— Не буду. Люси…
Кэл помедлил. Он знал — его сомнения беспочвенны. В аэропорт Роуз привез ее личный телохранитель. Он не мог ошибиться.
— Да?
— Ничего. Береги себя.
Дав отбой, он убрал телефон в задний карман джинсов и отправился на поиски своей подопечной.
Лидия едва удерживалась от того, чтобы не охладиться в ближайшем прудике. Вместо этого она под действием переполнявших ее чувств долго бродила по извилистым дорожкам, пока в изнеможении не опустилась на скамейку.
Она просидела там целую вечность, восстанавливая дыхание и пытаясь разобраться в произошедшем.
Ей незачем продолжать флиртовать с Кэлом. Она на горьком опыте знала, что сексуальное влечение лишает человека здравого смысла.
А это, в свою очередь, приводит к фатальным ошибкам.
— Возьми себя в руки, Лиди, — произнесла она вслух, спугнув птичку, сидевшую неподалеку на ветке. — От тебя зависит судьба Роуз. Это безумие пройдет.
Когда Лидия вернулась на террасу, одна из девушек, заботившихся о ней, сидела на полу и вышивала.
— Вы будете есть, sitti? — спросила она, грациозно поднявшись.
Последнее, о чем Лидия сейчас думала, — это о еде. За завтраком она ни к чему не притронулась, и ей следовало подкрепиться. Кроме того, еда поможет ей отвлечься от переживаний.
— Да, спасибо. Простите, я не знаю вашего имени.
— Меня зовут Ятима, sitti.
— Ятима, — повторила она. — Вы отлично говорите по-английски.
— Принцесса Люси научила меня. Она так свободно владеет арабским, словно родилась здесь, но сюда иногда приезжает ее мать из Новой Зеландии и ее друзья из Англии.
— Они не говорят по-арабски?
— Совсем немного, — улыбнулась девушка.
— А меня вы научите?
— Nam, — ответила она и рассмеялась. — Означает «да».
— Nam, — повторила Лидия. Затем, вспомнив слово, которому научил ее Кэл, добавила: — Shukran. Спасибо.
Ятима восторженно зааплодировала. Ободренная, Лидия спросила:
— А как сказать «доброе утро»?
— Sabahalkhair, а ответить на это нужно sabahalnur.
Лидия повторила за Ятимой, после чего та продолжила:
— Добрый вечер будет masaalkhair, а отвечать нужно masaalnur. Спокойной ночи будет…
— Leilasa'eeda.
Услышав голос Кэла, появившегося в дверях, Ятима исчезла, оставив Лидию наедине с ним.
Когда он ее поцеловал, она смогла вести себя так, словно ничего не произошло. Они оба знали, что это не должно повториться, и поэтому какое-то время оба неподвижно стояли и молчали.
— Люси звонила, — наконец произнес Кэл, выходя на террасу. — Хотела убедиться, что вы благополучно добрались.
— Тогда почему не позвонила мне? — спросила Лидия.
Если бы Люси связалась с подругой по мобильному, она бы разговаривала не с Лидией, а с Роуз, где бы та сейчас ни находилась. Вот только Роуз не знала о Кэле. «Нужно отправить ей сообщение, предупредить», — подумала Лидия.
— Я тоже ее об этом спросил. Она сказала, вы не хотите, чтобы вас беспокоили.
Подняв бровь, Лидия заглянула Калилу в глаза и сказала:
— Ей следовало подумать об этом прежде, чем она пригласила вас сюда.
Если она надеялась рассмешить его, у нее ничего не вышло.
Уголок его рта еле заметно дернулся, но выражение лица осталось неизменным. Затем он кивнул, словно принимая удар, и сказал:
— Несомненно, именно по этой причине она и попросила меня не говорить вам о ее звонке.
— Тогда почему вы рассказали? — спросила Лидия, не собираясь отступать. Она не представляла, как бы повела себя Роуз в сложившейся ситуации, зато прекрасно знала, что ей следует делать после поцелуя в саду.
Все зашло дальше простого флирта. Ее реакция на этого мужчину слишком сложна, ей следует как можно скорее положить конец этому безумию.
То, что произошло в саду, было особенным.
Тем поцелуем он словно заявил о своем праве обладать ею, и она, ответив на его поцелуй, признала это право. Их влекло друг к другу, как мотыльков на пламя свечи. Они знали, что сгорят в огне, но не могли остановиться.
У нее нет выбора. Ей придется либо устоять перед искушением, либо сказать Кэлу правду. Он знала, как бывает больно, когда узнаешь, что человек, с которым ты близка, притворяется не тем, кем является на самом деле.
И все же она не могла ему во всем признаться. Не могла предать Роуз ради удовлетворения собственного желания. Впрочем, Кэл не стал бы заниматься с ней любовью, скажи она ему правду. Он не из тех, кто довольствуется подделкой.
— Кэл…
— Вы голодны?
Лидии казалось, что все происходит как в замедленной съемке. Время шло, но ни один из них так и не отреагировал на вопрос Дены. Похоже, ее это не беспокоило. Она направилась к столику под деревьями, отдавая распоряжения девушкам, следовавшим за ней. Они сервировали стол и принесли еду.
— Прошу к столу, — позвала Дена Кэла и Лидию.
Кэл первым сдвинулся с места и выдвинул для Лидии стул. Мгновение спустя она присоединилась к нему.
— Все выглядит очень аппетитно, Дена, — сказала она, стараясь не обращать внимания на мужчину, сидящего напротив. На его красивые запястья с темными волосками. На древесный аромат его одеколона, смешивающийся с запахом накрахмаленной скатерти.
Лидия словно вращалась в калейдоскопе ощущений. Все ее чувства обострились. Красиво сервированный стол услаждал взор. От ароматов специй текли слюнки. Край скатерти приятно щекотал ей ноги. Тишина была почти осязаемой.
Затем на одну из веток поблизости села птичка в ожидании крошек, и Лидия постепенно начала возвращаться к реальности. Она вдруг обнаружила, что Дена и Кэл пристально на нее смотрят.
— Что? — спросила она.
Но Дена удалилась, а Кэл покачал головой, словно бы говоря: «Ничего важного», и они приступили к еде.
У Лидии разбегались глаза. На столе был рис с шафраном, посыпанный кедровыми орешками и кишмишем, жаренная на гриле рыба, курица, разнообразные салаты, сыр из козьего молока.
— Это настоящее пиршество, — восторженно произнесла она, хотя ее по-прежнему не покидала тревога. Она была уверена, что что-то упустила. А вдруг Кэл и Дена о чем-то догадываются? — Надеюсь, Дена понимает — я это все не съем. Обычно за ленчем я обхожусь сандвичем.
— А я думал, вы каждый день присутствуете на благотворительных ленчах.
Кэл очаровательно улыбнулся, и Лидия испытала чувство облегчения. Похоже, он ни о чем не догадывается. Его взгляд и голос согревали, ослабляя напряжение.