сию с ног до головы, словно окутывая ее своим взором.
— Никогда больше не надевай брюки. У тебя потрясающие ноги. Я хочу видеть их…
— Какой ты… — задохнулась она. — Ты всегда говоришь женщинам, что им носить?
— Рядом со мной никогда не было и не будет женщины, которая выглядит так, будто только что разгружала цемент.
— Мне нравятся мои джинсы. Они удобные, — со злостью ответила Алисия. — И я буду носить то, что захочу.
— Только когда меня нет, — отрезал Себастиан. — При мне ты будешь надевать то, в чем я хочу тебя видеть.
Алисия закусила губу.
— Это смешно!
— Что-то ты забыла об этом, когда продавала себя.
Глаза Алисии вспыхнули от гнева.
— Думаешь, я буду разгуливать по дому в нижнем белье?
— Если я захочу — да. — Себастиан насмешливо посмотрел на жену. — Я достаточно заплатил за тебя. Так что вправе рассчитывать на покорность.
Его слова вонзились в сердце, как острый нож. Алисия отвернулась, чтобы он не увидел слез, застилающих глаза. Себастиан заставил ее чувствовать себя дешевкой.
— Хорошо, — выдохнула она, собравшись с силами. — Я буду носить джинсы, когда тебя не будет рядом. К счастью, ты появляешься редко. А теперь я, пожалуй, поем.
Прежде чем Алисия смогла что-нибудь сделать, он притянул ее к себе.
Испугавшись выражения его лица, она молча уставилась на мужа. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, голова гудела.
— Ты беременна?
Вопрос застал Алисию врасплох.
— Нет… — промямлила она.
— Отлично, — прошептал он каким-то зловещим тоном, при этом наградив ее дьявольской улыбкой. — Знаешь, как говорят… если в первый раз не получилось…
Алисия задрожала.
— Что ты делаешь?.. — испуганно спросила она, пытаясь вырваться из его объятий. Неожиданно губы их слились в поцелуе.
От запаха его одеколона у нее голова закружилась. Она обвила руками его шею, запустив пальчики в густые волосы мужа.
Не прекращая целоваться, они закружились по кухне, лаская друг друга. Кажется, они забыли обо всем на свете…
Но все же резкий звук в коридоре заставил обоих замереть на месте.
— Бог мой, что мы делаем? — произнес Себастиан, оглядываясь по сторонам. — Это же кухня. За целую жизнь я приходил сюда едва ли пару раз.
— Кто-нибудь мог войти и увидеть нас… — услышала Алисия свой собственный голос.
— Это исключено. Если бы кто-то вошел, я бы тут же его уволил, — заявил Себастиан, увлекая ее за собой. — Моя прислуга отлично знает, что я не терплю вмешательства в личную жизнь;
— Куда мы идем?.. — спросила Алисия. Ей приходилось чуть ли не бежать, чтобы поспеть за мужем.
— Туда, где не будет кастрюль и поварешек. И мы сможем закончить… — Себастиан не договорил. Он почти взлетел вверх по лестнице.
— Себастиан… — прошептала она.
Когда за ними закрылась дверь спальни, он подхватил ее на руки и уложил на кровать.
Алисия наблюдала, как Себастиан медленно раздевался, словно растягивая удовольствие.
— Теперь твоя очередь, — промурлыкал он, стоя перед ней обнаженный. — Разденешься сама или тебе помочь?
Алисия неподвижно лежала на кровати, не в силах оторвать взгляд от его прекрасного тела. Сейчас он выглядел как греческий бог, сошедший с Олимпа.
Себастиан опустился на кровать рядом с ней и неторопливо раздел ее.
— Так мне нравится гораздо больше, голубка моя… — промурлыкал он, оглядев жену с ног до головы.
Алисия застонала. Решение никогда больше не подпускать его к себе было забыто. Каждой клеточкой своего тела она тянулась к нему, и он знал это. Себастиан лукаво улыбнулся и начал покрывать поцелуями ее тело. Алисия отвечала на его ласки с неистовостью изголодавшейся тигрицы.
— Две недели ожидания только сильнее разожгли мой аппетит, — прохрипел Себастиан. — Да и твой, кажется, тоже… Ты ведь этого хочешь?.. — шепнул он на ушко жене. Его ласки становились псе более откровенными, и наконец тела их сплелись… — Это было потрясающе, — выдохнул он спустя некоторое время, пробегая кончиками пальцев по спине жены, — только слишком быстро. Повторим? — спросил Себастиан игриво.
Алисия хотела было ответить отказом, но ее тело, кажется, ждало другого…
Пламя вожделения вспыхнуло с новой силой. Она желала принадлежать ему. Вся, без остатка. Они вновь погрузились в мир желаний, наслаждения, страсти…
Позже, намного позже, Алисия лежала на кровати, закрыв глаза, совершенно обессиленная. Она никак не могла поверить, что мужчина может пробудить в ней подобные ощущения.
— Знай я, насколько ты горяча, когда твой дед предложил эту сделку, я бы ни минуты не сомневался, — произнес Себастиан. — Ты определенно стоишь тех денег, что попросила у меня.
Его циничные слова вернули Алисию к реальности. Больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться подальше от этого человека. Ну что ж, по крайней мере Себастиан Фиорукис ясно дал понять, что никогда не полюбит ее.
— Не понимаю, как ты можешь заниматься со мной любовью, если ненавидишь меня? — пробормотала Алисия, опасаясь, как бы он не заметил, что ее голос предательски задрожал.
— Мы не занимались любовью, дорогая моя, — выделяя каждое слово, произнес Себастиан. — У нас был просто секс. Великолепный, потрясающий, незабываемый. И, к счастью для нас обоих, для того, чтобы заниматься сексом, не обязательно любить. Иначе мужчины никогда бы не пользовались услугами жриц любви, как их называли наши предки. Из груди Алисии вырвался стон.
— Ты сравниваешь меня с проституткой?! — воскликнула она, с силой сжав одеяло.
— Не совсем. — Себастиан наградил ее холодной улыбкой и встал с кровати. — Ты обходишься мне гораздо дороже.
— Я ненавижу тебя, слышишь? — прошипела Алисия сквозь зубы. Она закуталась в одеяло, недоумевая, как могла так страстно отдаваться человеку, который даже не уважает ее. — Никогда больше не подходи ко мне.
Себастиан даже не потрудился ответить. Вместо этого он приблизился к изголовью кровати и уперся обеими руками в матрас. Лицо Алисии оказалось едва ли в сантиметре от его лица.
— Думаешь, я не знаю, как тебя тянет ко мне? Может, ты и хочешь ненавидеть меня, но таешь в моих объятиях.
Алисия занесла руку, чтобы ударить его, но он перехватил ее запястье.
— Нехорошо, моя милая женушка, — произнес он с иронией. — Ты сама выбрала свою судьбу. Ты лежишь в моей постели. И я могу делать здесь с тобой все, что пожелаю. И так будет до тех пор, пока ты остаешься моей женой.
В глазах Алисии отразилась всепоглощающая боль.