«Стойте именем короля!» — потребовал он, стараясь говорить грозно. Но я всегда стараюсь говорить правду и должен отметить, что голос у него был писклявый.
Питер, конечно, не имел оружия, но у Бена и Наоми были кинжалы, а у Денниса — его ржавый ножик. Все они тут же заслонили принца собой.
«Стоп! — вот у Питера голос был грозным. — Спрячьте оружие!».
Бен недоуменно взглянул на Питера.
Принц вышел вперед. Ветер чуть развевал его отросшую бороду. Он был одет в грубое платье узника, но вел себя, как истинный король.
«Вы говорите: стойте именем короля? — Питер спокойно подошел к ошарашенному гошальку, пока не оказался с ним лицом к лицу. — А я говорю тебе, гошальк, что король я».
Командир облизал губы и обернулся к своим гвардейцам, ища поддержки.
«Но… ты…»
«Как твое имя?» — тихо спросил Питер.
Гошальк беспомощно раскрывал рот, как рыба, выброшенная на берег.
«Имя?»
«Мой господин… вы… я… — он помялся, потом выпалил. — Меня зовут Гален».
«А кто я, вы знаете?».
«Да, — сказал один из солдат. — Мы знаем тебя, убийца».
«Я не убивал моего отца, — спокойно ответил Питер. — Это сделал королевский чародей. Сейчас он гонится за мной, но скоро я избавлю от него Делейн. А пока дайте мне пройти».
Воцарилось долгое молчание. Гален поднял меч, будто собираясь поразить Питера. Что ж, подумал принц, жизнь — это дар, который могут отобрать в любой момент. Он был готов к этому. Но он ведь король, истинный король, и отвечает за свое королевство… и за своих друзей.
Меч Галена беспомощно опустился.
«Пусть идут, — пробормотал он. — Убийца он или нет, но он королевской крови, и я не могу поднять на него меч».
«У тебя была умная мать, гошальк», — сказал Питер.
«Пусть идут! — поддержал кто-то из гвардейцев. — Отсохни моя рука, если я подниму на них оружие. Сдается, что их дело правое».
«Тебя я запомню, — сказал Питер и повернулся к друзьям. — Теперь скорее. Я знаю, что должен сделать, но нам надо спешить».
В этот момент из Иглы вырвался Флегг, подвывая от злости и разочарования.
«Скорее! — крикнул Питер. — К западным воротам!».
Флегг бежал изо всех сил. Теперь он видел, что все его планы готовы рухнуть, и горел решимостью не допустить этого. И он, как и Питер, знал, где все должно кончиться.
Он миновал оцепеневших гвардейцев, не оглянувшись, и они облегченно вздохнули… но он запомнил их всех. Если он победит… когда он победит, их головы целый год будут украшать стену замка. А для сопляка-командира он придумает тысячу славных смертей.
Он вбежал под арку Западных ворот и дальше в замок. Заспанные придворные, большинство в ночных рубашках, шарахались от его горящего ненавистью лица. Теперь Флегг выглядел тем, кем он и был в действительности: злым демоном. Он перепрыгнул через перила лестницы (железо его подошв высекало из камней зеленые искры, похожие на глаза рыси) и побежал дальше.
В комнату Роланда.
«Медальон, — напомнил Питер Деннису, пока они бежали. — Он еще у тебя?».
Деннис пошарил рукой за пазухой, нащупал золотое сердечко и кивнул.
«Дай его мне».
Деннис быстро снял с шеи медальон. Питер сжал цепь в кулаке, а сердце оставил колыхаться на бегу, бросая красно-золотой отблеск на мрачные стены.
«Быстрее!».
Впереди уже виднелась дверь в покои старого короля. Здесь Питер видел его в последний раз: старика, благодарного сыну за бокал вина и несколько минут беседы.
Когда-то его отец был полным сил и даже убил дракона стрелой Гроза Врагов.
«Теперь, — подумал Питер с кровью, бешено колотящейся в висках, — я должен этой же стрелой убить другого дракона, куда более страшного».
Томас разжег огонь, надел отцовский халат и придвинул кресло ближе к очагу. Он чувствовал, что скоро заснет, и был рад этому. Но пока он сидел там и смотрел на мертвые звериные головы — они тоже смотрели на него стеклянными глазами — до него дошло, что он хочет сделать еще две вещи, о которых не осмеливался и подумать, пока отец был жив. Но отца больше не было, поэтому Томас пододвинул к стене кресло и снял оттуда лук отца и стрелу Гроза Врагов. На миг он взглянул в зеленовато-желтые глаза дракона, в которые так часто смотрел с другой стороны. Теперь он увидел в них только собственное лицо, бледное, как у узника, глядящего из-за решетки.
Хотя все в комнате было холодным — огонь еще не успел согреть воздух — стрела показалась ему странно теплой. Он смутно помнил древнее поверье о том, что оружие, убившее дракона, навсегда сохраняет его жар. «Похоже, это в самом деле так», — сонно подумал Томас. Но тепло стрелы не пугало его, а, напротив, успокаивало. Томас задремал в кресле с луком в одной руке и стрелой в другой, не зная, что именно в эту минуту сюда, к нему спешит Питер, а за ним по пятам гонится Флегг, его главный советник и злой гений.
Томас не удивился тому, что застал дверь комнаты отца незапертой, и Питер тоже — в прежние времена ее никогда не запирали.
Питер влетел в комнату вместе с остальными. Фриски бешено лаяла, шерсть ее стояла дыбом. Она понимала, что происходит. Кто-то гонится за ними; кто-то, пахнущий смертью, как тот газ, что убивает шахтеров в рудниках Восточного бароната. Фриски готова была драться с носителем этого запаха, но, если бы ее спросили, сказала бы, что это не человек. За ними гнался монстр, некое чудовищное Оно.
«Питер, что…» — начал Бен, но Питер не слушал его. Он пролетел через комнату прямо к голове Нинера и потянулся к луку и стреле, всегда висевшими там.
Их не было.
Деннис, вбежавший последним, запер дверь на засов. Теперь она содрогалась под тяжелыми ударами.
Питер растерянно оглянулся. Деннис и Наоми сжались в ожидании неотвратимого. Фриски скулила, прижавшись к ногам хозяйки.
«Пустите! — прорычал Флегг. — Откройте дверь!» «Питер!» — Бен обнажил кинжал.
«Отойди! — крикнул ему Питер. Все отойдите, если вам дорога жизнь!».