Смысл сказанного Баррик уловил не полностью, однако мрачная уверенность Джаира произвела на него гнетущее впечатление.
«Итак, опасаясь потревожить сон богов, мой народ оказался перед трудным выбором, — продолжал воин сумеречного племени. — Некоторые хотели любой ценой спасти жизнь королевы. Их вдохновляла и поддерживала леди Ясаммез, моя повелительница. Были и такие, кто предлагал иной выбор. Это путь короля Иннира, и у него нашлось немало сторонников. Я же опасаюсь, что этот путь лишь отложит на время неизбежную развязку и сделает ее еще более жестокой. Мы пошли на компромисс и заключили Стеклянный договор. Это соглашение спасает людей солнечного мира от полного истребления, ибо мы, приверженцы леди Ясаммез, свято верим: наша цель важнее милосердия и оправдывает любые жертвы».
У Баррика закружилась голова.
«И ты… ты в это веришь, Джаир? — с запинкой спросил он. — В то, что твоя цель оправдывает гибель всех жителей Южного Предела, мужчин, женщин и детей?»
«Тебе трудно понять, на чем зиждется моя уверенность, ибо ты не знаешь, как велики ставки», — последовал невозмутимый ответ.
Мысли безликого воина показались принцу каплями ледяной воды, падающими на камень.
«Я не могу рассказать тебе все, ибо эта тайна не для смертных».
«Тогда расскажи, что там у вас произошло. Ваши король и королева пошли войной друг на друга, а потом заключили перемирие?»
«Слово „война“ не может отразить сущность того, что произошло между королем и королевой, — сказал Джаир. — Да будет тебе известно, они не просто наши повелители и супруги. Они брат и сестра. Ты, как никто другой, способен понять все сложности этого обстоятельства».
«Брат и сестра…»
«Да. Вот все, что тебе следует знать. У меня нет времени пересказывать тебе всю историю моего народа и нет желания просвещать тебя. Молчи и слушай!»
Раздражение Джаира было таким сильным, что каждое его слово напоминало удар.
«Нет ничего более хрупкого и ненадежного, чем перемирие, достигнутое благодаря Стеклянному договору. Пока условия договора остаются в силе. Мы разгромили вашу армию, однако не захватили ваш последний оплот. Но мы должны это сделать, и мы непременно сделаем это. В самом скором времени по вашей земле потекут реки крови, хотя эта мысль не радует меня».
«Не думал, что ты наш заклятый враг, Штормовой Фонарь, — с горечью выдохнул Баррик. — Значит, я напрасно отнесся к тебе по-дружески».
«Я не нуждаюсь в твоем дружеском расположении, — ответил воин из страны теней. — Мне нужно твое понимание. Мне жаль, что ты заблуждался, полагая, что наша дружба способна изменить течение событий. Грядущее не в силах остановить даже боги, если бы они захотели».
«Тогда зачем ты рассказываешь нам это? Если мы обречены, не все ли равно, по какой причине нам суждено погибнуть».
«Как я уже сказал, мир балансирует на острие ножа. И мы должны приложить все силы, чтобы сохранить это равновесие. Вот, смотри. — Джаир сунул руку за пазуху своей изодранной рубашки, вытащил нечто, завернутое в грязную тряпку, и положил сверток на ладонь. — Я говорил тебе об этом, но никогда не показывал. Сейчас я решил пренебречь осторожностью, ибо надеюсь, что ты поймешь, как велика опасность и как много от нас зависит. Моя повелительница леди Ясаммез приказала мне доставить эту вещь королю Инниру. От того, сумею ли я выполнить поручение, зависит судьба мира».
Джаир передал сверток Баррику. Принц был так удивлен, что едва не выронил его.
«Почему ты решил отдать его мне?»
«Я подозреваю, что у Джикуйина есть какие-то планы на мой счет. Боюсь, он намерен использовать меня, чтобы открыть ворота Иммона и войти во дворец повелителя Земли. Если так случится, я погибну, и стекло погибнет вместе со мной. Этого нельзя допустить ни в коем случае».
«Но почему ты выбрал меня? — качая головой, спросил Баррик. — Посмотри на меня! Я так слаб, что едва передвигаю ноги! Я болен, и голова моя полна безумных мыслей. Отдай твое стекло Вансену. Он выполнит поручение наилучшим образом и доставит сверток по назначению. Он храбрый солдат, и на него… можно положиться».
Баррик бросил взгляд на капитана королевских гвардейцев и осознал, что ничуть не кривит душой. У принца накопилось немало обид на Вансена, но, несмотря на горькие упреки и ругань, юноша восхищался этим человеком, завидовал его силе и стойкости. Иными словами, если бы Баррик поборол свою заносчивость, он многое бы отдал за такого друга.
«Именно так я собирался сделать вначале, но потом передумал», — сказал Джаир.
В сознании Баррика воцарилась тишина, и он догадался, что воин сумеречного племени говорит с Вансеном. Затем взгляд красных глаз вновь устремился на принца.
«Бесспорно, Феррас Вансен смел и отважен. Но в отличие от тебя он не удостоился прикосновения леди Дикобраз. Моя повелительница избрала тебя, Баррик Эддон, она дала тебе поручение, смысл которого скрыт даже от меня. Ее поддержка поможет тебе преодолеть препятствия, непреодолимые для всех остальных. Но ты не сможешь сохранить жизнь, если тебе суждено ее отдать, — словно против воли добавил безликий воин. — Поэтому, прошу тебя, действуй рассудительно и осторожно! Феррас Вансен будет с тобой неразлучен, но именно тебе я доверяю величайшую ценность».
«Значит, ты хочешь, чтобы я оказал любезность твоей повелительнице, собравшейся уничтожить мой народ от мала до велика?»
«Ты не слушал меня или я переоценил твои способности, — сокрушенно произнес Джаир. — Ты что, не понял, что речь идет вовсе не о любезности? Если слепой король Иннир не получит то, что сейчас находится в твоих руках, леди Ясаммез двинет свои войска на Падение Богов — твой дом, который вы называете Южным Пределом, — и захватит его. Но если стекло окажется у короля, есть надежда, хотя и слабая, что договор не будет нарушен и войска леди Дикобраз не пойдут в атаку».
Баррик судорожно сглотнул. Всю свою недолгую жизнь он старался избегать ответственных поручений. Он боялся не справиться и лишний раз напомнить всем и каждому, что он — лишь слабое беспомощное дитя с изуродованной рукой и помраченной душой. Сейчас ему представился шанс доказать обратное.
«Хорошо. Если ты настаиваешь, я готов, — решительно произнес Баррик. Перед мысленным взором принца возникла темноглазая девушка. Ей придется изменить нелестное мнение о нем. — Я сделаю все, что от меня зависит».
«Только не смотри на то, что я тебе дал, — предостерег Джаир. — Ты недостаточно силен для этого. Вещь обладает великим могуществом, и смотреть на нее опасно».
«У меня нет ни малейшего желания на нее смотреть».
Баррик сунул сверток в карман рубашки, предварительно убедившись, что там нет дыр.
«Пусть Красный Олень поможет тебе на трудном пути», — изрек Джаир Штормовой Фонарь.
Лицо воина сумеречного племени оставалось непроницаемым, но Баррик понял, что его собеседник испытал огромное облегчение. Впервые принц осознал, что Джаир тоже изнемогает под тяжестью бремени, которое взвалили на него против его воли. Внезапно Джаир напрягся, как маленькое животное, ощутившее на себе взгляд хищника.