— Да падай уже! — взревел Фултаг и ударил его ногой, как будто распахивал дверь.
Несколько бойцов его команды схватились с противниками на верхнем конце пандуса, у самого входа. Входной люк оказался заблокированным дерущимися воинами. Фултаг запрыгнул на перила пандуса, а оттуда взобрался на парапет, идущий по внешней стороне купола. Добравшись до первого окна, он выбил его рукояткой секиры и ворвался внутрь.
Сидевшие за пультами управления «худяки» повскакали с мест, как только окно взорвалось градом осколков, и поспешно стали отсоединяться от системы, пытаясь убежать. Одного из них Фултаг настиг и разрубил надвое. Затем на него бросился суперзащитник, и он отбил его палицу рукояткой оружия. Схватив секиру обеими руками, он словно копьем ударил врага в грудь, а потом лезвием рассек ему правое плечо.
Оружие застряло в теле воина Безмолвия. Но суперзащитник не умер. Он рванулся навстречу Фултагу. Волк выхватил нож, которым обрезал так много нитей, благодаря чему получил свое прозвище. При столкновении они рухнули на один из пультов, так что почти выбили его из креплений на полу и оборвали часть кабелей. Суперзащитник схватил Фултага за горло, но тот успел вонзить нож прямо в центр его лица.
Враг умер, и его обмякшее тело осталось лежать на пульте, словно жертва на алтаре.
Фултаг не успел оторваться от поверженного врага и встать на ноги, как второй суперзащитник нанес ему удар по спине своим молотом. Оружие разбило броню и раздробило ему левое бедро. С яростным ревом он обернулся к новому противнику, гневно сверкая золотистыми глазами. Сверхчеловеческая система жизнеобеспечения Астартес уже подавила боль, заблокировала поврежденные кровеносные сосуды и впрыснула адреналин, чтобы Фултаг мог продолжать двигаться на перебитой ноге.
Напавший на него суперзащитник был одним из четырехруких и двухголовых монстров. Его туловище было шире кузова лендспидера марки «Тайфун». Молот в его мощных конечностях казался церемониальным жезлом. Фултагу удалось уклониться от смертоносного удара, и молот обрушился на сорванный с места пульт и тело лежавшего на нем суперзащитника. Но очередной выпад достиг цели, сорвал правый наплечник и швырнул Астартес в сторону, к следующему ряду пультов. Фултаг зарычал, оскалив зубы и разбрасывая с губ капли крови. Раненый волк, но от этого он еще опаснее.
Он бросился на суперзащитника и попытался зажать его руки, чтобы избежать новых ударов. Воин Безмолвия был вынужден отступить на несколько шагов, но никак не мог освободить свои верхние конечности. Вторая пара рук вцепилась в разбитую броню и поврежденное бедро Фултага. Астартес вскрикнул от боли и нанес удар головой по левому черепу суперзащитника, что привело к замыканию в цепях голографической маски. Под голограммой открылось истинное лицо — очищенный от кожи череп, опутанный гибкими проводами. Из впадин смотрели лишенные век глаза. После удара головой один из них мгновенно раздулся и наполнился псевдокровью.
Фултаг с утробным ревом повторил удар. Противник отшатнулся, и в этот момент Волк попытался вырвать из рук суперзащитника его молот. Но скользкая от фиолетовой жидкости рукоять выскользнула из пальцев. Тогда Фултаг рванул на себя левый имплантат. Голова выскочила из плечевого гнезда вместе с шеей и обрывком позвоночника. Выдернутый череп вызвал извержение жидкости, словно послед при родах. Фултаг сплюнул.
Он схватил оторванную голову за обрывок позвоночника, раскрутил ее, как раскручивают перед броском пращу, и стал бить суперзащитника, пока не расколол его второй череп.
Воины Тра одобрили его поступок.
После этого к Фултагу устремились другие враги, а единственным оружием в пределах досягаемости был ускорительный молот. Это и сгубило Фултага. Как только против защитников стало применяться их собственное оружие, Безмолвие предприняло определенные меры. В то же мгновение, когда Фултаг попытался взмахнуть молотом, из его рукоятки вырвался мощный энергетический заряд, который и сжег воина на месте.
Люди, сидевшие вокруг, мрачно закивали. Обман, ловушка, хитрость врага — все это обыденность войны. Они поступили бы точно так же, как Фултаг. Он погиб с честью и сдерживал натиск суперзащитников, давая возможность воинам Тра захватить центр управления.
О павших воинах заботились волчьи жрецы. Их темные фигуры Хавсер мельком видел в день своего пробуждения в госпитале-морге. Жрец, служивший в Тра, носил имя Найот Плетущий Нити.
Гибель Фултага причиняла Хавсеру наибольшее беспокойство. Органические составляющие его тела сгорели полностью, и Найоту Плетущему Нити ничего не осталось.
Хавсер не знал, что это означает.
Корабль подошел сразу, как только Тра доложила о захвате ремонтного дока. Все почувствовали, как задрожала мегаструктура от сокрушительных ударов мощных корабельных энергетических орудий. Выстрелы уничтожили второстепенные доки и обслуживающие их корабли, после чего основной док был окончательно выведен из строя.
Палуба продолжала вибрировать. Вдали, словно аритмичные удары гонга, рождающие эхо в мраморном дворце, слышались глухие раскаты. Воздух вокруг стал другим — более сухим, как будто в нем растворился пепел или сажа. Хавсеру стало страшно. Страшнее, чем в разгар сражения среди воинов Тра. Он представил себе многочисленных калькулюс бомбарди в монашеских капюшонах, выстроившихся на золотых хорах вокруг артиллерийской батареи корабля и монотонно распевавших сложнейшие алгоритмы прицеливания. Вероятность ошибки всегда есть, и достаточно малейшей неточности, одной неверной цифры, чтобы луч мегалазера на дистанции в шестьдесят тысяч километров отклонился на метр вправо или влево. Весь ремонтный док тогда взорвется, словно бумажный фонарик, наполненный горючим газом.
Хавсер понимал, чем это вызвано. Он верил, что воины Тра сумеют защитить его даже от самых опасных суперзащитников. Он боялся только в тех случаях, когда они не имели возможности контролировать ситуацию.
Война вступила в следующую фазу. Стало известно, что атаку на мир начали штурмовики Сороковой экспедиционной флотилии. Воины Тра, решив понаблюдать за сражением, поднялись на самую верхушку дока.
Верхние пропускные шлюзы уже были открыты, чтобы обеспечить посадку эскадрильям кораблей армии и Механикум, переправлявшим персонал в помещение дока. Вслед за Волками Хавсер тоже посмотрел вниз сквозь переплетение балок на швартующиеся шаттлы. Распахнутые настежь люки и ворота грузовых отсеков были похожи на крылья мифических птиц.
Под ними гигантским апельсином простиралась планета. Отраженные солнечные лучи в разреженном воздухе светили ярче неоновых ламп.
Воины Тра, стремясь получить наилучший обзор, выбрались на наружную решетку. Возможность падения с этой огромной высоты их совершенно не беспокоила. Хавсер попытался следовать их примеру, но с трудом подавлял желание ухватиться за какие-нибудь поручни или чью-то руку. Вслед за Эской, Богударом и Ойе он забрался на поперечную балку, а остальные Волки расположились вокруг на опорных рамах.
Километрах в трех ниже их появился строй мощных сил развертывания, и воины принялись внимательно их рассматривать. Время от времени кто-то указывал на технические особенности судов. Что больше всего поразило Хавсера, так это поведение трех стоявших рядом с ним воинов. Они припали к мосткам, словно звери, наблюдающие за жертвой с высокой горы. Ойе присел на корточки, двое других сильно пригнулись. Словно разгоряченные псы, решил Хавсер. Напружиненные, тяжело дышащие, готовые мгновенно сорваться с места. И тяжелая броня, казалось, им ничуть не мешала.