Боже мой, я так боюсь. Я не могу не говорить о том, что, по-моему, случится дальше. Он и пальцем меня не тронул, а уже напугал так, словно крысы бегают под одеждой.
Мне снова нужно искать центр. Всю жизнь, с тех пор как я погрузилась во мрак слепоты, я искала центр, то место, где слепой знает, что есть что. Сейчас я на окраине, где властвует страх.
Он хотел знать, как мы его выследили до дома. Я, конечно, не открыла ему наш секрет — он может запугивать меня, сколько хочет, я буду плакать и молить о пощаде, но не стану предателем. Вместо правды я сказала ему, что рядом с воротами, через которые он проходил, открылись еще одни, и мы вошли. По его позе и голосу я поняла, что он не совсем поверил мне, но правда так невероятна — бабуин воспользовался веревочкой, чтобы показать мне, как управлять воротами, — он не сможет догадаться.
Свалив у стены молчаливый пример своей жестокости — я могла бы дотронуться до тела ногой, если бы хотела, — он вытащил из кармана зажигалку и напомнил, что единственное, что я могу сделать для него, — это помочь раскрыть секрет предмета. Я подозреваю, что он уже рассматривал приспособление более или менее внимательно, возможно с кем-то консультировался, потому что его хищный ум вряд ли обременен техническим образованием. Вопросы, которые он задавал, были, скорее всего, проверкой, чтобы убедиться в моей откровенности. Форма и характер энергии были настолько понятны моему восприятию, что мне даже не требовалось поворачиваться в сторону этого предмета, чтобы понять: это то самое устройство, над которым я так долго трудилась в пестром мире. Эта вещь, загадочная и могущественная, почти полностью скрывала свой потенциал.
— Ясно только одно, — сказала я ему. — Таких вещей в Сети очень мало.
Он наклонился вперед:
— Зачем ты это говоришь мне?
— Потому что они ничего не значат. Эти люди из Грааля создали самую феноменальную виртуальную сеть. У них наверняка есть нейронная связь, и их соединение с сетью таково, что они могут производить действия просто силой мысли, в крайнем случае, слова. Члены Братства здесь должны быть богами.
Чудовище рассмеялось на это и кое-что рассказало о своем хозяине, Господине Жизни и Смерти, известного под именем Феликс Жонглер. Презрение распаляло его, и он говорил на удивление долго. Я слушала молча, боясь, что он остановится. То, что я узнала, было абсолютно ново и давало пищу к размышлению.
— Но ты, наверное, права — не могу представить, что Старику нужно что-то подобное. Так кому же нужно? Зачем?
— Я постаралась разобраться в задаче — я могла обмануть его относительно нашего прибытия в симуляцию, но он дал мне ясно понять, что случится, если я не отвечу на его вопросы.
— Возможны два варианта, — сказала я. — Это может быть ключом для гостей — выдается на непродолжительный срок, я понятно говорю? — а может, он принадлежит человеку, который больше, чем гость, но редко бывает в Сети, — говорила я. — Для большинства Братьев Грааля все команды должны быть естественными — как свист, для того чтобы остановить такси, или шнурование ботинок.
Несмотря на страх и отвращение, я, кажется, увлеклась — я обожаю искать ответы на загадки, поэтому мне трудно бросить след, если я на него напала. На это короткое время мы с похитителем стали партнерами, двумя исследователями.
— Возможно, это принадлежит кому-то, кто проводит в Сети мало времени, но имеет доступ ко всему. Возможно, этому человеку и без того приходится держать в голове множество кодов и команд, поэтому удобнее держать всю систему доступа к Иноземью в одном пакете, чтобы входить и выходить из нее.
— Оба варианта возможны, — заявил он. — Готов спорить, что даже если это давалось гостям, буква на нем не просто для украшения — это монограмма сделавшего зажигалку. — Его голос был по-прежнему спокоен, но я уже слышала в нем случайные жесткие нотки, так характерные для него. — Это облегчит задачу его поиска.
— Зачем вам это нужно? — не удержалась я. — Я думала, вы хотите знать, как она работает.
Он замолк. Я не могу объяснить, что почувствовала, мне показалось, что он вдруг окаменел, — не исключено, что это мне лишь показалось. Я поняла, что зашла слишком далеко. Меня спасло только то, что я была ему нужна.
— У меня есть планы, — наконец сказал он. — Но тебя это не касается, милочка.
Он резко встал и подошел к трупу Служащей Верхней Кладовой, который начал сползать по стене. Он схватил ее за волосы и вернул в прежнее положение.
— Ты отвлекаешься, нуба, — обратился он к трупу, то ли это было ее имя, то ли система не смогла перевести слово. — Мартина так старается доказать, что она умная и полезная, — тебе следует послушать.
Он повернулся, и я почувствовала ухмылку на его лице, услышала, как он меняет голос.
— Девушки иногда бывают такими глупыми, — сказал он и захохотал.
У меня от страха снова забилось сердце, я постаралась высказать еще несколько предположений в отношении зажигалки — безумные догадки в основном, которые я пыталась как-то оправдать, будучи в панике. Наконец он заявил:
— Пожалуй, ты заслужила небольшую передышку, дорогая Мартина. Ты хорошо поработала и заслужила даже больше. Ты заслужила еще день жизни! — Он устроился поудобнее в кресле, где сидел все это время. — Папочке тоже нужно поспать. Постарайся вести себя хорошо.
Он отключился, по крайней мере, его сим не двигался. Возможно, он вышел из Сети, чтобы поспать или заняться другими делами, а возможно, он просто дремлет внутри Квон Ли, как отвратительный паразит.
Возможно ли, что он сам находится в симе в течение стольких недель? Трудно поверить, что он кому-то может доверять, но если он один, как он живет? Кто заботится о его теле?
Пока у меня нет ответов на эти вопросы, боюсь, что не доживу до времени, когда тайна раскроется, но я заработала еще один день — я все еще нужна чудовищу. Я не могу не думать о своем собственном теле, о котором заботятся машины в моем подземном доме, отгороженном от мира каменной горой, как я отгорожена от своего тела Сетью. А как остальные, Рени, !Ксаббу и другие, что происходит с их телами? Что сейчас делают Джереми и отец Рени, тоже замурованные в горе, как я? Они даже не имели выбора.
Так странно сознавать, что имеешь друзей. У меня были коллеги и любовники — иногда они менялись ролями, но как гора защищала меня, я защищала саму себя. Сейчас все изменилось, но, это не имеет значения, потому что они потеряны для меня, а я потеряна для них.
Бог любит шутки. Или кто-то, не важно.
Код Дельфи. Закончить здесь.
* * *
Неважно, что он делал, куда шел или насколько сильно он старался не думать об этом. Он все равно об этом думал. Он ждал этого.
Сетевые новости мелькали на экране консоли инструментов, бесконечная цепь катастроф и полукатастроф. Даже при его изолированности трудно было не заметить, что дела в окружающем мире становятся все хуже: новости кричали о возрастании китайско-американской напряженности и об опасной мутации вируса Букаву-4, который стал более смертелен и заразен. Рядом шли меньшие беды, ведущие к катастрофам: атаки террористов по непонятным целям, кадры показывали картины последней бойни. Сеть выплескивала сообщения и об обычных убийствах, о землетрясениях и других природных катаклизмах. Даже об отработавшем спутнике, который не удалось уничтожить, и он врезался в пассажирский самолет, входя в верхние слои атмосферы, испепелив семьсот восемьдесят восемь пассажиров и команду. Все комментаторы важно заявляли, что, к счастью, самолет был загружен только наполовину.