На следующее утро мы с мужем приехали в небольшой дом, где биотерапевты занимали две комнаты. Нас встретили улыбчивые, очень позитивные люди, Боря и Катя.
Сейчас я хорошо знаю: те, кто занимается нетрадиционными методами лечения, делятся на две группы. Одни, откровенные мошенники, торгуют водопроводной водой и сахарными таблетками, выдавая их за уникальные лекарства, прикидываются колдунами, хилерами, волшебниками, вымогают у больных людей деньги. Но есть другие специалисты. Они честно заблуждаются в отношении своих способностей, верят в то, что собственными руками «разгонят черную ауру болезни», или изобретают всякие аппараты, наивно думая, что создали панацею. И те, и другие больным не помогают, не стоит тратить время, деньги и силы на походы к таким гиппократам. Но это сейчас я такая умная, а тогда Боря с Катей чрезвычайно мне понравились. Сразу скажу, они принадлежали к когорте честно заблуждающихся. Катя называла себя «гомеопат-резонатор», а Боря представился как «биоэнергетик-химиокуратор».
Муж уединился с Борисом, как я сейчас понимаю, для оплаты услуг. Представляете, в каком я находилась состоянии, если даже не подумала про деньги? Кстати, за лучевую терапию в военном госпитале с меня не взяли ни копейки.
Катя занялась мною. Она очень внимательно расспросила меня о привычках, потом начертила какой-то график и сказала:
– В вашей натальной карте нет онкологии.
– Диагноз подтвержден анализами, – вздохнула я, – у меня нет причин для сомнений.
– Но вам не суждено было болеть раком, – протянула Катя, – вы получили чужую беду.
– Хорошо бы теперь от нее избавиться, – усмехнулась я.
– Вы пришли по адресу! – воскликнула Екатерина. – Начнем помаленьку. Берите вот эти ручки, становитесь на коврик, сейчас компьютер построит поле.
Слово «компьютер» внушило мне почтение – для наивного филолога оно было символом прогресса и новых технологий.
Я покорно выполнила указание. Потом увидела на экране изображение человеческой фигуры, покрытое массой красных точек, и испугалась.
– Столько очагов болезни!
– Нет, нет, – успокоила меня Катя, – у вас вполне хорошее состояние. Будете пить капельки. Эти, эти, эти и еще эти. Запоминайте: за час до еды по три дозы отсюда, пять оттуда, семь…
Я старательно записала указания. Неприятным открытием стала немалая цена лекарств. Но они все были немецкого производства, привезены непосредственно из Германии, значит, очень хорошие.
– Вам ни в коем случае нельзя употреблять в пищу кукурузу, – щебетала Катя.
Я очень любила консервированные початки, поэтому слегка огорчилась и спросила:
– Почему?
– Это не ваш овощ! – воскликнула Катя. – Вот кипяченое молоко пейте сколько угодно.
Меня передернуло. Похоже, почти всем людям в белых халатах нравится вычислить обожаемую пациентом еду и запретить ее. Ну прямо как в анекдоте: «Иван Иванович, что вы готовы употреблять в пищу каждый день? – Жареную картошечку с грибочками, доктор! – Забудьте о ней до конца жизни!» А еще врачи откуда-то знают, какой продукт вызывает у вас отвращение, и тут же объявляют его самым полезным. Я могу слопать три банки консервированной кукурузы за раз, но выпить даже столовую ложку кипяченого молока… Фу!
– Молоко на ночь обязательно, – повторила Катя. – И бросайте вязать.
Сначала я даже не сообразила, о чем речь.
– Вязать? Что вы имеете в виду?
Катерина постучала пальцем по только что заполненной мною анкете.
– Вы сообщили о любви к вязанию.
– Да, да, – закивала я. – Мой лучший отдых – сесть перед телевизором и смотреть одним глазом на экран, а другим на будущий свитер для Маши или шарф, предназначенный Диме.
– У вас пальцевый невроз, – объяснила Катя, – вы не способны сидеть сложа руки. Плохо. Будем приводить здоровье в порядок.
Слегка отвлекаясь от темы, скажу: хорошо, что бойкой Кате так и не удалось избавить меня от «пальцевого невроза». Похоже, благодаря этому стойкому «недугу» мне и удалось написать много детективных романов. Только захочу сесть, сложа лапки на животе, а пальцы сами собой хватаются за лист бумаги и перо.
Домой я ехала вооруженная горой медикаментов и снабженная четкими инструкциями. Капли следовало принимать строго по часам. Из синей бутылочки в 11.10 утра, из красной в 12.02, из зеленой в 15.07, из синей в 19.16, из желтой в 22.43.
– Если не будете досконально соблюдать время, гомеопатия не подействует, – объяснила Катя. – И помните, препараты употребляют за час до еды или через тридцать минут после нее. Никак не иначе.
Жизнь стала напоминать плохую пьесу театра абсурда. Я не ношу часов, но тут пришлось взять у мужа семейную реликвию – здоровенную «луковицу», некогда принадлежавшую его дедушке. Карманный хронометр был размером с чайное блюдце, а вместо звонка играл мелодию «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…» Мне исполняемая музыка показалась символичной. Правда, крейсер «Варяг» в конце концов оказался на дне, но ведь он боролся до конца!
Всякий раз, когда раздавалась эта мелодия, я впадала в ступор. Сейчас черед какой бутылочки? Синей, красной? Приходилось сверяться со списком. Я путалась в количестве капель. Микстуры из желтой емкости требовалось шесть доз, а из зеленой семь. Шесть, семь… – очень похоже. Часто время приема снадобья наступало в момент поездки по городу.
Ну а теперь представьте картину.
Едете в вагоне метро, читаете газету, и вдруг из сумки вашей соседки по диванчику доносятся торжественные звуки. Женщина начинает суетиться, вытаскивает на свет божий косметичку, набитую крохотными пузырьками, добывает из кармана бумажку и размышляет вслух:
– Который сейчас час? Ага, пятнадцать ноль пять. Через две минуты прием из синей бутылочки. Надо отсчитать четыре капли. Раз, два, три… Стоп! Ошиблась! Набирать нужно из желтой! Так… десять доз. Раз, два… Тьфу! Ну когда я запомню? Из зеленой одна капелька! Грушенька, будь внимательна…
Справившись с задачей и убрав сумочку на место, я, как правило, оставалась на диване в гордом одиночестве – остальные пассажиры потихоньку сматывали удочки. Я их не осуждала, сама бы поступила так же, повстречайся мне на пути суетливая дамочка с разноцветными флакончиками.
Еще хуже дело обстояло с круглыми шариками, тоже полученными от Кати. Их требовалось принимать на ночь. И всего-то из одной коробочки.
Отлично помню, как в самый первый день, вернувшись от лекарей, я легла в постель, включила телевизор, уставилась на экран и спустя полчаса вспомнила про горошинки. Отругав себя за забывчивость, открыла коробочку, отсчитала необходимое количество пилюлек, быстро съела их и снова погрузилась в детектив, пытаясь понять, кто же там убийца. В самый драматический момент, когда выяснилось, что всех родственников, друзей и соседей отравил милый дедушка, а вовсе не жена главного героя, в виновности которой я ни капли не сомневалась, мне позвонила подруга. Поболтав с Оксанкой, я положила трубку на столик, увидела коробочку с шариками, отругала себя за забывчивость, быстренько проглотила нужную порцию и замерла. Кажется, я уже один раз их принимала? Или нет?