Волнение, что пульсировало по венам, переросло в тревогу. Билл Дункан ждал, пока мужчина, сидящий за огромным столом Людовика XIV, обратит на него внимание. Он еще ни разу не бывал в особняке Верховного Лорда, раньше его никогда не приглашали, и теперь обнаружил, что окружающее богатство нервирует почти так же, как и человек напротив него.
Он решил оглядеться, пока Калеб Уэстморленд, казалось, не замечал его, осматривая книжные шкафы, занимающие большую часть стен, от пола до потолка забитые томами в кожаных переплетах. Билл запрокинул голову, разглядывая над собой картины. Как и в главном коридоре, по которому его провели сюда, когда он приехал и попросил «аудиенции», их украшала декоративная лепнина, создающая узор, обрамляя каждое изображение, которые, казалось, представляли сцены из мифологии, показывая сражения фантастических существ. Нахмурившись, он порылся в памяти в поисках любого упоминания об этом и, наконец, сдался, не выявив ничего, кроме факта, что для его неопытного взгляда они казались работой мастера. Вряд ли — сказал себе Билл. Конечно же, не принадлежа кисти ни одному из старинных художников, так как особняк построили не так давно, и не то чтобы мужчина многое знал о его истории, но Америка не настолько стара, как возможно эти картины. Репродукции, решил он, хотя и не смог припомнить ничего похожего из уроков искусствоведения.
Он полагал, что должен оторваться от них, и когда, наконец, вновь обратил внимание на Уэстморленда, его словно ударило током. Лорд изучал его, глядя из-под полуопущенных ресниц. Теперь он почти небрежно развалился в кресле, которое скорее походило на трон, в такой же настороженной позе, как у кошки, изучающей мышь и пытающейся решить, следует ли ее съесть, или лучше немного поиграть.
Беспокойство, которое ощущал Билл прежде, вернулось, усилившись от осознания его не безосновательности. После нескольких долгих тягостных минут, Калеб поднял одну руку со спинки кресла, подзывая гостя. Молчаливая команда заставила колени Билла внезапно ослабеть, вызвав желание сбежать. Бросив беспокойный взгляд на закрытую дверь позади, он приказал себе двигаться. Интересно, будет ли немного дико поклониться ему или даже встать на колени — и обнаружил, что не может сделать ни того, ни другого, что хорошо, так как до него наконец дошло — Калеб не только не требовал такого рода почестей, но и запретил их. Навсегда. Это являлось как раз тем, что могло привлечь нежелательное внимание, а Уэстморленд, как и в бизнесе, был безжалостен, защищая свою личную жизнь.
После того, как он рассматривал его несколько беспокойных мгновений, Лорд указал на стул с прямой спинкой перед своим столом. Словно под гипнозом, Билл проследил за жестом, на мгновение застыв, и наконец, послушно сел, задаваясь вопросом, стоило ли вообще приближаться к Уэстморленду в его логове. Солнечный свет, проникавший в комнату через французские двери в западной стене, усиливал впечатление от величественной кошки, высвечивая светлые пряди в рыжевато-коричневых волосах Калеба, и заставляя его золотистые глаза, скрытые в тени, сверкать неземным блеском, который посылал холодные щупальца страха по позвоночнику Дункана. Через несколько секунд жесткий рот Калеба изогнулся в холодной улыбке.
— Ты что, язык проглотил?
Несколько мгновений Билл думал, что обмочится. Он судорожно сглотнул, несколько раз открыв и закрыв рот, отчаянно пытаясь подобрать слова. Задаваясь вопросом, что за идиотизм заставил его подумать, что мужчина может просить у Калеба Уэстморленда награду за свое открытие. Билл был бы счастлив покинуть особняк целым и невредимым. А если он ошибся? И мужчина немного побледнел, осознав, что у него нет почти никаких доказательств своего рассказа, ничего такого, что невозможно оспорить.
— Я видел ее! — выпалил он, не в силах больше выносить неизвестность.
Если бы Билл в подлинном ужасе не уставился на Уэстморленда, то не был бы уверен, что заметил внезапную напряженность в, казалось бы, каждом его мускуле. Словно леденящая душу волна, его охватило предчувствие, что огромный кот готов наброситься на него.
Уэстморленд заставил себя расслабиться. Потянувшись за серебряным ножом для писем, он поднял богато украшенный клинок и начал вертеть его в руках, изучая так, будто никогда не видел прежде.
— Ее? — переспросил Лорд через несколько секунд.
— У нее была метка, — сказал Билл неуверенно, размышляя, хорошо это или плохо, что он снова полностью привлек внимание Уэстморленда.
Его рыжевато-коричневые брови приподнялись, подчеркивая выступающий на лбу вдовий пик.
— Метка?
Билл судорожно кивнул.
— На ее правом запястье… так же, как описано в пророчестве.
Калеб подался вперед, аккуратно положив нож для писем на свой рабочий стол.
— Могу я предположить, что ты оставил ее ждать в своем автомобиле?
Билл почувствовал, что его лицо запылало, будто в огне, а затем так внезапно остыло, что возникла слабость.
— Э-э… нет, — прошептал он сдавленным голосом.
Калеб расслабился, снова откинувшись на спинку. Он поставил локти на ручки кресла, переплетая пальцы, и оперся на них подбородком, изучая мужчину, сидящего перед ним, борясь с желанием перепрыгнуть через стол и вытрясти из него жизнь. Запах страха подстрекал его гнев, как и навязчивое подозрение, что недомерок задумал провести его.
— Значит, ты потерял ее? — тихо проговорил он, недовольно рыча.
Билл начал что-то бормотать, силясь извиниться и оправдаться одновременно.
— Я видел ее только мельком. Это произошло на переполненной городской улице. Я не мог… схватить девушку!
Гнев нахлынул на Калеба. Он с трудом подавил его, сощурившись, взглянув на мужчину.
— Тогда я не понимаю, что ты здесь делаешь.
Билл несколько раз сглотнул. Требования, что он репетировал по пути сюда, мелькали в его голове, но мужчина решил не испытывать судьбу. Тем не менее, это замечание заставило его кое-что вспомнить, и Билл неуверенно порылся в кармане брюк, вытащив свой мобильный телефон.
— У меня есть фотография, — сказал он с надеждой. — Э-э… я так думаю.
В глазах Уэстморленда вспыхнул интерес. Он протянул руку, и Билл подскочил со своего места, опустив сотовый в его ладонь. Калеб мгновение изучал его и, наконец, вытащив чип памяти, подключил его к порту своего ноутбука. Его длинные тонкие пальцы танцевали по клавиатуре, двигали мышкой, а потом он откинулся в кресле, изучая изображение на экране.
Выражение его лица было непроницаемым, и Билл почувствовал, что беспокойство возрастает. Однако даже если бы мужчина вытянул шею, то не смог бы увидеть экран и убедиться, что Лорд отыскал нужную фотографию.
У Калеба подскочил пульс, после того как появилось изображение, но оно на три четверти оказалось снято со спины. Помимо того, что у женщины была отличная задница и великолепная копна вьющихся каштановых волос, спускающихся до узкой талии, он чертовски мало мог о ней сказать. Снимок был сделан, когда она подняла руку, чтобы заправить своенравную прядь за ухо, повернув голову ровно настолько, чтобы дать ему частичный профиль. У нее оказался характерный выступающий подбородок, который свидетельствовал о решимости, длинный прямой нос, с намеком на римскую горбинку, высокие скулы, небольшой рот, тонкие губы, но вдоль линии щеки читался намек на улыбку, которая, казалось, противоречила резким чертам.