– А какую роль в этом кино играю я?
– Я хочу, чтобы ты поговорила с Морганом. – Грейси не успела что-либо возразить, как Дженни торопливо продолжила:
– Попытайся уладить дело… – Голос ее оборвался.
– Не мое дело вмешиваться в твою личную жизнь. Я не волшебник и не могу заставить Моргана изменить свое отношение к тебе и своему племяннику. Об этом вы должны побеспокоиться сами.
– Я знаю. Но все-таки ты могла бы попробовать убедить его не возбуждать против меня дела из-за дорожного происшествия. Он может тебя послушать. Ты знаешь, как быстро я впадаю в панику, а ты такая хладнокровная и разумная…
Грейси хотела скорчить гримасу, но удержалась. Как-то странно получается, что ее достоинства выглядят как занудство. Но в словах сестры есть рациональное зерно. Если Дженни всегда была непосредственна и действовала под влиянием момента, то Грейси была уравновешенной и логичной. Она не могла сказать, было ли это в силу вынужденных обстоятельств или по другой причине. Всегда ли она была такой? Пожалуй, нет. Возможно, она выработала в себе эти качества в противовес очаровательной, раздражающей и всегда непредсказуемой Дженни.
Разумеется, она может пойти поговорить с Морганом, хотя и без особого энтузиазма. Что ей остается делать? Кроме того, она не испытывает желания увидеть через пару месяцев Дженни на пороге своего дома, как, наверное, не хочет этого и сама Дженни. Утешать убитую горем Дженни будет хуже, чем заболеть чумой. Она посидела еще немного, слушая Дженни и думая о том, что она могла бы сказать Моргану Дрейку и как убедить его в том, что прискорбный эпизод следует списать на легкомысленность молодости. Даже ей самой было бы трудно принять такое объяснение, и она не сомневалась в том, что немало повидавший на своем веку Морган Дрейк отнесется к нему еще более скептически.
Покидая больницу, она чувствовала себя на десять лет старше и была в дурном настроении. Солнце было все еще высоко в небе, и его лучи ослепительно отражались от огромных стеклянных фасадов небоскребов. Ноги сами понесли Грейси по Бродвею. Все вокруг, казалось, куда-то страшно спешили. Постоянно выли сирены полицейских и пожарных машин, и вся обстановка напоминала сцену, перенесенную сюда из театра.
При иных обстоятельствах было бы очень заманчиво немного побродить по городу, завернуть в какой-нибудь из сотен баров, попадавшихся на каждом шагу, и выпить чашечку кофе. Первоначально она надеялась успеть до своего отъезда осмотреть чуть ли не все достопримечательные места в Нью-Йорке, но сейчас ей было не до того.
Она достала адрес служебного здания, где работал Морган Дрейк, и в задумчивости посмотрела на него.
С этим надо кончать, подумала она. Что бы ни стряслось в будущем с сестрой, она больше не будет вызволять ее из жизненных передряг. Она делает это в последний раз. Дженни всегда была как ребенок, но пора бы уже ей и повзрослеть. Бог знает, как быстро она сама встала на ноги, размышляла Грейси без горечи.
Она вскинула глаза на величественное здание из стекла, упиравшееся в небо, затем взглянула на клочок бумаги, где она торопливо нацарапала адрес «Дрейк индастриз».
На черной с золотом вывеске на здании были выведены слова «Площадь Дрейка». Грейси, затаив дыхание, наблюдала за потоком людей, входивших и выходивших из здания. Она знала, что Морган Дрейк богат, Дженни писала ей об этом в своих письмах, но она никогда не упоминала, что ему одному принадлежит все это гигантское и пугающее своим великолепием сооружение.
«Я не хочу сюда входить», – подумала она беспомощно. Однако, сжав зубы, она решительно направилась к дверям; раз уж она оказалась здесь, то было бы просто глупо не зайти и не встретиться с глазу на глаз с Морганом Дрейком. Надо брать быка за рога.
Вестибюль выглядел так же сказочно, как и внешняя часть здания. Повсюду были цветы, придававшие особую красоту холодному интерьеру. Грейси не стала задерживаться, чтобы выяснить, настоящие ли они или искусственные. Она подошла к столику дежурного администратора и, стараясь выглядеть как можно более солидно, сказала, что она прибыла, чтобы встретиться с мистером Дрейком.
– С каким Дрейком, мисс?
– С мистером Морганом Дрейком. – Нервничала ли она? Она надеялась, что нет. Нервы больше всего могли снизить шансы на успех ее миссии.
– У вас назначено время для встречи?
– Боюсь, что нет, но…
– Тогда вам нужно записаться на аудиенцию у одного из его секретарей. Мистер Дрейк очень занятой человек. Этими вопросами ведают его личные секретари.
– На каком этаже они сидят? Я пойду и попробую договориться о времени встречи. У меня очень важное дело, – сказала она решительным голосом и, почувствовав нежелание администратора пускать ее на директорский этаж, добавила:
– И притом весьма личного свойства. Я могла бы рассказать все вам, чтобы вы передали это отсюда его секретарю, но в таком случае нас услышат все, кто проходит мимо, а я не думаю, что мистеру Дрейку это очень понравится. Мало того, мистер Дрейк может очень рассердиться.
Она была весьма довольна собой, когда вскочила в лифт, доставивший ее на самый верхний этаж.
Можно ли было предполагать, что нужно будет преодолевать такие трудности, чтобы встретиться с человеком? Не думают ли они, что у нее под цветастым платьем без рукавов спрятана бомба? От этой мысли на лице у нее появилась улыбка, когда она вступила в просторную приемную, где с самоуверенным видом восседали его секретарши.
За ближайшим большим столом в форме буквы П сидела темноволосая беременная женщина с выражением дурного настроения, застывшим на лице. Она что-то деловито печатала на машинке, хмурясь от сосредоточенного внимания. Увидев Грейси, она подняла глаза от машинки.
– Я вас слушаю, – строго сказала она.
– Я хочу видеть мистера Дрейка.
– Я думаю, что он никого не ждет. Кто вы? Как вы сюда попали? Охранникам следовало бы знать, что нельзя посылать на это! этаж лиц, не имеющих на то разрешения. А теперь вы меня извините… – Она встала, чтобы выпроводить Грейси за дверь.
– Мне кажется, вы не поняли того, что я вам сказала, – холодно возразила Грейси, не отступая ни на шаг от завоеванных позиций. – Я пришла сюда, чтобы встретиться с мистером Дрейком, и не уйду, пока не увижу его.
– Ваше имя? – процедила сквозь зубы после минутного замешательства секретарша, затем набрала номер своего босса. – Он примет вас, – сказала она гневно после того, как положила трубку. – На пять минут, не более. Если беседа потребует больше времени, вам нужно будет записаться у меня на прием, а у него, – добавила она с ехидной улыбкой, – все расписано на ближайшие три недели.
Грейси фыркнула от возмущения, затем направилась к черной двери рядом со столом секретарши и резко постучала. Услышав изнутри голос, разрешавший войти, она распахнула дверь.
Находившийся за столом человек ждал ее. Он сидел на вращающемся кожаном кресле, заложив руки за голову, с выражением холодного любопытства на лице.