– Лентяйка, неумеха косорукая! Ничего тебе поручить нельзя! Одна беда от девчонки, клейстер упустила! Муки больше нет, надо в магазин за ней бежать. Не успею я окна заклеить, достанется мне от дочери с зятем. Придется тебе это съесть в наказанье.
Я пугаюсь, плачу и прошу:
– Не надо, бабушка! Не хочу жевать твой клейстер!
Старушка переводит дух, ставит кастрюлю в мойку и посылает меня в магазин. Вечером, когда к бабке возвращается хорошее настроение, я спрашиваю:
– Разве клейстер можно есть?
Старуха усмехается.
– Что в нем плохого? Вода и мука! Положи туда сливочное масло и сахар – получится заварной крем, добавь протертую черную смородину с сахаром, будет пудинг. Если подлить смесь воды и муки к мясу, она станет соусом. Испугалась, что бабушка тебя отравит?
Я киваю и снова начинаю плакать. Старушка морщится.
– Сама глупость сделала, теперь рыдать затеяла. Хватит сырость разводить, ступай в комнату, почитай книжку.
А еще я помню, что бабушка крахмалила воротник и манжеты у рубашек отца, постельное белье и скатерти.
Сергей Павлович не повар, вот он и перепутал. В кисель, чтобы загустел, добавляют муку, крахмал используют только в хозяйственных целях.
Я не стесняюсь своего неумения готовить. Моего первого мужа нельзя назвать гурманом, да и наше финансовое положение не позволяло покупать деликатесы, поэтому на завтрак я варила геркулес, а на ужин картошку с сосисками. Вот когда мы поженились с Гри, проблема с деньгами отпала, зато у нас практически не было свободного времени. Поэтому я никогда не проводила часы у плиты, покупала полуфабрикаты, или мы шли в кафе. Такой изыск, как кисель, я никогда не варила. И не интересовалась, как он делается. Гри любил из напитков только чай и кофе, даже сок не пил.
В носу защипало, я сжала кулаки. Стоп! Воспоминания о Гри запрещены. Впрочем, у меня есть некий план, я теперь знаю, где мой супруг, и, если бы не приказ отправляться к Мануйлову, взяла бы отпуск, поехала к… [1] . Я прижала руки к груди. Хватит, Татьяна, ты на работе. Займусь изготовлением киселя. Есть шанс, что Мануйлов может оставить дочери Зои наследство. И, вероятно, приготовление загадочного сирлиса – одно из испытаний, придуманных для нее. Я должна разобраться, что затеял Сергей Павлович, вдруг он действительно ищет, кому бы вручить свое состояние? Нельзя подвести Таню. Вперед и с песней к плите!
Мука нашлась быстро. Я насыпала ее в миску, налила туда холодной воды и начала размешивать. Почему-то однородной массы не получилось, образовалось нечто, смахивающее на рисовую кашу. Я попробовала один комочек, он развалился на языке и превратился в муку. Меня охватило удивление.
Вот странность! Почему вода не растворила всю муку? И как теперь быть? Решение пришло быстро. Я увидела висящую на стене толкушку, схватила ее и стала разминать комочки. Через пять минут я устала и сделала неутешительный вывод: однородной массы как не было, так и нет. Может, если муку с водой нагреть, она растает?
Сказано – сделано. Я быстро перелила «рисовую кашу» в ковшик, водрузила его на конфорку, памятуя бабушкин урок, пару минут без устали размешивала варево, потом выключила огонь и начала изучать основу для киселя.
Комков стало меньше, но совсем они не исчезли. Может, так и надо? Неожиданно вспомнилась школьная столовая и толстая уборщица в грязном синем халате.
Вот она подходит ко мне и сердито говорит:
– Допивай кисель! Ишь, раскочевряжилась… Государство ее учит, бесплатный завтрак дает, а девка рожу от еды отворачивает. Голода ты не знала, я в твоем возрасте траву ела. Вот накажет вас, избалованных, Господь, придет война, станете камни грызть.
Я пугаюсь, хватаю оббитую эмалированную кружку и делаю большой глоток. Во рту оказывается скользкая, холодная гадость. Отхлебнуть «вкуснотищу» еще раз я не могу. Техничка смотрит на меня волком, я начинаю хныкать, и тут к столику подходит здоровенный парень, главный хулиган школы. В него, двоечника и второгодника, были влюблены почти все наши девочки, и даже я, третьеклашка, смущалась, когда он проходил мимо на перемене. Он быстро переворачивает кружку, сиреневая вязкая лужа медленно расползается по пластиковой столешнице.
– Извините, – говорит уборщице хулиган и подмигивает мне. – Опрокинул случайно, поставьте меня в угол. А чегой-то киселек пустой? Чегой-то он на сопли похож? Где ж ягодки в бульоне? Кто их домой сегодня отнесет?
Я отогнала воспоминания и опять уставилась в кастрюлю. Можете мне не верить, но вышеописанный случай был последним, когда мне довелось как пробовать, так и видеть кисель. И, если память меня не подводит, он представляет собой фрукты, которые плавают в полурастопленном желе. Желе! Я взяла не те ингредиенты! Ну конечно, мне нужен желатин! Что за глупость использовать для десерта муку и воду?
Я кинулась к шкафчикам и начала их обыскивать. На полках стояли красивые фарфоровые банки, на которые производители, чтобы облегчить жизнь хозяйки, нанесли надписи «Соль», «Какао», «Рис» и так далее. На мой взгляд, замечательная идея, сразу видишь, где что лежит. Но на поверку оказалось, что на этой кухне в «Кофе» находится перец, гречка лежит в банке со словом «Мука», пшено вольготно разместилось в «Сахаре», а в «Специях» вообще хранятся пуговицы. Желатин в количестве десяти пакетиков нашелся в ящике. Я сначала обрадовалась, понадеявшись прочесть на обертке способ употребления, но, к сожалению, там был дан только рецепт желе из молока, который начинался словами «Разведите нужное количество желатина».
Я решила не сдаваться и включила логическое мышление. Прочитав слово «разведите», о чем вы подумаете? Правильно, о воде. Что же касается объема желирующего вещества, то в пакетике его мало, от силы три-четыре ложки. Сколько мне понадобится воды? В доме находится девять человек. Я кисель пить не стану, итого восемь. Ладно, Карла и Светлану можно не учитывать, значит, шесть. Каждому положен стакан. А желатина, думаю, нужно пакет на порцию? Нет, лучше положить побольше, использую все десять.
Я вынула из сушки красивую фарфоровую кружечку, отмерила ею объем воды по числу тех, кто будет пить мой кисель, налила воду в кастрюльку, высыпала туда же желатин из десяти упаковок и поставила емкость на огонь.
На сей раз долго мешать варево не пришлось, почти сразу оно стало прозрачным. Нахваливая себя за сообразительность, я выключила горелку. Ура! Основа готова! Что дальше? Немного сахару. Думаю, пары столовых ложек хватит. Теперь для аромата добавлю корицу. А что вон там, в крохотной баночке? Ванилин! Прекрасно, он чудесно пахнет. Нужна ли соль?
Я замерла у шкафчика. Вот уж интересный вопрос. Насколько мне известно, все блюда требуют соли. Но кисель-то десерт! Поколебавшись некоторое время, я все же чуть-чуть посолила содержимое кастрюльки. И тут заметила на полке небольшой пузырек с этикеткой «Гвоздика». Бросила в будущий киселек штук пять соцветий, потом настал черед натертого мускатного ореха.