- Ты каждый день мне твердишь о своем Стасе. Успокойся. Я сказала, нет, значит, нет.
- Отыграй пару песен на их выступлении! Это ведь нетрудно! - возмутился эмоциональный хипстер.
- Сам отыграй, - повернулась к нему озлобленная Крестова. - Ты что, не умеешь?
- У меня не получиться так, как у тебя, - сразу же залебезил парень, - к тому же я композитор, а не музыкант.
- Это не мои проблемы, - отрезала Юля, и парень с девушкой скрылись. Марта облегченно вздохнула.
- Все также не любишь ее? - со вздохом спросила Ника, зная об их отношениях.
- Угу. Только одно время некоторые идиоты из консерватории считали меня и ее... ну, ты понимаешь. То они думали, что я с Сашей твоим встречаюсь, то... - Марта, поняв, что сболтнула лишнее, замолчала.
Ника только улыбнулась.
- Глупцов везде много. Не думай об этом, - сказала она спокойно. - Пошли, прогуляемся на улице, пока погода хорошая. К вечеру обещали грозу.
- Я была бы рада, - отозвалась Марта. - Как-то жарковато становится и душно немного. Идем?
- Идем.
Кузины, препираясь, вышли на ласково освещаемую солнцем улицу.
- О, кстати, давай в "Лавку художника" зайдем? - предложила Ника неожиданно, заприметив знакомое несколько пафосное здание, где часто бывала. Оно, как и ресторан "Милсдарь", находилось напротив "Рая".
Марта согласилась, и девушки некоторое время провели в этой самой лавке, где Ника, чуть подумав, купила себе новые кисти (рисование так и продолжало оставаться ее хобби, которое успокаивало и помогало эмоционально расслабиться), а после попали в художественную галерею современного искусства, расположенную на втором этаже этого же величественного здания. Вспомнив, что там уже третий день проходит персональная выставка одного современного отечественного художника, имя которого Марта, услышав, тут же нечаянно забыла, Ника жутко оживилась.
- Ух ты, это же его новая выставка-инсталляция! Называется еще так забавно - "Сияние фиолетового дурдома"! Пошли, пошли, не глазей по сторонам! Нам надо обаятельно попасть сюда!
- Я не хочу ни в какой дурдом, и не на какую инсталляцию, - жалобно отозвалась Марта, но уже ничего поделать не могла. Если кузина загоралась, то остановить ее уже ничего не могло.
Девушки под руководством еще более повеселевшей Ники купили билеты в галерею современного искусства, которая, кстати говоря, была достаточно известной как в России, так и за ее ближайшими пределами, и оказались в просторном полутемном холле.
- Ты уверена, что здесь выставки проходят? - с сомнением спросила Марта сестру, не без опаски глядя на жутковатого вида стены, на которых были изображены самые разные кривляющиеся обезьяны, чьи лица иногда очень сильно напоминали лица известных во всем мире людей.
- Естественно, - отозвалась Ника. - Между прочим, не нужно так испуганно таращиться по сторонам.
- Да обезьяны какие-то страшные.
- Это не обезьяны.
- А кто? Люди? - съязвила девушка.
- Да, - ошарашила ее Ника. - По замыслу владельцев галереи, они символизируют ужимки политиканов, играющих с народом, так что ли..., - и светловолосая девушка первой переступила высокий порог, отделяющий невеж от высокого искусства священной современности, которое было понятно далеко не всем.
Сестры прошли в первый зал вместе с еще несколькими любителями творчества знаменитого художника и оказались в полутемном, слегка мрачноватом помещении с фиолетовой подсветкой.
- Кажется, он на следующей "documenta" участвует! - как-то невпопад поделилась информацией о любимом художнике Ника с сестрой, глазами, полными восхищения, рассматривая огромный двухметровый деревянный кособокий стул, на котором сидела крохотная симпатичная куколка с выпученными глазами, которых на ее лице было почему-то целых три - третий, кстати, помещался не традиционно на лбу, а на вытянутой вперед несоразмерно длинной кукольной тоненькой руке. Над этой так называемой скульптурой висели глиняные выпученные глаза самых разных размеров.
- Что это? - опешила Марта.
- Это выставка современного искусства, которая каждые пять лет проходит в Касселе - это в Германии находится, - тоном профессионального экскурсовода стала пояснять Ника, которая тащилась по всему необычному в художестве. Она часто думала, что неплохо было когда-то поступить учиться на искусствоведа, жаль, что она выбрала экономический, как и хотел того папа. Конечно, он был бы рад любому выбору единственной дочери, но Нике даже тогда, в шебутные семнадцать лет, не хотелось расстраивать родителей. Кажется, девчонка, которая нравилась Нику, она-то как раз и училась на факультете искусствоведения.
"А-а-а, Укроп, гадина, не лезь в мою голову!!", - про себя прокричала девушка.
- Я не про это спрашиваю, - поморщилась Марта тем временем, - я спрашиваю, что это за жуть жуткая перед нами?? Что за гадкая трехглазая кукла? Где картины?!
- Началось, - выдохнула Ника. - Это "Принцесса с глазками и трон". Т. Радов", прочитай, название прямо перед тобой.
- Ужас какой, - поежилась впечатлительная Марта, оглядывая сей шедевр с неподдельным отвращением - ей казалось, что глазки смотрят на нее с укоризной. - По-моему, Т. Радов плохо лечился у своего доктора-психиатра.
- Ты совсем ничего в искусстве не понимаешь, дорогая моя. А картин ты тут не увидишь, я же тебе явно сказала: это выставка-инсталляция, новый эксперимент Томаса, - покровительственно похлопала девушку по плечу Ника и повела сестренку дальше. Как она заметила, многочисленные на удивление посетители делились здесь на две категории: на тех, кто ценил искусство художника и восхищался им, и на тех, кто его категорически не понимал. Вторая категория состояла из боящихся, смеющихся и равнодушных - таких в галерее было целых двое - суровые охранники у входа.
Рассматривая композицию за композицией, которая была одна краше другой, девушки переходили из одного зала в другой, пока не попали в самый дальний. Он приятно контрастировал с другими помещениями своим световым наполнением - был ярко освещенным огромными хрустальными люстрами с канделябрами. К тому же здесь было не так шумно: музыкальное сопровождение отсутствовало, и народу было совсем немного. В этом небольшом зале кроме девчонок находилась пожилая ученая пара, два молодых человека в потрепанных костюмах и огромных очках - явных интеллектуалов по внешнему виду и колоритная группка, состоящая из женщины и трех мужчин, один из которых был с профессиональным фотоаппаратом в руках.
Один из них, длинноволосый, худой, подвижный и улыбчивый, от уголков темных дружелюбных глаз которого разбегались лучики морщинок, сильно заинтересовал Нику. Кажется, он был центром этой маленькой компании, потому что женщина с пегими волосами и один из мужчин, невысокий и пухленький, похожий на модифицированную версию колобка, постоянно задавали ему вопросы и ждали ответов, как истинно верующие судного дня. Еще один мужчина, заложив руку за руку, изредка что-то вещал (Ника чуть позже узнала в нем директора галереи), а фотограф без устали щелкал длинноволосого на свой аппарат, то справа, то слева, то и вовсе снизу, садясь на корточки.