— Хочешь совет?
— А у меня есть выбор?
— Ты должен откровенно поговорить с ней о вашем общем прошлом. Вы все равно придете к этому разговору, так стоит ли терять время на хождение вокруг да около?
Ник плеснул себе в стакан виски. Да, сейчас ему не хватает именно очаровательной истории о том, как Мегги нашла любовь своей жизни, вышла замуж и собирается родить ребенка. Великолепно.
— Прошло пятнадцать лет, не о чем говорить. Все в порядке.
— Это ты так говоришь. Но учти, если ты обнаружишь себя со стаканом алкоголя в руках в середине дня, знай: не все в порядке.
Он ясновидящий? Ник с недоверием покосился на виски, потом на трубку. И вообще уже пять часов, можно считать, что наступил вечер.
Ох, черт, кого он пытается обмануть? Он действительно пьет в середине дня, и с ним действительно не все в порядке.
— Ты знаешь, что я прав, ведь я сам был таким, — сказал Дариус.
— Да, старший братец, знаю. Но не думай, что мне это нравится.
Мегги стояла у окна в приемной, когда увидела, как на парковку въезжает черный «порше» Ника.
— Он здесь, — сказала она, что-то сосредоточенно печатающей Джулии.
— Хорошо, — кивнула та, на мгновение оторвав взгляд от экрана. — Ни о чем не беспокойся и держись позади меня. Будет лучше, если первую волну его дурного настроения я приму на себя. Мне не привыкать.
— Спасибо, но откуда вы знаете, что он будет в плохом настроении?
— Я бы не смогла проработать с Ником в качестве его ассистента больше десяти лет, если бы не читала его мысли и не знала, когда и в зависимости от чего меняется его настроение. Его не было в офисе шесть недель, подписание контракта, который жизненно важен для нашей компании, находится на грани срыва, и он должен срочно исправить ситуацию. А значит, именно об этом он думал всю прошлую ночь и сегодня проснулся злой и невыспавшийся.
Дверь открылась, и в приемную вошел Ник. Большую часть его лица скрывали темные очки, которые делали его еще более сексуальным, привлекая внимание к чувственной линии губ. На нем были джинсы и синяя футболка, открывавшая заинтересованным взглядам его сильные, мускулистые руки.
Ник так и не снял очки, но Мегги почувствовала, как пристальный взгляд впился в ее лицо:
— Тебе не обязательно так одеваться, — заметил он.
— Прошу прощения?
Ник махнул в сторону ее аккуратного светло-голубого костюма, белой блузки и белых лодочек на высоком каблуке.
— Наш офис находится в пяти минутах от пляжа. Многие сотрудники перед работой ездят заниматься серфингом. Сомневаюсь, что ты сможешь найти еще одну пару шпилек в радиусе десяти миль. Лучше ходи в джинсах. — С этими словами он скрылся в своем кабинете.
— Я же говорила, он будет не в настроении, — заметила Джулия, с трудом сдерживая улыбку. — Но в чем-то он прав. Ты можешь, по крайней мере, снять пиджак. Сейчас жарко, в нашей компании нет дресс-кода, и Ник будет чувствовать себя рядом с тобой спокойнее, если на тебе будет повседневная одежда. — Она проследила за тем, как Мегги вешает пиджак на спинку своего стула, и удовлетворенно кивнула. — Замечательно, а теперь следуй за мной.
Войдя в кабинет, Джулия указала на лежавшую на столе Ника стопку папок:
— Это вся доступная на данный момент информация о государственном контракте, который наша компания должна в ближайшее время подписать, но сейчас это не самое главное. — Она указала на другую стопку файлов. — Это дела, которые ждали своего часа шесть недель, пока Ник был в отъезде, — их нужно разобрать в первую очередь.
Джулия одну за другой подавала Нику папки. Некоторые он просматривал и возвращал ей, отдавая короткие распоряжения, некоторые оставлял у себя, чтобы поработать с ними в одиночестве. И все это он делал, не снимая солнечных очков.
Когда они разобрали стопку, Джулия собралась уходить. Мегги поднялась, чтобы последовать за ней, но Ник жестом остановил ее.
— Останься, — сказал он, пристально глядя на нее.
Джулия вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Открыв верхний ящик стола, Ник нашел пузырек с обезболивающими и, чуть поморщившись, бросил в рот сразу три таблетки.
— Голова болит?
Ник наконец приподнял очки, скрывавшие, как выяснилось, темные круги под глазами, и внимательно оглядел ее. Может, ей не следовало ни о чем его спрашивать? Они не виделись пятнадцать лет и сейчас почти не знают друг друга, не был ли ее вопрос непрофессиональной вольностью?
— Похмелье. Вчера я...
Она покачала головой, останавливая его:
— Ты не должен мне ничего объяснять, я не хочу лезть не в свое дело или казаться навязчивой.
— Прекрати, Мегги. Может, с нашей последней встречи и прошло пятнадцать лет, но не имеет смысла притворяться, что мы друг другу чужие. Мы знаем друг друга. — Ник позволил очкам сползти на нос, чтобы иметь возможность посмотреть Мегги в глаза. — Очень хорошо знаем.
От его последней фразы и интонации, с которой он это произнес, у Мегги перехватило дух, а по коже побежали мурашки. Но через секунду она поняла, что, скорее всего, он сказал это нарочно, точно зная, как она отреагирует, стараясь ее смутить.
— Что ты делаешь? Хочешь довести нас до точки кипения, когда мы начнем кричать друг на друга?
— Возможно.
— Да? А ведь это был сарказм. Тогда, позволь узнать, зачем?
— Вчера я рассказал брату о том, что принял на работу бывшую жену, и он посоветовал поговорить с тобой открыто, обсудить все волнующие или болезненные вопросы, чтобы в дальнейшем они не мешали нашей совместной работе. И я думаю, он прав. Лучше сорвать коросту сразу, чем делать это долго и мучительно.
— А у меня нет права голоса в этом вопросе?
— Нет, ведь я твой босс и я устанавливаю здесь правила. За ближайшие четыре недели мы должны подготовить документы для подписания контракта. Мы не можем позволить себе отвлекаться на старые раны и сомнения, не можем чувствовать себя неуютно в обществе друг друга.
— Значит, мы должны поговорить?
— Да. Для начала можешь рассказать мне, чем ты занималась последние пятнадцать лет.
— Я ведь уже говорила, я работала в фирме...
— Нет, сейчас я хочу услышать о твоей личной жизни.
Мегги отвела взгляд. Последнее, что она хотела сейчас делать, — это рассказывать Нику о своем неудавшемся замужестве. Но, похоже, выбора у нее нет.
Единственное, на что она может рассчитывать, — что его история окажется еще хуже.
— Если я должна рассказать тебе о своем прошлом, то и ты тоже.
— Конечно.
Человек, у которого есть в шкафу скелеты пострашнее мучительного развода, не согласился бы так легко.