– Это мистер Блейк. Он и его друзья празднуют успех новой передачи.
– Нам не хотелось бы мешать их веселью, – заметил Макс. – Пожалуйста, Марко, столик подальше от этой компании.
– Разумеется, мистер Флеминг. Я оставил для вас столик возле подиума для танцев.
Взгляд Джилли все еще был прикован к Ричи Блейку, и Макс дотронулся до ее руки:
– Да не смотрите вы так! Он все равно скоро вас заметит.
И что потом? Отдать ее Ричи Блейку и уйти? Разумный человек посоветовал бы Джилли Прескотт собрать вещи и поскорее уехать домой, а мудрый вообще не стал бы во все это ввязываться.
– Вас устраивает, мистер Флеминг?
– Да, вполне, Марко. Пришлите нам бутылку «Болинже». – Он обратился к Джилли:
– Вы голодны?
Она отрицательно покачала головой, и Макс добавил:
– Тогда это все, спасибо.
Марко поклонился и отошел. Несколько мгновений они сидели в неловком молчании, и Джилли не отводила глаз от шумной компании Ричи. Затем она пробормотала:
– Не надо мне было приезжать сюда. Я чувствую себя такой… Будто это не я…
– Не зря говорят – будь осторожней в своих желаниях, вдруг они осуществятся. Она пристально посмотрела ему в глаза:
– Что-то не припомню, чтобы я хотела ехать сюда.
– Ну, вы не говорили об этом вслух, но…
– А вы умеете читать мысли? Тогда вы знаете, о чем я сейчас думаю.
– Вы не хотите присоединиться к вечеринке? В конце концов, вы со всеми знакомы и вас на нее приглашали.
– Как вы думаете, он уже заметил меня?
– Боюсь, он очень занят.
– Да…
– Выпейте бокал шампанского, – посоветовал Макс, когда официант принес заказанную бутылку.
– Зачем?
– После шампанского все выглядит веселее. – Он вложил ей в руку бокал.
– Зачем только я согласилась!
– Фортуна любит храбрых, Джилли, – ответил он, дотрагиваясь своим бокалом до ее. – Насколько храброй вы себя чувствуете?
Джилли решительно опустошила бокал.
– Думаете, я сумасшедшая?
Он снова налил ей шампанского:
– Конечно, сумасшедшая. Любовь – вообще одно сплошное безумие, поверьте мне, я знаю.
Она подняла на него глаза. Любовь? Кто говорит о любви?
– Наверное, вы очень любили свою жену.
– Если честно, я никогда не мог решить, люблю я ее слишком сильно или же, напротив, недостаточно.
Макс осушил свой бокал и поднялся из-за стола немного быстрее, чем следовало. Резкая боль тотчас же напомнила ему о больном колене.
– Пойдемте танцевать, Джилли, хватит говорить о всякой ерунде.
Джилли не сводила с него внимательного взгляда. На лбу у Макса выступили мелкие капельки пота, губы немного побелели.
– Вы не должны…
– Я не собираюсь танцевать танго, для этого мало места.
– Извините, Макс, – она изобразила улыбку.
Эта вымученная улыбка поразила его. Она явно жалела, что дала ему привезти себя сюда.
– Я не говорил, что это будет легко, Джилли. Но если ты чего-то хочешь, хочешь достаточно сильно, надо бороться за это. Только так можно сохранить уважение к себе и быть уверенным, что неприятность, случившаяся однажды, не случится с тобой снова.
Джилли неловко поднялась из-за стола и посмотрела вниз, на свое платье.
– Я чувствую себя чересчур разодетой для человека, которому только и нужно, что обрести самоуважение, – сказала она.
– Вы выглядите прекрасно. Вы очень красивы, Джилли.
На мгновение Джилли поверила ему, но потом покачала головой:
– Идиотство!
Макс расслышал ее тихое восклицание и, полагая, что оно относится к нему, кивнул:
– Именно так, согласен.
Взяв ее под руку, он повлек ее к танцплощадке, больше не слушая ее возражений. Там было душно, мало места, толпилось множество людей, поэтому Макс был просто вынужден теснее прижать Джилли к себе. Она не противилась и вскоре поняла, что действительно привлекает к себе многочисленные восхищенные и любопытные взгляды. Если бы они только знали!
Вначале она двигалась скованно, чувствуя руку Макса на своей спине.
– Вы были правы.
– Насчет чего?
– Здесь нет места для танго.
– И слава Богу, я выглядел бы глупо с розой в зубах.
Джилли рассмеялась и наконец немного расслабилась. Макс еще теснее прижал ее к себе, думая о том, что между его рукой и ее нежной кожей нет ничего, кроме тонкого слоя легкого персикового шелка. Эта мысль вползла в его мозг и, как вирус, целиком захватила все его существо.
Он не мог избавиться от ощущения, что кожа Джилли такая же мягкая и гладкая, теплая на ощупь, как этот шелк. Его рука скользнула ниже, на ее талию, и кончики его пальцев ощущали токи чувственного наслаждения. Его объятие стало еще более крепким, и наконец он пробормотал:
– Обнимите меня за шею, Джилли. Она удивленно посмотрела на него, и он добавил:
– Я думал, вы хотите, чтобы Блейк приревновал вас.
Ричи? Как можно думать о Ричи в такой момент? Джилли попыталась взять себя в руки:
– Ричи не заметит.
– Заметит! Он уже это сделал.
Макс был на голову выше Джилли и видел, что Блейк, танцевавший с одной из девушек своей компании, все время смотрит в их сторону.
Джилли думала о том, что танцует с мужчиной, о котором любая девушка могла только мечтать. Ричи, конечно, был знаменитостью, но он был обычным парнем, которого она к тому же знала всю жизнь. Макс – другое дело. В нем чувствовалась небрежная сила, выпестованная столетиями особого воспитания и сознанием своей неординарности.
Она обняла его за шею и положила голову ему на грудь. Он обхватил ее обеими руками за талию и еще теснее прижал к себе, так тесно, что она слышала биение его сердца.
Руки Макса опустились немного ниже и легли на бедра Джилли. Это был рай и ад одновременно. Такая же боль, какую чувствуешь, когда твои замерзшие пальцы начинают немного оттаивать. У него слегка закружилась голова.
Этот мучительный аромат, который исходил от нее, аромат, который прежде принадлежал только Шарлотте, теперь наполнял его новыми, странными ощущениями. Запах был знакомый, но на коже Джилли он был иным…
Зазвучала быстрая музыка, и Джилли выскользнула из его объятий, чтобы танцевать свободно. Ее тело легко заскользило по подиуму, темные волосы развевались за плечами и блестели в свете ламп.