— Дела есть дела.
— Ну да, конечно, но… я надеялась, что он подвезет Дженну.
— Я сам могу подбросить ее, — сказал Логан, и Эванна чуть не испепелила мужа взглядом.
— Нет! Ты не можешь, ты должен… ну… — Она сделала неопределенный жест рукой, — починить ту вещь для меня. Это… срочно.
— Ту вещь? — удивился Логан.
Райан с улыбкой направился к двери, прихватив по пути пиджак. Если Эванна собралась отточить на них свое мастерство свахи, она будет разочарована.
— Меня не надо подвозить, — поспешно вставила Дженна. — Я на велосипеде.
Она, как и он, держит дистанцию. И это его вполне устраивает.
К несчастью, это не устраивает Эванну.
— Какой еще велосипед! Ночь на дворе. Ты обрызгаешься грязью или упадешь в канаву.
— Никакая еще не ночь, и если я оставлю велосипед здесь, то завтра не попаду на работу. Велосипед не влезет в машину Райана. — Как всегда практичная, Дженна поднялась из-за стола. — Я и не думала, что уже так поздно. Ужин был великолепен, Эванна. Уверена, что не надо помочь тебе с посудой?
— Нет… посудомоечная машина сама все вымоет… — удрученно пробормотала Эванна, но Дженна решила не замечать уныния хозяйки. Она опустилась на колени и протянула игрушку Чарли, их двухлетнему сыночку.
У Райана в груди все перевернулось. Какая же она добрая. Ее душа так же красива, как длинные ножки и изгиб губ.
По пути к двери она поймала его взгляд и немного покраснела. Дженна еще раз поблагодарила Эванну и Логана и ушла, оставив за собой шлейф свежего запаха своих волос.
К тому времени, когда Райан распрощался с хозяевами и оказался на улице, Дженна уже возилась с велосипедом. Она была чем-то расстроена, Райан это чувствовал. Он также знал, что не стоит спрашивать о причине, это еще больше расстроит ее. Он подошел к ней, гравий поскрипывал под ногами.
— Ты уверена, что тебя не надо подбросить?
— Определенно. Все будет в порядке, но все равно спасибо. — Она повесила сумочку на руль, движения плавные, грациозные. Как у танцовщицы.
— Миссис Паркер поет тебе дифирамбы.
— Приятно слышать. — Она с улыбкой надела велосипедный шлем и оседлала велосипед. — Под ворчливой внешностью кроется милая старушка. У нее интересное прошлое. Ты знал, что она водила машину скорой помощи во время войны?
— Нет. Она поведала тебе эту историю за одним из ваших дневных чаепитий?
— Она и об этом тебе разболтала? — Дженна затянула ремешок шлема. — Я заглядываю к ней иногда по пути домой. Все равно мимо прохожу.
У него было такое чувство, что она навещала бы пожилую леди, даже если бы та жила на другом конце острова. Тот факт, что она находит время для каждого, не укрылся от глаз местных жителей.
— Ее нога уже лет сто так хорошо не выглядела. Подозреваю, это из-за того, что ты заставляешь ее носить чулки.
— Это не так просто, когда на дворе тепло. Ей требуется моральная поддержка.
— Значит ты заходишь к дамочке несколько раз в неделю морально ее поддерживать?
— Она мне нравится.
Они вели непринужденный разговор, но он знал — его присутствие действует на Дженну так же, как и она на него.
Глядя на ее розовые губки, он размышлял, были ли у нее отношения после мужа.
— Эванна расстроила тебя сегодня вечером.
Ее взгляд взлетел на него. Опасливый. Настороженный.
— Вовсе нет. Я немного устала, только и всего. Бунтарь иногда будит меня по ночам, ходит по кухне, стучит когтями по полу. У меня чуткий сон.
Райан не стал настаивать.
— Я почти каждое утро бываю на пляже. Если нужна помощь в дрессировке, присоединяйся.
— Хорошо, я запомню. Спасибо. — Она наклонила голову, и ее лицо скрылось в тени. — Увидимся завтра, Райан.
Он едва не остановил ее. Едва не сделал то, к чему его толкала сила притяжения, которую они оба усердно игнорировали.
Что бы она сделала, если бы он снял ее с велосипеда и уложил прямо на вереск, опоясывающий садик Эванны?
— Доброй ночи, — решительно проговорил он и остался стоять, наблюдая за тем, как она уезжает прочь, велосипед немного покачивается, обретая баланс.
Он все стоял и стоял, пока она не скрылась в наступающей мгле за вершиной холма.
— Два филе семги, пожалуйста.
Дженна стояла в рыбной лавке и пыталась припомнить, когда покупала продукты не в целлофановой упаковке и без даты выпуска. Рыбу она вообще не брала. Клайв не любил рыбу.
Не потому ли теперь она ест рыбу три раза в неделю?
Может, это своего рода бунт?
Рассмотрев другие варианты, она пожала плечами. А что, если и так? Преимущество незамужней жизни в том, что ты можешь делать все, что пожелаешь.
У нее появились собака и сад, а теперь еще она ест рыбу.
— Значит, за ужином будете только вы и ваша детка? — Хамиш выбрал два увесистых филе, завернул их и положил в пакет.
— Правильно. — Разве можно сохранить что-то в тайне на Гленморе? Не прошло и месяца, как все знали, кто она. И что она ест. И с кем ест. Но, как ни странно, это ее совсем не раздражало.
— Как прошел ваш ужин с доктором Маккинли?
Ну, может, немного раздражало.
Неужели весь остров решил свести их вместе? — думала Дженна, подбирая подходящий ответ.
— Это был обычный ужин. С Эванной и Логаном. Просто ужин, ничего личного. — Прозвучало так, словно ей есть что скрывать. Дженна постаралась расслабиться и сменить тему разговора. — Как поживает Элис?
— Бегает как ошпаренная. Я ей говорю: «Да угомонись ты, ради Христа!» Но разве она меня послушает? — Хамиш добавил в пакет свежей зелени. — Да ни в жизни! Ох уж эти женщины. Упрямые создания. Элис готова умереть, лишь бы доказать свою правоту.
— Ну, она приходила вчера ко мне на прием. Рана быстро заживает, так что скорая смерть ей не грозит. — Дженна достала из сумочки кошелек. — Сколько с меня?
— Нисколько. — Он сунул ей в руки пакет, его густые брови сошлись у переносицы. — Как будто я возьму с вас денег после всего, что вы сделали для Элис. Я ей говорю: «Хорошо, что ты упала около дома сестры Дженны, а то это была бы совсем другая история». Вы успокоили ее, накормили, поболтали.
Звякнул дверной колокольчик, и он посмотрел ей за спину:
— С утречком вас, доктор Маккинли. Хорошие нынче волны для серфинга. Сегодня спасательная шлюпка выходила — двое детей попали в беду у скал на Челюстях Дьявола. Перелезли через ограждение, чертенята.
Дженна окаменела. Он стоит прямо за ней? Она всю ночь думала о нем — о том, как он смотрел на нее за столом. Она так нервничала, что даже аппетит: потеряла. И он заметил, что она ничего не ест.