Но чем больше говорил мистер Бойлан, тем сильнее напрягалась Кэсси. В поисках поддержки она посмотрела на Адама, но он, казалось, ничего не замечал и был совершенно спокоен.
— Спасибо вам за теплый прием,— тем временем говорил новый директор,— надеюсь, вы так же хорошо примете моего сына, который будет с вами учиться.— Он указал в дальний угол зала, где стоял Макс.
Адам с Кэсси переглянулись. Комментарии были излишни. Чего-то подобного и следовало ждать. Фэй прожигала сладострастным взглядом затылок директорского сынка. Встретившись взглядом с Кэсси, она послала ей воздушный поцелуй, а потом высунула язычок и изобразила, что сейчас проведет им по Максовой шее.
— Ох, не к добру это,— сказала Кэсси.
Остаться с собой наедине и все обдумать у Кэсси получилось только по дороге домой. Диана со товарищи собралась в город, покупать наряды для фестиваля. Сюзан уговаривала Кэсси присоединиться к компании и прикупить себе новое нарядное платье для весеннего праздника, но та слишком устала. Диана вступилась за подружку, и Кэсси отправилась домой.
Может быть, златовласка просто сплавила ее подальше? Хотела бы Кэсси крепче верить в их дружбу.
Она отправилась домой длинным, но более живописным путем через Вишневый Холм. Деревья уже вовсю цвели, в их кронах шелестел ветер. Как же Кэсси любила этот звук! Она задрала голову и смотрела в небо, пока не закружилась голова.
— Это моя территория! — послышалось за спиной.
Боковым зрением она уловила черную куртку и черные джинсы.
— Ник! Я специально пошла этим путем, чтоб никого не видеть! Так что здесь моя территория! — Кэсси хотелось, чтоб ее слова прозвучали игриво и саркастично, но, конечно, из этого ничего не вышло, и она добавила: — Но я рада, что мы повстречались. Мы... мы почти не разговариваем в последнее время и не выбираемся никуда вдвоем.
Ник без тени улыбки, с отсутствующим выражением лица хлопал себя по карманам в поисках сигарет. Потом, видимо вспомнив, что бросил, он прекратил хаотичные движения и замер.
— Ник, я по тебе скучаю,— услышала Кэсси собственный голосок; на беду, он звучал слишком требовательно и пафосно. С тех пор как Адам и Кэсси стали встречаться, Ник всегда держался так — надменно и замкнуто. Умом героиня понимала, что ему просто больно, но сердцем хотела, чтобы этот холодный красавчик вернулся в ее жизнь. Она ласково потрепала его по рукаву:
— Ты по мне совсем не скучаешь?
Его передернуло.
— Кэсси...
Казалось, Ник произнесет сейчас что-то важное — так мучительно он подбирал слова. Сердечко Кэсси сжалось. Немногие видели Ника таким — чутким, внимательным.
— Кэсси, послушай...
В этот момент из ниоткуда, сигналя, возник автомобиль Адама, а сам Адам высунулся из окошка и предложил:
— Ребят, поехали?
Момент был безвозвратно утерян. Лицо Ника, которое успело слегка смягчиться, снова стало жестким и неприступным, как самая надежная крепость.
— Мы подвезем тебя? — ласково спросила Кэсси. Впрочем, она почти не сомневалась, что Ник откажется.
— Я пройдусь.— Ник заметил, что Кэсси колеблется, и добавил: — А ты поезжай. Вон, вашему высочеству карету подали.
Кэсси разрывалась. Они с Ником могли бы проговорить всю дорогу домой, гуляя в тени деревьев. С другой стороны, она любит Адама, и только его. Пока Кэсси рефлексировала, Ник направился было в противоположную от дома сторону, и девушка, схватив его за руку, шепнула:
— Ты, конечно, можешь сейчас слиться, но я от тебя так просто не отстану. Как-нибудь надо пообщаться!
Потом она повернулась и пошла к машине.
* * *
Ей всегда нравилось, как пахнет в автомобиле Адама: кожей, осенними листьями, бензином и резиной. Любимый пристально смотрел на нее своими пронзительно-голубыми глазами.
— Мне казалось, ты поехала с девчонками по магазинам.
— Да как-то влом стало.
Он погладил ее теплой рукой по коленке.
— Кэсси, милая, все хорошо?
Вместо ответа она уставилась в окно.
— Ник чем-то напряг тебя?
— Это еще большой вопрос, кто кого напряг. Я просто хочу, чтобы мы снова подружились.
Адам сжал пальцы на руле, да так, что побелели костяшки.
— На это нужно время.
— Я знаю.
За окном вместо улочек Нью-Салема уже пролетали пейзажи Вороньей Слободки. Кэсси решила сменить тему:
— Тебе наш новый директор странным не показался?
— Нет, а что?
— Не знаю,— честно призналась Кэсси,— но я бы переговорила с тетей Констанс, мало ли, вдруг она знает какое-нибудь заклинание, чтобы раскрыть суть человека.
— Кэсси, ты психуешь на ровном месте. Конечно, много всякого было, но единственный трабл с новым директором — это то, что Фэй втрескалась в его сынка.
— Может, ты и прав,— Кэсси снова отвернулась к окну; за ними ехал черный седан. Наверное, кто-то из друзей: по Вороньей Слободке разъезжает не так много машин.
— Кэсси. Ну послушай меня. Черный Джон проиграл. Он больше не появится. Мы победили.
Кэсси коробило, что Адам по-прежнему игнорирует то, что Черный Джон — ее отец, хоть и негодяй из негодяев.
Адам никогда не упоминал имени Джона, всегда говорил: «Он ушел, его больше не будет». А ведь смерть отца все еще беспокоила и смущала Кэсси, и Адам мог бы об этом помнить.
— Пожалуй, я все же хочу повидаться с тетей Констанс. Высади меня возле нее, ладно?
Адам виновато молчал: так всегда бывало, когда он понимал, что чем-то огорчил любимую. У дома тети Констанс он притормозил и остановился. Кэсси заметила, что черный седан сзади притормозил, круто развернулся и уехал в город. Странно, подумала девушка.
* * *
Вначале никто не ответил на стук, но потом в окне мелькнула седая голова тети Констанс. Помахав Кэсси своей птичьей лапкой, она открыла дверь.
— Ты к Мелани? А ее пока нет.
— Вообще-то, тетя Констанс, я к вам.
— Ну-ну. Что случилось? — Она вместе с Кэсси проследовала в гостиную по безупречно чистому паркету. Там их ждал накрытый к чаю стол.
Кэсси прекрасно чувствовала себя в этом доме с тех самых пор, когда навещала здесь больную маму; дом походил на жилище самой Кэсси, но казался гораздо более крепким и ухоженным. Стены щеголяли свежей краской, столовое серебро сияло, и даже самый придирчивый взор не нашел бы тут ни пылинки.
Констанс долила свежего чая в чашку с узором из ивовых веток. Потом она предложила чаю Кэсси и откинулась в кресле-качалке: