— Эй ты, лысый, два пива! — потребовал один из вошедших, тот, что повыше.

— И музыку поставь повеселее, — добавил второй. — А то мне кажется, что я попал на чьи-то похороны.

— Парни, парни, полегче! Вы тут не одни! — Вагиф смерил задир надменным взглядом, передал клиентам заказанные коктейли, нацедил пиво в высокие бокалы. Парень пригубил пиво, сморщился и выплеснул его в лицо бармену:

— Ты что мне налил? Это же моча!

Вагиф отступил, вытер лицо платком, сквозь зубы проговорил несколько непонятных слов и добавил по-русски:

— А ну, проваливайте отсюда, если не хотите неприятностей!

— Это ты, макака черномазая, явно нарываешься! — отозвался хулиган и швырнул пустой бокал в батарею бутылок за спиной бармена. Бокал разлетелся на мелкие осколки.

Синатра проникновенно запел «Странников в ночи».

Молодая парочка, опасливо косясь на хулиганов, подхватила свои коктейли и перебралась за дальний столик.

Из двери с надписью «служебный вход» появился толстяк Реваз, совмещавший в баре обязанности уборщика и вышибалы. Переваливаясь и пыхтя, он двинулся к буйным посетителям.

— Кто это здесь бузит, Вагиф-джан? — деловито осведомился он у бармена. — Эти двое молокососов? Они, наверно, дверью ошиблись! Детский сад за углом… я им сейчас дорогу покажу…

— Это еще что за жирная свинья? — проговорил приземистый. — Они его на шашлыки откармливают?

Реваз побагровел и протянул руку, чтобы схватить наглеца за плечо, но тот ловко увернулся и пнул вышибалу ногой в живот. Толстяк заревел, как разъяренный бык, наклонился и бросился на обидчика, намереваясь стереть его в порошок.

Однако ярость сыграла с ним дурную шутку. Под ее воздействием он почти ослеп, и ловкий парень отступил в сторону, подставив ему ногу, а когда Реваз споткнулся, сильным толчком придал ему дополнительное ускорение. Толстяк охнул и отлетел к стене. Он приземлился на один из столов, стол под его тяжестью разлетелся на куски. Реваз стонал, держась за ушибленную голову, и ворочался на спине, безуспешно пытаясь подняться, как опрокинувшийся жук.

Второй громила схватил тяжелый металлический стул и швырнул его в кофейную машину. Внутри хромированного агрегата что-то заскрежетало, на стойку полилась струя кипятка.

Вагиф нагнулся, выхватил из-под стойки пистолет и закричал:

— А ну, выметайтесь отсюда, подонки! Или я вас сейчас свинцом нашпигую!

Однако события явно развивались не по его сценарию. Более высокий из двоих громил в один прыжок подскочил к стойке. В его руке появился нож. Он коротко взмахнул им и пригвоздил руку Вагифа к столешнице. Пистолет бармена отлетел в сторону и оказался прямо возле Реваза. Толстяк попытался схватить оружие, но приземистый громила шагнул в его сторону, выдернул из-под куртки длинную кожаную плетку и хлестнул вышибалу по руке. Реваз вскрикнул и отдернул руку, на которой мгновенно вспух багровый рубец.

Вагиф подвывал, в ужасе глядя на свою руку, приколотую к стойке, словно странное пятиногое насекомое. На висках и на лбу у него выступили капли пота.

Перепуганные посетители торопливо покидали бар, чтобы не попасть под чужую разборку.

— Пацаны, — проскулил бармен, — чего вам надо? Хотите забрать выручку?

— Хороший вопрос! — отозвался приземистый и повернулся к напарнику. — Скажем ему, чего нам надо?

— Подожди, — ответил второй, — здесь слишком шумно, боюсь, он нас не услышит!

Он подобрал пистолет Вагифа и выстрелил в музыкальную установку. Синатра замолчал. В баре наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием Реваза.

— Я же с самого начала говорил, чтобы выключили эту музыку! — посетовал низкорослый. — Не зря говорят, если хочешь, чтобы что-то было сделано — сделай это сам.

— Пацаны, — проговорил бармен, — вы зашли не по адресу… нас прикрывает Керим… он настоящий хозяин этого бара… он вас из-под земли достанет!

— Из-под земли? — насмешливо переспросил высокий громила. — Вот разве что из-под земли!

Он приблизился к бармену, с интересом посмотрел на проткнутую ножом руку и проговорил:

— Спекся твой Керим, понятно? Так что никто тебя больше не прикрывает! Ты спрашивал, чего нам надо? Нам надо, чтобы ты выметался отсюда! Не только из этого бара, но и из этого города! А насчет выручки… пожалуй, твою выручку мы заберем!

* * *

Занятия в машиностроительном техникуме подходили к концу.

На ступеньках около главного корпуса, нетерпеливо поглядывая на часы, маячил высокий смуглый мужчина в длинном, дорогом кашемировом пальто.

К нему, затравленно оглядываясь по сторонам, подошла бледная девушка с больными, глубоко запавшими глазами, обведенными темными кругами. Остановившись в нескольких шагах от мужчины, она робко проговорила:

— Привет, Аслан!

Тот сделал вид, что только сейчас увидел девушку, и ответил, неприязненно оттопырив губу:

— Ну привет, привет! Ты никак мне должок принесла?

— Понимаешь, Аслан… — девица опустила глаза и облизала потрескавшиеся губы. — Мне родители должны прислать на этой неделе… честное слово…

— Значит, ты мои деньги не принесла, — констатировал мужчина. — А зачем же ты ко мне пришла? Думаешь, у меня есть время на пустые разговоры?

— Аслан, понимаешь, мне очень худо, — девушка подняла на него умоляющий взгляд, зябко передернула плечами, вытерла смятым платком выступивший на лбу пот. — Так худо…

— А я-то причем?

— Дай хоть одну дозу в долг! Ну только одну дозу, самый последний раз!

— Ты со мной за прошлые разы не рассчиталась, так?

— Так… — подтвердила девица безнадежным голосом.

— И снова просишь поверить тебе в долг?

— Прошу! Аслан, будь человеком!

— Я уже был человеком! Я тебя долго терпел! Я тебе несколько раз давал в долг, в память о старой дружбе! Но ты, я вижу, хорошего отношения не понимаешь, ты думаешь, я лох и меня можно без конца разводить!

— Аслан, я же сказала — на этой неделе! Самый крайний срок — в пятницу! Всего одну дозу! — девушка вытянула вперед тонкие руки, в ее взгляде читалась мольба.

— Я сказал — нет! Когда заплатишь старые долги — тогда приходи! А до того времени можешь забыть, как меня зовут!

— Аслан, — девушка подошла еще ближе и понизила голос, — Аслан, если дашь дозу, я сделаю все, что ты захочешь! Все, что только захочешь! Ты меня понимаешь?

— Я тебя отлично понимаю, — Аслан неприязненно взглянул на нее и отстранился. — Да только ты мне не нужна! Думаешь, мне интересно иметь дело с грязной наркоманкой?