– А теперь мне так стыдно!
Оливия ласково взъерошила ей волосы.
– Ну, от стыда еще никто не умирал!
– Неважно. В «Баррингтон» я не вернусь. Я уже сказала Джеку, что завтра уволюсь. Так и сделаю. Напечатаю заявление об увольнении, и кто-нибудь из вас передаст его Джеку.
– Ни в коем случае! – возразила Рейчел. – Не смей прятаться! Ты не сделала ничего дурного. Такое могло случиться с каждой из нас, – добавила она, и остальные согласно вздохнули: все они не с чужих слов знали, что такое безответная любовь.
– Да, наверно, – тихо ответила Молли. «Влюбиться может каждый, – думала она, – но принять собственные фантазии за реальность – нет, такое могло случиться только со мной!»
– Так что, придешь завтра в офис? – настаивала Рейчел.
Молли вздохнула.
– Хорошо, приду. Но из этого еще не следует, что я раздумала увольняться!
– А из того, что сейчас тебе хуже некуда, не следует, что надо бросать работу, – логично заметила Патриция. – Утро вечера мудренее, посмотри, как будешь себя чувствовать завтра, а там и решай, что делать.
На следующее утро Молли одевалась тщательнее обычного. Велик был соблазн напялить какое-нибудь убожество мышиного цвета, но, нет, пусть Джек не думает, что она трусиха! С такой мыслью Молли надела красное шелковое платье, любимые туфли на шпильках, вдела в уши тяжелые серьги и вошла в здание с таким надменным видом, словно корпорация «Баррингтон» принадлежала ей.
Несколько человек проводили ее любопытными взглядами. Один или двое спросили, почему ее не было в четверг и после обеда в пятницу. Но в основном все держались как обычно. Дойдя до лифта, Молли с облегчением перевела дух. Самое страшное опасение не сбылось: ее печальная история не стала достоянием всего учреждения.
Молли замедлила шаг и улыбнулась почти искренней улыбкой. Пока лифт нес ее ввысь, она прислонилась к стене и позволила себе расслабиться. Но вот звякнул колокольчик, и Молли глубоко вздохнула. Предстояло суровое испытание. Ее отдел. Люди, бывшие вместе с ней в «Махони». Они могут все знать.
Двери лифта раскрылись, и Молли храбро шагнула вперед.
– Привет, давно не виделись! – улыбнулась ей из-за своего столика Сэнди Джонсон. – Как самочувствие? Джек говорил, в среду вечером в «Махони» ты ударилась головой. Сотрясения не было? А почему ушла в пятницу после обеда? Тебе стало нехорошо?
Молли покачала головой.
– Н-нет… то есть да, голова закружилась, – выдавила она. – Меня осмотрел врач. Сказал, что все в порядке, мне просто надо немного отдохнуть.
– Ну, выглядишь ты просто класс! – завистливо вздохнула Сэнди. – И не подумаешь, что недавно болела!
«Слава Богу, – думала Молли, – Сэнди Джек ничего не сказал».
– Где мистер Кавано? Сэнди нахмурилась.
– Джека, – с ударением произнесла Сэнди, подчеркивая, что все в отделе привыкли звать босса по имени, – на этой неделе не будет. Он позвонил вчера вечером и сказал, что уезжает в командировку. Вернется только в следующий понедельник.
Сердце Молли пропустило такт.
– Ага, – глупо произнесла она, чувствуя, как запылали щеки, – ну хорошо.
Почему он исчез? Чтобы дать ей время успокоиться и прийти в себя? А может быть, ему самому теперь тяжело и неловко с ней встречаться?
Вокруг сновал народ – обычная утренняя суета. Сослуживцы выходили из переполненного лифта, обменивались торопливыми приветствиями и расходились по своим рабочим местам. Только Молли, словно окаменев, стояла посреди коридора, и людские волны обтекали ее, словно не замечая.
Недоумение ее сменилось робкой надеждой, надежда – безумным облегчением. Все по-прежнему. Никто не бросает на нее странных взглядов, не пристает с вопросами, не шепчется за спиной. Это может означать только одно – никому ничего не известно.
Словно и не было этих роковых трех дней.
Странная горечь сожаления уколола сердце. Молли подхватила портфель и торопливо, не позволяя себе задуматься, поспешила в свой кабинет.
Три дня она провела «замужем» за Джеком Кавано. И хотя отношения их оставались чисто платоническими, хоть теперь она и безумно злилась на Джека, от правды не убежать: это были счастливейшие три дня в ее жизни.
«Три счастливейших дня в моей жизни», – думал Джек, сидя за стойкой бара. Здесь, в Аппалачах, еще лежал снег, и холодный ветер пробирал до костей. Но мороз на улице не мог сравниться с холодом, что окутывал сердце Джека.
Он знал, что должен дать Молли время прийти в себя. Так проще всего. Так безопаснее. Вот почему Джек напросился вместе с Рексом Баррингтоном в командировку в Западную Пенсильванию, где корпорация собиралась купить отель.
Поездка Баррингтона продолжалась всего два дня. Но Джек остался в Пенсильвании до конца недели. Один. Пробовал смотреть телевизор – не смог.
Пробовал читать – обнаружил, что не понимает ни слова из прочитанного. Пробовал напиться – но виски не заглушило мыслей. Мыслей о том, как пуста и одинока его жизнь. О том, сколько сюрпризов принесла ему Молли. О том, как изменилось бы все, стань она в самом деле его женой…
И дело не в том, что она привлекает взор. Мало ли на свете привлекательных женщин! За последние пять лет Джек порой ловил на себе заинтересованные взгляды настоящих красавиц, однако всякий раз ему удавалось удержаться на тонкой грани между дружбой и интимностью. Но Молли – другое дело. Молли проникла ему в самую душу.
В следующий понедельник Джек пришел на работу на два часа позже положенного. Вполне сознательно.
Отдел был погружен в ежедневную рутину. Джули Крамер болтала по телефону, одновременно просматривая иллюстрированный журнал, – Джека она не заметила. Сэнди Джонсон, нацепив на голову наушники, сосредоточенно набирала что-то на компьютере.
Молли склонила белокурую голову над столом. Подойдя ближе, Джек увидел, что она правит распечатку.
Тишь да гладь.
Джек уже готов был вздохнуть с облегчением, но вспомнил, что радоваться рано. На рабочем столе его вполне может ждать заявление об увольнении от Молли, поданное, как положено, за две недели до ухода.
Джек вошел себе в кабинет. На столе, как и следовало ожидать, возвышалась груда накопившихся за неделю бумаг. Джек вздохнул и принялся разбираться в завале. Минут через десять вошла Сэнди с чашечкой кофе.
– Хотя это и не входит в мои обязанности, – добродушно заметила она, – но, по-моему, тебе надо взбодриться.
– Со мной все в порядке, – через силу улыбнулся Джек.
– Вид у тебя совсем никакой, – настаивала Сэнди. – Как будто всю ночь не спал.
Собственно говоря, так оно и было.
Заявления Молли Джек среди бумаг не нашел. Пора было брать быка за рога.