— А если все же попытаться? — сказала она, но без злости. Весь гнев она растеряла в лесу. — Никто ничего не говорит нам с Тайлером, нам приходится самим до всего докапываться. — Сердце ее вдруг забилось чаще. — Тайлер! Он как раз ушел на разведку! Я должна его найти!

— С ним ничего не случится, — успокоил ее бородач. — Пока Симос нас охраняет, никто не проберется на ферму и не причинит ему вреда.

Но Люсинда боялась не пришлых злодеев, а тех, кто уже был здесь. По крайней мере одного из них.

— Сара сказала, что миссис Нидл ведьма, — выпалила она.

Рагнар нахмурился и ответил не сразу.

— Там, откуда она родом, ее действительно так называли. Даже казнили бы за это. Но твой дедушка ей доверяет, и она помогает ему, тут нет никаких сомнений. После того как огонь уничтожил его лабораторию и все имущество, я боялся, что тоска погубит его. Но миссис Нидл помогла ему зажить новой жизнью и обрести новую цель.

Вопросов в голове Люсинды не становилось меньше, но не успела она ни о чем спросить, как Рагнар насторожился и встал. В руке у него сверкнул нож. В следующее мгновение с холма стремительно скатилась странная, несуразная фигура, то распрямляясь во весь рост, то вставая на четыре конечности. Не успела Люсинда как следует испугаться, как загадочное существо резко остановилось на краю поляны и распалось на две части, одна из которых свалилась на землю.

Мистер Уоквелл выпрямился и ткнул копытом в куль, который только что сбросил. Потом перекатил его так, что стало видно бледное лицо с безвольно открытым ртом. Подняв глаза от неподвижно лежащего на земле человека, он посмотрел на Люсинду и вопросительно изогнул бровь. Люсинда спряталась за спину Рагнара.

— Что здесь делает ребенок? — раздраженно спросил он.

Мистер Уоквелл, казалось, ничуть не смущался своей наготы, хотя густая шерсть вполне заменяла ему штаны. Люсинда, как завороженная, рассматривала его, не в силах отвести взгляд. Никакие штаны не смогли бы скрыть то, что вместо ступней у него копыта, а видеть его без шляпы, как ни странно, казалось более непривычно, чем без брюк. Налетевший ветер открыл его лоб, сбив волосы в мокрые от пота завитки, и она увидела светлые круглые отметины. Люсинда поняла, что на этом месте у него раньше росли рога, а потом он их спилил или срезал. Вообще своей всклокоченной бородой и красными отсветами огня в глазах он был очень похож на дьявола. Но Люсинда не испугалась, ведь перед ней было лицо все того же мистера Уоквелла, который ненавидел машины и вырезал детям деревянные игрушки.

— Рагнар не виноват. Это я… — сказала она. — Я пошла искать Тайлера и заблудилась. А потом… увидела огонь…

Рагнар присел возле человека, которого мистер Уоквелл бросил на землю. На незнакомце была темная одежда и темная вязаная шапочка.

— Где ты его нашел? — спросил Рагнар.

— Возле ограды, рядом с Узловой дорогой, — сказал мистер Уоквелл. — Он успел сделать несколько шагов. Я налетел сзади. Он не мог меня заметить.

Люсинда вдруг поняла, что старик за какие-то четверть часа сбегал до Узловой дороги, вернулся обратно с тяжелым грузом на спине и ничуть не запыхался. А ведь Тайлер с самого начала обратил внимание на его силу. Мистер Уоквелл не просто был нечеловечески силен — он вообще был не человек.

— Он… мертв? — спросила Люсинда.

Рагнар отрицательно покачал головой.

— Симос только оглушил его. Мы хотим, чтобы эти люди поняли, что они здесь нежеланные гости, а для этого они должны остаться в живых и рассказать об этом своим нанимателям. — Он обыскал карманы незнакомца. — Пусто, конечно же. Но готов поспорить, что в машине, если мы ее найдем, у него телефон с номером этого ненасытного Стиллмана. — Рагнар тяжело вздохнул. — Все копает, разнюхивает, ищет чего-то или просто напоминает о себе. И никак это не кончится.

— Я не понимаю, — сказала Люсинда. — Кто такой Стиллман?

— Плохой человек. И очень богатый. Он из рода Тинкеров и хочет заполучить ферму. А остальное Гидеон должен сам тебе рассказать.

— Если я найду телефон, принесу его. Не понимаю я этих штук, да и не хочу понимать, — сказал мистер Уоквелл. Он сурово взглянул на Люсинду, как будто она собиралась предложить ему обзавестись мобильником. — У меня голова трещит, даже когда кто-то другой по нему разговаривает.

— Они все равно здесь плохо работают, — успокоил его Рагнар и снял с лежащего без сознания человека одежду, оставив его в трусах, майке и носках. В таком виде злоумышленник казался совершенно безобидным. — Он готов, Симос.

Мистер Уоквелл наклонился, поднял человека с земли, как мешок с картошкой, и перебросил его через плечо.

— Отнесу его обратно. Когда он очнется, ему и его хозяину будет о чем подумать.

Он скрылся так стремительно, что Люсинда даже не успела опомниться. В воздухе остался его резкий, хотя и не отталкивающий запах.

— А тебя мы отведем обратно к дому, — сказал Рагнар. — Ведь на эту ночь приключений уже достаточно?

Люсинда кивнула. Теперь она не сомневалась, что Тайлеру ничего не угрожает. Разве может что-нибудь случиться, если ферму охраняет такой волшебный страж, как мистер Уоквелл?

Глава 20
Последняя

Тайлер уже не падал. Теперь он будто парил в темноте, хотя это слово плохо передавало его состояние. Очень сильно кружилась голова, и в обычной ситуации его бы давно стошнило. Но сейчас он не чувствовал тошноты, даже желудка не чувствовал. Казалось, у него вообще нет тела, а его мозг плавает в банке с какой-то темной жидкостью — безглазый, безмолвный, беспомощный.

Осталось только ощущение холода, жуткого, пробирающего до дрожи. Вот несправедливость — тела нет, а замерз.

Тайлер попытался шевельнуться и вдруг понял, что очень слабые, едва уловимые восприятия у него все же остались. Правда, тело казалось таким далеким, будто оно находилось за добрый километр от головы и дергало ее за веревочку, как бумажного змея. Он испугался. Может, он потерял сознание? Или покалечился? А если он вообще умер?

При этой мысли он так разозлился, что даже сил прибавилось. Нет, он так просто не сдастся. Тайлер Дженкинс никогда не отдается на волю случая, он сам управляет этим случаем. Он собрал волю в кулак и направил все мысли к одной цели — развеять тьму, куда-то переместиться, проснуться, сделать хоть что-нибудь.

Ничего не произошло.

Он пытался снова и снова. Он думал о героических поступках. Воображал всякие ужасы и убеждал себя, что только он сможет их предотвратить. Думал о тех, кого любит, — о маме, папе, даже о Люсинде (оказывается, он действительно ее любил, хотя временами она бывала настоящей занозой), но ничего не менялось. Вокруг не было ничего, что хотелось бы оттолкнуть, от чего убежать. Его окружала бесконечная чернота, а сам он был словно крошечный пузырек воздуха в огромной бочке дегтя.