— Это жестоко, — прошептала она упавшим голосом, и одинокая слеза, к ее ужасу, скатилась по щеке. Дестини торопливо смахнула ее и уставилась на свои пальцы.
— О боже. Не делайте этого. Пожалуйста, не делайте этого. Вот. — Он полез в карман и достал платок. — Возьмите.
Дестини слепо схватила его и вытерла глаза, прижав к ним пальцы, чтобы остановить поток…
— Извините, — сказал он немного резко. — Я не думал… О господи, скажите что-нибудь… Пожалуйста.
Она бы сказала, если бы могла, но, к сожалению, сейчас Дестини не доверяла своему голосу. Вместо этого она мяла платок в руке, теребила его, лишь бы отвлечься от ужасной ситуации, в которой оказалась.
— Простите, Дестини. Я не представлял…
— Ничего, — сказала она, вздыхая. — Не могли бы вы… Я не могу дышать, когда вы так близко…
Кэллум быстро выпрямился, но только для того, чтобы подтащить стул и сесть перед ней, — облегчение сомнительное.
— Послушайте, — сказала Дестини уже более твердо, — нет нужды извиняться. Я знаю, что я не… не то что мужчины… — Она замолчала, сделала вдох, затем судорожно выдохнула. — Я понимаю, что я не женственная, и не манерная, и не принадлежу к тому типу женщин, которых мужчины… Я никогда не знала, что значит встречаться с мальчиками. — Мимолетный взгляд на лицо, которое выглядело излишне озабоченным, и снова лихорадочное тисканье платка. — Я хочу сказать, что жизнь, которую я веду, научила меня быть сильной. И знаете, я всегда такой была. Слабость — не совсем подходящее качество, когда ты в глуши, посреди джунглей, и многое зависит от твоего умения вовремя дать лекарство, наложить швы или вытянуть яд змеи.
Кэллум погладил ее волосы, пропуская их сквозь пальцы.
— Вам бы стоило почаще смотреться в зеркало, — пробормотал он.
— Не многие из них достаточно велики, чтобы вместить меня всю. — Она безуспешно попыталась засмеяться и с некоторой долей зависти подумала о своей сводной кузине. Вот она-то как раз источает женскую привлекательность. Мягкая, изящная и сексуальная. В ней нет ни грамма притворства, и природа щедро одарила ее маленьким, складным телом и внешностью, благодаря которой мужчины всегда будут бегать за ней как комнатные собачки.
Большие, сильные мужчины, как тот, который сейчас перед ней. Она читала в журналах много статей о мужчинах и об их желании чувствовать себя защитниками своих женщин. И о том, что не многим мужчинам нравятся женщины, которые могут защитить не только себя, но еще и их в придачу.
Возможно, ей все-таки стоит продать эту чертову компанию и вернуться домой. Этот большой, новый мир слишком велик для нее. Она чувствовала себя здесь незваным гостем.
Резкий звук дверного звонка прервал короткое молчание, и она подскочила так, словно обожглась. Он тоже вздрогнул и чертыхнулся под нос, затем поднялся и стал ждать, когда она поднимется на нетвердые ноги.
Дестини почувствовала облегчение. Она не из тех, кто склонен к откровениям. Когда дело касалось ее мыслей и чувств, Дестини предпочитала отмалчиваться. Ей с трудом верилось, что Кэллуму Россу каким-то образом удалось откопать в ней чувство жалости к себе, о существовании которого она даже не знала.
И сейчас ей очень хотелось, чтобы он ушел. Она практически вытолкала его к передней двери.
— Уверены, что не хотите пойти с нами завтра вечером? — спросил он, тяня время, хота чувствовал ее желание поскорее избавиться от него.
— Вполне уверена.
— Когда предположительно вы примете решение относительно компании?
Дестини пожала плечами, уже вполне снова овладев собой.
— Следующую неделю я буду разбираться с делами, потом поговорю с бухгалтером и постараюсь составить объективное мнение о том, стоит спасать компанию или нет.
— Без огромного вливания капитала не стоит. А капитала у вас нет. Поэтому не нужно говорить с вашим бухгалтером. Можете просто поговорить со мной.
— И только после этого я буду принимать какое-либо решение, — продолжила она, не обращая внимания на его слова. Дестини протянула руку, чтобы открыть дверь, и он схватил ее за запястье. Он заметил, что ее глаза все еще красны, хотя голос уже стал твердым. Она потеряла самообладание, и он чувствовал, что это удивило ее не меньше, чем его. Удивило потому, что она не из тех женщин, кто теряет контроль над собой или прибегает ко всяким женским уловкам вроде слез, чтоб разжалобить мужчину. На минуту она пустила его в свой мир, и это несказанно возбуждало его.
Запястье, зажатое в пальцах, было горячим, а его дыхание — неровным.
— Не могли бы вы отпустить меня? — Ее зеленые глаза смотрели вежливо и настороженно одновременно. На секунду ему стало интересно, как бы она отреагировала, если б он сказал ей, что не может.
— Почему бы нам не встретиться за ужином, чтобы обсудить в деталях… положение дел компании? — спросил Кэллум, придвинулся к двери, открыл ее и кивнул своему водителю. — Извини, что вытащил тебя из постели, Джорди, но она не заводится. Совершенно бесполезная груда металла. Посмотри, что там с ней, хорошо? — Его рука все еще сжимала запястье Дестини.
— Нам нечего обсуждать, пока…
— Я хочу показать вам кое-какие свои планы относительно компании, решись вы ее продать.
— Пожалуйста, отпустите меня.
Он послушно отпустил ее руку, но остался стоять, полностью закрывая проход.
— Ужин завтра. Я заеду за вами около семи тридцати.
— Я не имею намерения…
— Это очень хорошая идея — выяснить все, прежде чем принимать какое-либо решение.
— Дерек…
— …не может иметь на вас влияние. Вам нет нужды всякий раз прятаться за его спиной.
— Я не прячусь!
— Тогда почему боитесь встретиться со мной без него в качестве дуэньи?
— Я не боюсь встретиться с вами, — процедила она сквозь зубы.
— Отлично, значит, завтра в семь тридцать.
— А что Стефани скажет на это?
— Я предлагаю встретиться, чтобы обсудить дело, — подчеркнул Кэллум, с удовольствием заметив, как румянец заливает ее лицо. Несколько секунд он любовался им, затем продолжил: — Я уверен, она не станет возражать.
— Мой гардероб весьма ограничен, — слабо запротестовала Дестини. Неужели ее только что к чему-то принудили? Да, похоже на то, хотя, перебирая в уме их разговор, она не могла понять, как же это произошло.
— Но у вас же намечены на завтра походы по магазинам.
— Ах, да. А вы-то откуда знаете?
— Вы говорили об этом Стефани. — И добавил: — Вам стоит взять ее с собой. Я знаю, она будет в восторге. Мало что Стеф любит больше, чем бегать по магазинам и тратить деньги направо и налево.
— В таком случае лучше я не буду этого делать. — Невольная улыбка осветила ее лицо. — Единственное, чего я терпеть не могу, — это бегать по магазинам. Не знаю, что значит тратить деньги направо и налево, поскольку у меня их никогда не было, но подозреваю, что это мне тоже не понравится.