Пока он болтал всякую чушь, я его разглядывала. И чем дольше это длилось, тем яснее мне становилось: парень валяет дурака. Хотя его лексикон меня удручал, а внешний вид вызывал опасения, придурком он не был, но почему-то очень хотел им казаться. Говорил насмешливо, и на мой словарный запас ему, судя по всему, было наплевать, он вовсе не считал его признаком ума, что, кстати, правильно. В его движениях, да и во всем облике, чувствовалась уверенность, которая, правда, граничила с наглостью. Ко всему прочему, в нем было достоинство, что уж вовсе никуда не годилось, потому что выбивало почву у меня из-под ног и заставляло теряться в догадках: кто передо мной? Суммируя все это, я пришла к выводу: он вовсе не уличная шпана, как я решила после встречи с типами на «Мерседесе», он был... черт его знает, кем он был, но точно не типом, пристающим к девушкам от безделья, в надежде на мимолетный романчик. Более того, я была уверена, что романы, мимолетные или не очень, стоят последними в списке его жизненных ценностей, если он вообще потрудился их туда внести. И если меня мучили сомнения, мог ли Мартин всерьез мною заинтересоваться, то здесь сомнений не возникало: этот не мог. Не мог, и все тут. А он сидит напротив и скармливает мне пирожные, маскируя скуку нахальной улыбкой. Спрашивается, зачем? Вот это «зачем» и не давало мне покоя. Я начала болтать, надеясь и его разговорить, он и в самом деле говорил охотно, но ситуация от этого яснее не становилась. Наконец пирожные были съедены, а кофе выпит, и я решила: пора сматываться, независимо от того, пойму я что-нибудь или нет.
– Мне пора, – сказала я грустно.
– Я тебя провожу, – вызвался он, очевидно, почувствовав ко мне признательность за то, что долго с ним не сидела и много не болтала.
– Лучше не надо, – ответила я. – Родители с работы вернулись, заметят вас и будут донимать меня вопросами. Запишите телефон, – добавила я, стараясь, чтобы голос звучал просительно и чуть смущенно. И даже сделала попытку покраснеть, которая с треском провалилась. – Мобильного у меня здесь нет, а домашний... – Я назвала номер, две первые цифры и впрямь соответствовали домашнему номеру телефона, а вот четыре следующие ничего общего с ними не имели. Он кивнул, ничего не записав, должно быть, рассчитывал на свою память или звонить не собирался. Второе казалось мне более правдоподобным.
– Позвоню, – сказал он, и, пока не закрыла за собой дверь кафе, я чувствовала спиной его взгляд.
Оказавшись на улице, я поздравила себя с тем, что так легко отделалась. Но сомнения остались. Что-то в его поведении было не так. Хотя почему не так? Встретил на улице девицу, которая показалась ему привлекательной, и потащил ее в кафе для продолжения знакомства, но, поболтав полчаса, понял, что такого счастья на улицах пруд пруди, ничего интересного. То есть я его надежд не оправдала? Ничего себе. Тоже мне, мечта всех мужчин... Настя права, у меня в самом деле заниженная самооценка. С этим надо что-то делать.
Что с этим делать, я не знала и оттого разволновалась еще больше. Бегала по квартире, пытаясь решить, что в себе следует менять срочно и кардинально. Менять надо, иначе Мартина мне не видать. Этот Алексей потерял ко мне интерес в рекордно короткий срок, чего же тогда говорить о Мартине, которому он в подметки не годится? Мысль эта до того меня напугала, что я начала бегать с невероятной скоростью, время от времени натыкаясь на мебель. Мартин взвалил на себя мои проблемы и считает, что мне обязан. В этом они очень похожи с Толиком, не зря дружат. И нет у него ко мне никакой любви, а есть только ответственное отношение к тому, кого приручил, а еще боязнь задеть мое самолюбие. Я разрывалась между желанием позвонить Насте, чтобы она вправила мне мозги и заверила: Мартин меня любит, или позвонить Мартину, чтобы услышать то же самое, или зареветь от полной безысходности, потому что ни Насте, ни Мартину я не позвоню. Не знаю, куда бы все это меня завело, если бы, бегая по квартире, я вдруг не взглянула в кухонное окно.
Возле моего подъезда замерла черная «БМВ», ранее я ее здесь не видела, но это, конечно, ничего не значит. Однако «БМВ» почему-то меня заинтересовала, и я еще минут пять разглядывала ее. Тут окно машины приоткрылось, и я увидела физиономию водителя, точнее сказать, верхнюю часть лица, да и то в профиль, но мне и этого хватило. В машине сидел Алексей.
Конечно, можно вообразить, что он случайно сюда приехал, но я все же не настолько идиотка. «Вот и причина нашего более чем спокойного прощания», – сообщил внутренний голос. Всего минуту назад я очень переживала по поводу своей несостоятельности, теперь испугалась по-настоящему и совсем по другому поводу. Что он здесь делает? Откуда такая настойчивость? Будь у меня ума побольше, я бы осталась дома, предоставив Алексею сколь угодно долго сидеть в машине.
Но я дома не осталась, схватила сумку и выскочила из подъезда, горя желанием узнать, что ему здесь понадобилось. Увидев меня, Алексей вышел из машины, закрыл дверцу, привалился к ней спиной и сказал с дурацкой улыбкой:
– Кажется, я жить без тебя не могу.
– Немедленно убирайтесь отсюда, – зашипела я, подходя ближе. – Вы что, не понимаете? Я не хочу вас видеть.
– Да? Жаль. Но вышло так, что придется.
– Я милицию вызову, а еще нажалуюсь своему парню, и он вам ноги переломает.
– Это вряд ли. – Я посмотрела на него и согласилась: в самом деле вряд ли. – А милиция не впечатлится, – закончил он. – У них убийства одно страшнее другого, а здесь такая ерунда.
Я признала в его словах горькую истину.
– Поехали купаться, – предложил он. – Я знаю одно местечко...
– Идите к черту! – рявкнула я. – Вы мне не нравитесь и никогда не понравитесь. Терпеть не могу таких, как вы, думаете, все девушки должны бросаться вам на шею?
– Не приведи господи, – серьезно ответил он. – Ладно, план «А» летит к чертям, – заговорил он вроде бы сам с собой. – Приступаем к плану «Б». – Алексей схватил меня за плечо и стиснул так, что я мысленно уже видела синяки, которые появятся через полчаса, но вместо того, чтобы завопить, вдруг спросила:
– Что за план «А»?
– Познакомиться, войти в доверие и расположить к себе. Чтобы быть к тебе ближе некуда. Может, и хорошо, что это не прокатило. Сопливые девчонки – божье наказание. В голове одни глупости, а в постели капризы.
Я моргнула, присмирев, и поинтересовалась на всякий случай:
– А план «Б»?
– Я его пока не придумал. Но время есть. Садись в машину.
– Ага, нашел дуру. – Я попыталась вырваться, но безрезультатно.
Двор, как назло, был пуст, и прийти на помощь оказалось некому. Можно, конечно, заорать во все горло, но орать не хотелось. По крайней мере пока.