— Мы с Элмо присматривали за ним вчера, и он вел себя хорошо. Мы разговаривали с ним два часа. Его просто нельзя игнорировать, вот и все. Нужно приготовиться к тому, что придется все время разговаривать и играть с ним.
— Значит, вы сможете заняться этим и сегодня, — подвел итог я. — Все очень просто.
— Сегодня вторник. Элмо помогает своему отцу в газете, а я должна в полпятого встретиться с мамой и пойти за покупками. Санни выгуливает собаку. Это займет всего час, поэтому я могу сделать это за нее, а она займется Тарквином. Но одной ей не справиться.
Она сделала паузу. Я ждал. Я знал, что надвигается.
— Ник сказал, что сегодня ты не работаешь в магазине, — как бы между делом обронила наконец Лиз.
— Ох, нет, Лиз, нет, — запротестовал я. — Я с самого начала не хотел присматривать за ним.
— Это хорошие деньги.
— Мне плевать, сколько за это платят. Ты знаешь, что это маленькое чудовище стащило десять долларов у моего брата?
— Санни знает, как с ним обращаться, поверь мне, — сказала Лиз. Она собралась уходить. — Встреть Санни в три тридцать возле начальной школы, — пробормотала она.
— Пока! — Она побежала, не обращая внимания на мой открытый для возражений рот.
— Спасибо, Том, ты просто чудо, — крикнула она на бегу через плечо.
— Вот ты и влип, — пробурчал я себе под нос. — Окей, я это сделаю. Но без всякого удовольствия.
Мы с Санни забрали Тарквина из школы и пешком прогулялись с ним до самого дома.
Миссис Андерсон оставила ключ под цветочным горшком, так что мы смогли войти в дом.
Из окон дома Тарквина мне были видны задние дворы того ряда домов, где находился магазин Сида. Рядом с ним был пустующий дом с разбитым гаражом. Вьющиеся растения оплели двери гаража. Дом стоял темный, заброшенный, в магазине давно ничего не продавали. Я задумался о том, не будет ли и дом Сида когда-нибудь являть собой подобное зрелище.
Сейчас в "Лавке чудес" ярко горели новые лампы, освещая и лужайку за домом.
— Это псих, — сказал Тарквин, указывая на магазин. — Форменный псих.
Я думал, что должен поговорить с Сидом. И наверное, следует пойти к нему сегодня же после дежурства у Тарквина. Я не смогу дождаться следующего дня. Возможно, Сид не захочет видеть меня. И это будет вполне справедливо.
Санни и в самом деле прекрасно ладила с этим маленьким чудовищем. Она беседовала с ним так, словно была его ровесницей. Я же в этом отношении был совершенно безнадежен. Все, что я мог выдумать, это вопросы типа: "Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?" Ответы были такими: "Не знаю!" и "Это глупость". Наверно, я просто не умею обращаться с детьми.
Но тут меня осенило. Я вытащил носовой платок, сунул его себе в кулак, как учил меня Сид, и подул. Когда я разжал пальцы, платка не было.
— Как ты это делаешь? — взвизгнул Тарквин.
— Магия, мой мальчик. Волшебство.
— Как? Как? Как?
Ему понравилось. Я снова и снова повторял этот фокус. Затем я вытащил у него из уха монетку в двадцать центов. Этот трюк ему тоже понравился. Потом я заставил монетку исчезнуть.
— Я покажу тебе, как это делается, — сказал я и медленно повторил фокус, показывая, как я притворился, что кладу монетку в одну руку, на самом деле взяв ее другой.
— Неплохо, — сказала Санни. — Меня и то впечатлило.
— Годы тренировки, — скромно заметил я.
Тарквин решил попробовать самостоятельно. Я посоветовал ему взять свою собственную монету. (С чего это я должен позволять этому мальчишке грабить меня?) Он обшарил свои карманы и выудил оттуда десятидолларовую банкноту. Но какую! Это была десятидолларовая бумажка Джонатана!
— Эй! — Я выхватил ее у него. — Где ты это взял?
Тарквин разозлился и попытался забрать деньги обратно.
— Что вы делаете? — удивилась Санни.
— Посмотри, — и я показал ей купюру, — видишь, здесь оторван уголок и нарисована рожица? Я видел эту купюру раньше. И случайно знаю, кому она принадлежит. — Я повернулся к Тарквину. — Не смей больше никогда брать чужие деньги, — сказал я ему.
Он выглядел очень озадаченным и ничего не сказал, когда я сунул деньги к себе в карман.
Я подумывал о том, чтобы рассказать про десять долларов родителям Тарквина, но, в конце концов решил не делать этого. Я ведь получил деньги назад. Зачем усложнять? Им, беднягам, уже пришлось заплатить за семь тропических рыбок и пятнадцать комнатных растений.
Я рассказал Санни о потерянных деньгах Сида, и она вызвалась сходить в магазин вместе со мной. Я пробурчал, что она не обязана делать это, но на самом деле был очень рад.
Сид уже собирался закрывать магазин.
— Как здоровье твоей мамы? — спросил он, увидев меня.
Значит, полицейские, как и обещали, поговорили с ним.
— Она только испугана, вот и все, — ответил я. — И еще у нее подбит глаз.
Он покачал головой.
— Я просто не мог поверить, когда полицейские рассказали мне, — сказал он. — Твоя мама! — Он снова покачал головой. — Это ужасно — все эти ограбления. Сейчас опасно ходить по улицам.
— Сид… — начал я.
— Да, Том?
— Вы знаете о деньгах, которые я должен был вчера отнести в банк?
— Полицейские сказали мне, — ответил он. — Деньги забрал Вытрясатель. Не думай об этом. Ты не виноват.
Он был так спокоен! Мне просто не верилось.
— Я расплачусь с вами, — промямлил я, чувствуя, как у меня горят щеки.
— Денежные мешки! — прокаркал из темного угла Джеко.
Сид ухмыльнулся:
— Как ты сможешь это сделать? Будь разумней, Том. Спишем эти деньги на неудачу.
— Ну, сейчас у меня нет денег, — не сдавался я, — но я их заработаю. И выплачу по частям. Обещаю вам.
На этот раз Сид расхохотался.
— Это очень мило с твоей стороны, — сказал он, — но я не вправе соглашаться. Поскольку я сам отдал тебе эти деньги, я и отвечаю за то, что произошло.
— Но, Сид…
— Не будем спорить, Том. Сегодня ты свободен, так что прекратим обсуждать этот вопрос. Иди. Завтра увидимся.
— Ты сошел с ума, Сид! — сказал Джеко.
— Довольно, Джеко! Прекрати!
— Извини, Сид.
Мы с Санни зашли в кафе в конце улицы, и я купил два молочных коктейля, расплатившись порванной банкнотой. Потом я отдам маме деньги.
Мы уселись за столик на улице и стали пить коктейли. Я увидел Дэйва и Донелл, которые шли по улице, держась за руки. Донелл увидела меня и что-то сказала Дэйву.