— Ты должна признать, что всегда была очень забавной.

— Если ты любишь цирк, — прошипела она и вдруг живо вспомнила, как однажды в грозу залезла по водосточной трубе на школьную крышу спасать птицу, которая тонула в желобе. А он стоял внизу и усмехался, хотя вода текла по его волосам и лицу. Усмехался даже тогда, когда взял у нее из рук птицу. А потом, поняв, что она сама настолько напугана, что не может пошевелиться, снял очки и залез на трубу, чтобы ей помочь. А она даже не поблагодарила его. Тогда Мей рассердилась на него за то, что он выпустил птицу.

Адам прав. Ей вот-вот исполнится тридцать, она пользуется уважением за свою благотворительную деятельность, имеет собственное дело, но в душе осталась той же толстой девчонкой, посмешищем для одноклассниц, замеченной, однако, мальчиком, в которого имела несчастье влюбиться.

Впрочем, теперь он уже не отщепенец. Он сумел с толком употребить свои мозги и стал одним из самых успешных бизнесменов, переехав из трущоб в роскошную квартиру на набережной.

Она быстро встала. Адам последовал ее примеру.

— Ты в порядке? — спросил он. — Ничего себе не сломала?

— В порядке, — ответила Мей, не обращая внимания на боль в локте, которым стукнулась о землю. И из вежливости спросила: — А ты?

Она и сама видела, что он цел и невредим. И не просто цел. Он уже много лет не носил очки, не ходил в обносках. И волосы не стояли клочьями, как прежде. Он никогда не был очень мускулистым, но с годами возмужал.

Адам был великолепен. Воплощение мужской привлекательности. Сегодня он обращал на себя внимание самых модных женщин: тех, чьи портреты украшают обложки глянцевых журналов.

— По крайней мере, ты умудрился не выронить котенка, — добавила Мей.

— Он сам вцепился в меня.

— Что? — Она увидела, что из тоненьких царапин на его руке сочится кровь, и все остальное вылетело у нее из головы. — У тебя же кровь идет!

— Чего-то подобного я жду каждый раз, когда оказываюсь на расстоянии вытянутой руки от тебя, — заметил он. — Впрочем, на сей раз и ты не осталась невредима.

Она буквально подскочила, когда он взял ее руку в свою и повернул так, что ей стали видны маленькие капельки крови, смешанной с грязью. Мей оставила всякие попытки дышать ровно.

— Что с тобой? — спросил он. — У тебя есть ингалятор?

Слава богу, Адаму не пришло в голову, что проблемы с дыханием возникли у нее в основном по причине его присутствия.

— Все в порядке, — буркнула она.

На самом деле, это безобразие. Ей почти тридцать. Ей уже давно пора бы перестать хотеть провалиться сквозь землю каждый раз, когда она оказывается в десяти метрах от Адама.

— Пошли, — сказал он. — Я отведу тебя домой.

— В этом нет необходимости, — возразила она.

— Нет, есть. И на сей раз я вместо наказания за добрые дела потребую награду.

— Награду? — У нее пересохло во рту. — Супергерои никогда не требуют награды, — заметила она обиженно, заворачивая сопротивляющегося котенка в свой жакет.

— Супергерой — это ты, Каверзная Мышь, — произнес он торжественно, и лукавые искорки в его глазах напомнили ей блаженные времена, когда они были друзьями. — А я — просто старый добрый друг и появляюсь, когда ты попадаешь в переплет.

— Мог бы появляться быстрее, чтобы я не успевала попасть в переплет, — фыркнула Мей.

— В чем тогда была бы интрига? — спросил он.

— Ты что, правда думаешь, что мне хочется, чтобы в «Мейбридж обсервер» появилась фотография, на которой видно мое нижнее белье? — резко спросила она, но, видя, что лукавые искорки исчезли из его глаз, добавила: — Не волнуйся. Я уверена, что переживу этот позор.

— Я видел этот позор собственными глазами и уверяю тебя, что завтрашняя газета станет бестселлером.

Она все еще думала, что на это ответить, когда он прибавил:

— И хозяева котенка, возможно, опознают свою пропажу.

— Человек всегда живет надеждой, — заметила Мей мрачно.

А потом, сообразив, что, как бы ей сейчас ни хотелось куда-нибудь скрыться, нельзя не учитывать тот факт, что он теперь был весь покрыт грязью именно из-за нее, добавила:

— Тебе стоит пойти ко мне домой и почиститься.

— Если это предложение полить меня во дворе водой из шланга, я вынужден отказаться.

На секунду их глаза встретились. И они оба вспомнили тот страшный день. Он пришел тогда к ее дому с букетом красных роз, который стоил ему всех его сбережений, а ее дед направил на него садовый шланг и окатил с ног до головы.

— Не говори глупостей, — пробормотала она, в душе страшно смутившись и стараясь подавить сердцебиение, виной которому было его небрежное напоминание о том времени, когда они были друзьями. Она подобрала свои туфли и сумку.

— Робби займется тобой на кухне, — пояснила Мей.

— На кухне? Что ж, так глубоко в ваш дом я еще не проникал. Но, если честно, я пришел повидать тебя.

— Повидать? Зачем тебе вдруг понадобилось меня видеть?

Он не ответил. Носком ботинка он отвел тормоз коляски, которую оставил невдалеке на дорожке.

Глава 2

— Адам, что ты делаешь?

— Интересный вопрос. Мышка, познакомься с Ненси.

— Ненси?

— Пишется через «е» и «и». Саффи никогда не была сильна в орфографии.

Саффи Вейвелл никогда не заботилась ни об орфографии, ни о чем-либо подобном. Жгучая брюнетка с фигурой одновременно воздушной и сексуальной, она всегда притягивала мужчин.

— Так это дочка Саффи? Чудесная новость. — Мей улыбнулась. — Я так за нее рада.

Малышка спала, укутанная в розовое с кружевными оборками одеяльце.

— Какая хорошенькая!

— Ты думаешь?

Адам наклонился к девочке, чтобы внимательнее посмотреть на нее, словно раньше это не приходило ему в голову. Но Мей остановила его, вдруг осознав какую-то важную вещь.

— А ты бросил ее без присмотра… — сказала она и вздрогнула. — Ты бросил дочку Саффи прямо на дороге, чтобы потешиться надо мной. О чем ты думал, Адам?

Он оглянулся и нахмурился. По ее тону он понял, что улыбнуться было бы ошибкой.

— Я думал, что тебе нужна помощь.

— Идиот! — На минуту она представила себе сильного мужчину, который оберегает младенца. — Я не ребенок. Я бы справилась.

— Что? — Поняв, что она хотела сказать, он отпустил коляску и потер лицо руками. — Ты права. Я идиот. Просто я совершенно сбит с толку.

— Правда? Дай-ка попробую угадать, — произнесла Мей не очень весело. — Твое появление здесь после стольких лет не имеет ничего общего с поисками няньки?