— Тяжело вам пришлось, не правда ли, мастер Вильмос?
Тео удивленно посмотрел на него, думая, что над ним насмехаются, — но лорд, кажется, говорил откровенно либо хорошо играл свою роль.
— Честно говоря, да. Меня вырвали из привычной жизни и швырнули в мир, о существовании которого я не подозревал. За мной гнались чудовища и прочие сказочные существа — то есть для меня сказочные, я никого не хочу обидеть. А теперь оказалось, что я вообще не человек и что мои отец с матерью мне не родители. Тяжеловато, я бы сказал.
— Поверьте, что мы в большинстве всего этого не виноваты, — сказал Штокроза. — Мы совершенно искренне пытались помочь вам.
— Я знаю. Вы не смотрите, что я все время ругаюсь, — я благодарен вам, в особенности за Кочерыжку. Она жизнь мне спасла. Кстати, знаете вы что-нибудь о том страшилище, которое явилось за мной в мир смертных?
— Живой мертвец? Я в этом смысла не вижу, — промолвил Нарцисс. — Зачем Чемерице с компанией посылать за ним нечто подобное?
— Возможно, из-за способности этого существа проникнуть в другой мир? Они ведь не думали, что мы тоже можем следить за происходящими там событиями, — предположила леди Амилия. — Да, мастер Вильмос, мы знаем, что это.
— Граф Пижма сказал, что оно и здесь не перестанет меня преследовать. Не знаю, когда оно появится снова, но в этом случае у меня под рукой может не оказаться волшебной двери, через которую можно сбежать. Пижма говорил, что вы, уважаемые, можете... ну, как бы сбить его со следа. Он вам об этом не упоминал?
— Я с Пижмой не разговаривал уже несколько дней, — сказал Штокроза, — и возмущен тем, что он отправил вас в Город без надлежащей охраны. Мы назначили вам в провожатые моего племянника Далиана, но его убили в Омеловом парке за день до вашего предполагаемого прибытия. В изощренной жестокости этого преступления я угадываю руку Чемерицы.
— Ему сердце вырезали, — подтвердил Тео.
— Откуда вы знаете? — встрепенулся Штокроза. — Тело видели только родные мальчика.
— Сердце прислали Пижме в серебряной шкатулке — на ней, кажется, был ваш герб.
— Пижме? — удивился лорд. — Но зачем? В этом нет никакого смысла.
Тео пожал плечами.
— Ну, довольно, — вмешался Нарцисс. — Все это мелочи. Ваш дом перенес страшный удар, Мальвус, но я не думаю, что к этому причастен сам лорд Чемерица. У него есть вассалы и союзники, в том числе и отчаянные...
— Как бы там ни было, — вставила леди Амилия, — нам пора подумать о сегодняшнем заседании.
— Заседание? — Тео совсем забыл, что Кумбер упоминал о нем ночью, но теперь вспомнил.
— Да, собрание Шести Семей, — пояснила леди Амилия. — Там и выяснится, что думают Чемерица с Дурманом относительно вашего пребывания у нас. Очень скоро они будут здесь вместе с лордами Наперстянкой и Лилией.
— Минутку... — У Тео вспотели ладони. — Если я правильно понял, лорды, которые хотели меня убить или взять в плен, приедут сюда, в дом Нарцисса? Прямо сегодня?
— Да. Мы созвали чрезвычайное заседание, а другого места подыскать не смогли из-за праздника, — сказала леди Амилия. — Парламент сегодня не собирается, и лорд Аконит сказал, что не сможет обеспечить там должных мер безопасности за столь короткое время.
— К чему, собственно, эти вопросы? — осведомился лорд Нарцисс. — Неужели вы, Вильмос, думаете, что место сбора Шести Семей, правителей этого государства, хоть в малейшей степени зависит от вашего мнения?
— А должно бы зависеть, раз меня собираются выставить перед этими самыми семьями, которые хотят не только моей смерти, но и гибели всех моих друзей в нашем мире. Должно бы.
— Думаю, необходимости в этом нет, — заметил Штокроза. — Мы ведь не настаиваем на очной ставке, леди Жонкиль?
— Пожалуй, нет. Я устрою все так, что вы сможете наблюдать за ходом собрания, не присутствуя на нем лично, — сказала она Тео. — Против этого вы не возражаете? — Все это, несмотря на любезность, звучало так, будто она капризного ребенка успокаивает, но Тео не собирался покупаться на их изысканные старосветские манеры.
— Возможно, и нет, если это безопасно.
— Уж не думает ли этот глупец, что кто-то может напасть на него в моем доме? — проворчал лорд Нарцисс, покрывшись холерическим розовато-бежевым румянцем. — Вздор какой!
— Я хотел бы побеседовать с вами перед собранием, мастер Вильмос, — сказал лорд Штокроза. — Вы еще не обедали, нет? Не угодно ли тогда откушать со мной в покоях, которые лорд Нарцисс и леди Жонкиль любезно мне предоставили? Подождите меня в приемной, пожалуйста, — мне нужно обсудить с нашими хозяевами еще пару вещей.
Тео, кивнув, встал со стула. У него осталась масса вопросов, и никто, кроме Штокрозы, не выказывал желания поговорить с ним. Когда он пошел к выходу, трое Цветов умолкли. Он поймал их отражение в панорамном окне и увидел, что они уставились друг на друга. Говорят, догадался он, а может, и спорят — но беззвучно, даже губами не шевеля.
В приемной, не считая клыкастого борова за столом, никого не было.
— Кочерыжка! — позвал Тео.
— Улетела она, — сказал боров. — Увидела что-то в моих глазах, — он показал на ряд зеркал у себя на столе, — да и шасть за дверь. — Тео наклонился посмотреть. Каждое из зеркал отражало какую-то часть подворья и близлежащих улиц. — Вострушка этакая. Не сказать, что конфетка, но я люблю, которые с перчиком. — Страж наморщил и без того складчатый лоб. — Слушай, можно тебя спросить? Ты только не обижайся. Вы с ней... того?
— Чего — того? — огрызнулся Тео. — Почему меня все об этом спрашивают? Я в сто раз больше твоей конфетки с перчиком — тебе это ни о чем не говорит, нет?
— Ты откуда — с дикого острова, что ли? — вытаращил глаза кабан. — Никогда не слыхал про пластические операции?
— Пластические? — Тео не хотел сейчас тратить умственную энергию на сложности этого мультяшного мира. — Она не сказала, случайно, когда вернется?
— Нет. Сказала только, что увидела одного твоего знакомого и хочет что-то проверить.
— Не моего, а своего, наверное.
— Браток, я свою работу знаю, — мотнул щетинистой башкой кабан. — Она сказала, что твоего. Даже имя назвала — Руфус, что ли, или Фундус.
— Руфинус? Это не мог быть он — Руфинус умер.
— Ошиблась, стало быть. — Кабан закинул одну туго обтянутую штаниной ногу на другую. — Эх, хороша,! Сок так и брызжет — люблю таких.
Тео еще ломал голову над тем, что такое увидела Кочерыжка, когда из зала вышел лорд Штокроза и увел его обедать.
Обслуживавший их брауни перемещался так быстро, что каждый раз оказывался в другой части комнаты: подкатывал сервировочный столик, расставлял напитки, поправлял свет и шторы на окнах. Из-за этого Тео казалось, что вокруг полно народу, хотя своего секретаря и весь прочий персонал лорд Штокроза отпустил. Помельтешив еще немного, шустрый официант тоже исчез — Тео не слышал даже, как за ним дверь закрылась.