– На меня гляди, поняла? – Он наклонился к ней и коротко ткнул кулаком под ребра, не удержавшись.

Женщина опять застонала, на долю секунды прикрыла глаза, но он снова дал ей оплеуху. Она не смела убегать сейчас, потому что его время уже было на исходе, и пора было заканчивать с этим делом и уходить.

– Гляди сюда! – повторил он и уселся на нее сверху, приготовившись взять хотя бы часть того, что ему полагалось.

«Надо притвориться, – сообразила приходящая постепенно в сознание Маша. – Он хочет, чтобы я его видела, значит, можно еще потянуть время». Она не знала, зачем это нужно, потому что Вероника с детьми вернутся не раньше, чем через три часа. Но надежда на дикую, редкостную случайность оставалась, а значит, она должна бороться с ублюдком до последнего.

– Ну, давай! – приказал тот сам себе.

По его интонации Маша поняла, что больше его ничто не остановит. Хотела поднять руку и вцепиться в него, но совершенно обессилела после удара о кровать и смогла только слабо дернуться. Он положил две руки ей на горло, чуть сдавил и наклонился, пристально вглядываясь в ее лицо. От него пахло потом. Потом – и страхом.

– Ты же меня боишься, – прошептала Маша и попыталась ухмыльнуться, но угол губы был разбит, и ухмылка не получилась.

– Что?! – Он не поверил своим ушам.

– Ты, урод, меня боишься, – повторила Маша, глядя в лицо убийцы Лесника. – Ты и убиваешь-то меня от страха.

Этого он вынести не мог. Прошипев что-то нечленораздельное, он вцепился пальцами в нежную кожу на ее шее, и в этот момент сзади раздался тихий голос.

– Мама… – сказал кто-то от двери.

Убийца обернулся и увидел мальчишку, ее сына. Парнишка стоял, прижимая к себе какую-то деревяшку, и огромными, вполлица, глазами смотрел на мать.

– Костя, – прохрипела женщина. – Костя, беги!

И по отчаянию, прозвучавшему в ее голосе, он наконец-то понял: ему удастся привести ее в ужас. Она все же испугается напоследок – пусть и не его самого, но испугается.

Убийца разжал руки и начал вставать, чувствуя, что мальчишка не побежит, что он сможет схватить его. Он успел сделать один шаг по комнате.

– Мама, – тихо, чуть не плача, повторил Костя, которому было очень страшно, и отпустил курок арбалета.

Заостренная деревянная стрела коротко просвистела по комнате и ударила убийцу в живот. Это была детская стрела, старательно заточенная Бабкиным, расщепленная на конце и обвязанная ниткой, чтобы белое куриное перо не вылетело из нее. Но даже детской стрелы хватило, чтобы пробить ткань одежды и кожу и застрять в теле.

– А-а-а! – дико заорал убийца, не понимая, откуда взялась боль.

От его крика словно проснулся дом – хлопнула дверь внизу, по лестнице протопали шаги, и несколько человек один за другим ввалились в комнату, оттолкнув в сторону Костю, застывшего со своим арбалетом.

– Вот ты где, голубчик… – выдохнул Валера, сшибая его с ног и доставая наручники. – А мы-то тебя у деда искали. А ты, Кирюша, решил, значит, Лесником не ограничиваться.

– Это и есть Кирилл Балуков? – несколько удивленно спросил Мазаев, брезгливо разглядывая худого прыщавого парня с коричневым от загара лицом. Парень взвизгивал и пытался достать что-то, торчащее из живота, но руки у него были в наручниках.

– У него там стрела, – прошептала Маша, которой помогал подняться молодой опер со славным, чуточку детским лицом. – Костя в него выстрелил.

Выйдя из оцепенения, мальчик бросился к Маше и прижался к ней.

– Мамочка, я его убил? – всхлипнул он, все еще крепко держа арбалет.

– Ты его не убил, – сказала Маша и рухнула на кровать, не отпуская от себя сына. – Ты меня спас, Костя.

Глава 21

– Кирилл? Кирилл Балуков? Внук нашего Алексея Георгиевича? – Дарья Олеговна негромко повторяла одни и те же вопросы снова и снова, до сих пор не веря в то, кто именно оказался убийцей.

Сидели на веранде, потому что места для всех нашлись только здесь. Узнав от племянника о том, что на Машу было совершено покушение, Дарья Олеговна подпрыгнула и заявила, что не может упустить такого случая и узнает все из первых уст. Поэтому отправилась к Веронике и теперь сидела на табуретке, время от времени поправляя ободок в волосах, который все грозил упасть на стол. Димка, уставший от всеобщего волнения, крепко спал в своей комнате.

Для Маши притащили кресло, и она устроилась в нем с ногами, закрывшись пледом, несмотря на вечернюю жару. Она только что выпила наконец свое лекарство, и ее клонило в сон, а сидевший рядом Сергей озабоченно поглядывал на нее. Все произошедшее казалось Маше чем-то не очень реальным и совершенно несерьезным – все, кроме появления Кости с его арбалетом. И выстрела.

Она уже знала, что сын вернулся потому, что забыл арбалет, а они собирались с дядей Сережей стрелять на озере по мишени. Теперь арбалет лежал на столе как военный трофей.

– Значит, из такой вот фигни можно человека ранить? – задумчиво спросил Макар, двигая к себе игрушку. – Кто бы мог подумать…

– Сразу видно, что у тебя было буржуйское детство, – фыркнул Бабкин. – Я из такой, как ты выразился, фигни в десять лет кошку убил.

– Ага. В глаз, – кивнул Илюшин. – Чтобы шкурку не попортить.

– Вы кошку убили? – с негодованием спросила Ирина, поворачиваясь к Бабкину. – Зачем?!

– Случайно, – попытался оправдаться тот. – Но, в общем, был такой позорный факт в моей биографии. Правда, у нас стрелы были покруче, – показал он на колчан, который гордо висел у Кости на боку.

– Костя, ты молодец, – очень серьезно сказала Вероника. – Если бы не ты…

Все замолчали, и даже тетя Даша перестала повторять имя Кирилла Балукова. Каждый понимал, что бы случилось, если б Костя не забыл дома арбалет и не вернулся с половины пути.

– Зачем? – в тишине жалобно спросила тетушка Даша. – Зачем ему было убивать Машу? И Степу? У них же такая хорошая семья!

– У них не хорошая семья, – ответил Макар. – У них очень плохая семья, Дарья Олеговна. Представьте себе, что вы свою петрушку, или укроп, или что там у вас растет на огороде, накроете камнем. Что получится?

– Как что? Погибнут, – не понимая, чего хочет от нее Макар, ответила женщина растерянно.

– А если не погибнут? Может такое случиться?

– Может, почему бы и нет. Если ростки небольшие, то они искривятся и постараются из-под камня выбраться. Будут кривые, с изгибами.

– Вот именно так и произошло у Балуковых, – сказал Илюшин. – Дед у них властный, свою семью держит в страхе. Всех прижал, как камень, – и сына собственного, и жену, и невестку, и всех внуков. Но каждый из них постарался, как мог, вылезти из-под камня.