— Ты почему так поздно не спишь, девочка? — спросила Сара. — И зачем тебе понадобился Рагнар? Думаю, он пошел в лазарет. Дракониха сегодня опять не в себе.
— Она потеряла детеныша, — сказала Азинза в своей величавой манере. — Конечно, ей горько.
Люсинда не стала задерживаться, чтобы ответить на их вопросы, она ужасно боялась появления миссис Нидл. Наскоро поблагодарив кухарок, она помчалась к лазарету. С каждой минутой ее все больше одолевали сомнения. Что делать, если она не найдет Рагнара? Разбудить Гидеона, чтобы он узнал о незваных гостях в своих владениях? И про детей Каррилло, один из которых, скорее всего, провалился сквозь зеркало прямиком в Линию сдвига.
Уже метров за пятнадцать до лазарета она снова почувствовала горе Мезерэ. Дракониха издавала странное низкое рычание, такого Люсинда раньше не слышала. Первые волны мыслей Мезерэ, которые начали окатывать Люсинду, были почти бессвязны, в них была только невыносимая мука и ярость.
НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ НЕТ!
В дверях огромного бетонного цилиндра Люсинда остановилась, внезапно испугавшись. Войти в эту обитель печали было все равно что ступить в раскаленную печь.
— Рагнар? — позвала она, но никто не откликнулся. — Рагнар! Мистер Уоквелл!
Она шагнула внутрь и увидела изогнутую спину драконихи; натянутые до предела брезентовые путы трещали от напряжения. У края загона стояла фигура в белом защитном костюме и целилась в громадную дрожащую тушу Мезерэ из ружья.
— Стойте! — завопила Люсинда. — Что вы делаете? Не убивайте ее!
Она понеслась к загону. Фигура на миг повернула к ней свою безликую, скрытую шлемом голову, яростно махнула ей, чтобы она не приближалась, потом снова обернулась к драконихе и спустила курок. Сквозь драконий рев Люсинда даже не услышала звука выстрела, и, казалось, ничего вообще не произошло. Мезерэ по-прежнему с трудом дышала, а ее мысли захлестывали сознание Люсинды бессвязным горестным ропотом.
НЕТ НЕТ НЕТ!
Ханеб стащил с головы шлем. Его черные волосы слиплись от пота, обезображенное шрамами лицо выражало удивление и страх.
— Назад! Она опасна! Я выстрелил в нее лекарством, чтобы она уснула!
— Лекарством? — Люсинда повернулась и увидела, что из бедра драконихи торчит пучок красных перьев, вспыхивающих под яркими флуоресцентными лампами. — Так это… стрела?
Она почувствовала, как хаос мыслей драконихи слегка утихает.
— Да, снотворное! Но держитесь подальше. Она уснет только через полчаса или даже через час.
Дракониха снова застонала, и горе, сквозившее в этом стоне, было почти человеческим. Мысли ее, возможно из-за снотворного, теперь стали отчетливее, и Люсинда уже могла без труда понимать их.
ОН УБЕГАЕТ! ЯЙЦО УВОЗЯТ… СЕЙЧАС УВОЗЯТ… ЛЕТЕТЬ. ЛЕТЕТЬ!
Люсинда набросилась на Ханеба.
— Она снова горюет о своем яйце. Что вы с ним сделали? Почему она думает, что его украли вы?
Смятение Ханеба переросло в панический страх.
— Она говорит с вами? — с ужасом спросил он.
— Что вы сделали? Почему она так вас ненавидит?
Он сделал несколько шагов назад. Люсинда вдруг подумала: если бы это был фильм про вампиров, в эту минуту Ханеб бы наверняка замахал на нее распятием. Но, к ее изумлению, маленький человек неожиданно заплакал.
— Я не хотел! — проговорил он сквозь рыдания. — Я не хотел брать яйцо! Пожалуйста, не говорите мистеру Гидеону! Это мистер Колин заставил меня его взять!
Мезерэ взревела и дернулась всем телом. Потом она вытянула шею и начала яростно грызть брезентовые ленты, которыми была привязана. Если дракониха и должна была скоро уснуть, подумала Люсинда, то она очень здорово это скрывала. Девочка снова повернулась к Ханебу, который стоял на коленях.
— Как это заставил?
— Он хотел яйцо. Он сказал, что расскажет Гидеону, как я тайком ходил в город, если я откажусь. Но я ведь просто гулял! Только Колин сказать, Гидеон отправит меня туда, откуда привез, если я не помогу ему. А теперь огромная драконша хочет меня убить!
Он говорил сбивчиво и был так расстроен, что Люсинда едва его понимала, да и поток горестных мыслей из загона не облегчал ей задачу. Но постепенно она начала догадываться о том, что говорил Ханеб.
— Вы говорите… что Колин взял яйцо? Значит, его украл не Аламу?
Но Ханеб больше не мог говорить. Он закрыл лицо руками и зарыдал.
Мезерэ резко дернулась и забилась в своем загоне с исступленной силой.
«ЯЙЦО! — грохотало в голове Люсинды. — УНОСЯТ! СЕЙЧАС! КРАДУТ!»
В сознании ее вдруг всплыл образ фигуры в легком свечении, которая крадучись пробиралась в ночи. Люсинда не столько видела изображение, сколько чувствовала его, как бывало при переключении какой-нибудь стрелялки Тайлера в режим ночного видения. Но предмет, который несла фигура, сиял намного ярче. Он имел форму яйца и излучал ощутимое тепло.
«Это происходит прямо сейчас, — осознала Люсинда. — Она чувствует, как кто-то уносит ее яйцо!»
ДА! ЯЙЦО!
Мезерэ яростно кусала путы, не обращая внимания на то, что зубы впиваются в ее тело. По чешуйчатой коже струилась кровь, багрово-черная в свете ламп.
ЯЙЦО! СЕЙЧАС!
Мысли были по-прежнему понятны, но расплывчаты, как будто шли из-под толщи воды. Наверное, снотворное наконец-то подействовало, с облегчением подумала Люсинда.
Вдруг одно из полотнищ, изорванное зубами Мезерэ, лопнуло с грохотом ружейного выстрела — паф! А потом еще одно и еще — паф! паф! паф! — словно салют. Через мгновение дракониха освободилась настолько, что смогла переступить через ограждение загона, играючи смяв металлическую ограду, будто это была легкая ложка, вмерзшая в мороженое. Она вытянула голову вперед, на шее все еще болталось одно из брезентовых полотнищ, похожее на шарф. Красные с золотыми сполохами глаза животного округлились и с бешеной скоростью вращались в глазницах. Люсинда с горечью поняла, что найти общий язык с этим многотонным чудовищем ей не удастся. Мысль о том, что украденное яйцо находится где-то рядом, сводила дракониху с ума, и никакое снотворное тут не помогало. Люсинда позвала Ханеба, но он по-прежнему сидел на полу, закрыв голову руками. Человек, который не испугался свирепого дракона-самца, был совершенно растерян и надломлен. Казалось, он приготовился к смерти.
Волоча за собой обрывки привязных лент, Мезерэ тяжело выбралась из разрушенного загона и двинулась по огромному залу лазарета, сгибая и вытягивая крылатые передние лапы, переворачивая столы и круша оборудование на пути. Одно из брезентовых полотнищ зацепилось за стеллаж, и все полки рухнули на бетонный пол, взметнув фонтан брызг и битого стекла. Дракониха тараном прошла мимо Люсинды и Ханеба и боднула головой дверь лазарета. Дверь сплющилась и слетела с петель, но дверная коробка и полукруглая торцевая стена были сделаны из бетона и выдержали мощный натиск. Мезерэ взревела в яростном отчаянии, и эхо разнесло могучий рык по всей ферме.