий день после отъезда бабушки я работала в утреннюю смену. Домой я возвращалась в странном полусонном состоянии и чуть не попала под машину, переходя дорогу на красный свет. Стоял морозный день, дул пронизывающий ветер, и у меня мгновенно замерзли уши, поскольку шапку, разумеется, я потеряла. В подъезде что-то неуловимо изменилось, он показался мне немного другим, чужим. Через пару мгновений я поняла — не было привычного запаха свежеиспеченных пирожков с яблоками или капустой. Зашла в квартиру, сняла куртку. Наверное, стоило бы отправиться в тренажерный зал, но было лень. Хорошо, если хватит сил добрести до угла и немного посидеть в ближайшем баре за кружкой пива. Хотя тоже неохота. Лучше просто забиться в угол дивана и включить телевизор.
Мы не выписывали газет, поэтому в почтовый ящик приходили только рекламные листки. Вот и сейчас я выгребла кучу ярких бумажек и одно письмо. Я недоуменно покрутила его в руках. Обычный белый конверт без обратного адреса. Кажется, внутри открытка.
Я вернулась домой, принесла из кухни ножницы.
Открытка оказалась двусторонней и открывалась, как книга. На первой странице красовалось изображение иберийской рыси, а внутри было несколько строк на шведском языке:
«Здравствуй, дорогая Хилья! Передаю тебе привет от всех обитающих здесь иберийских рысей. Знаешь, мне потребовалось три месяца, чтобы залечить свои раны и более-менее привести в порядок дела. Сейчас я снова могу общаться с миром. Живу в горах в домике, который очень похож на твою избушку в Дегербю. В десяти километрах отсюда начинается заповедник, в котором обитают рыси. Ближайший город — Хуэлва, и оттуда есть прямые рейсы до Севильи. Жду тебя. Со мной можно связаться по электронной почте lo.lynx(at)hotmail.com. Приезжай скорее, я очень по тебе скучаю».
Я не поверила своим глазам. Может, это какая-то дьявольская шутка? Ведь та история просто не могла закончиться хорошо! Поднесла открытку к глазам и внимательно перечитала текст. Потом еще раз. Когда наконец до меня полностью дошел смысл написанного, я испустила победный клич, словно завоевала золотую медаль на чемпионате мира. Ведь Давид действительно просто всухую обыграл Гезолиана и Васильева со счетом шесть-ноль. И я просто счастлива стать его призом! Быстро включила компьютер и выяснила, когда ближайший рейс до Севильи. Самолет до Мадрида улетал в пять, значит, я смогу попасть в Севилью уже сегодня вечером. Заказала билет и отправила сообщение на адрес lo.lynex.
«Дорогой Лo, буду сегодня в Севилье в одиннадцать ноль пять. Номер телефона у меня тот же. Сообщи, встретишь ли меня в аэропорту. Твоя Хилья».
Мгновенно собрала сумку. Я не могла взять с собой револьвер, пришлось ограничиться ключами от ящика, в котором он хранился. Заявление об увольнении я отправила по электронной почте. Наверное, это неправильно и поднимется шум, но мне было все равно. Поцеловала картину с рысью и вприпрыжку отправилась сквозь дождь и туман на остановку. Войдя в автобус, так нежно улыбнулась водителю, что он, наверное, решил, что у меня не все в порядке с головой, остальные пассажиры тоже с изумлением уставились на меня. Я едва сдерживалась, чтобы не начать рассказывать всем вокруг, почему я такая счастливая. Еще несколько часов — всего несколько часов! — и я снова увижу Давида!
В зоне проверки аэропорта я перецеловала всех бывших коллег. Мне не хотелось приезжать к Давиду с пустыми руками, и я купила ему в подарок футболку размера XXL с изображением рыси на груди. А перед посадкой в самолет получила весточку: «Дорогая Хилья, жду тебя в аэропорту Севильи. До скорой встречи. Ло».
В самолете попыталась вздремнуть, но не смогла и глаз сомкнуть. Вместо этого попросила стюардессу принести мне бутылочку шампанского, хоть в душе у меня и так все бурлило и кипело от радости. В Мадриде пересела на другой самолет и принялась считать минуты до встречи. Я не могла ни читать, ни спать, ни слушать музыку. Вскоре под крылом самолета показался покрытый огнями город, который простирался далеко, насколько хватало глаз. Выдача багажа, казалось, длилась целую вечность, и я ругала себя, что не ограничилась ручной кладью. Давид ждал меня в толпе встречающих. Я сорвалась с места и кинулась к нему бегом. Я целовала его, обнимала, чувствуя вкус любимых губ, тепло его рук, вдыхая запах его тела. Рысь издала призывный крик, и он не остался без ответа.