Увы, дети абсолютно не могли предположить, что вожделенная ими красная подковка в тот момент находилась на расстоянии вытянутой руки от них. Если быть более точной, то она висела на шее у одного их недавнего знакомого, который подсматривал за ними через крохотную дырочку, проделанную в стене специально для подобных не очень благородных дел. Однако, как я уже говорила, дети ничего не знали об этом.
Им пришлось провести в ожидании долгий, исполненный страхами и сомнениями час. Чтобы хоть как-нибудь убить время, они принялись рассматривать расписные панели, сверху донизу испещренные фигурками танцовщиц, изгибавшихся на все лады под аккомпанемент самых странных музыкальных инструментов, какие вы только можете себе представить (чтобы помочь вам, скажу, что они являли собой нечто среднее между современной арфой и павлиньим хвостом). Кроме того, они тщательно обследовали изукрашенный замысловатыми узорами пол, а когда предметов для исследования в комнате больше не осталось, принялись за совсем уже неинтересные стулья.
Но время шло, стражник не появлялся, и, несмотря на все предпринятые детьми попытки отвлечься от мрачных дум, в голове у каждого из них все чаще всплывали достопамятные слова фараона: «Стеречь их крепко и не пытать — пока не пытать».
— Если дело дойдет до самого худшего, — сказал Сирил, — нам придется уходить без Псаммиада. Мне почему-то кажется, что он прекрасно может сам о себе позаботиться. Когда египтяне узнают, что он умеет говорить да еще и исполнять желания, они его и пальцем тронуть не посмеют. Вот увидите, они еще построят ему храм и будут почитать как одного из своих бесчисленных богов!
— Я не смогу вернуться без него, — упрямо твердила Антея. — К тому же, фараон сказал, что займется нами «после ужина», а ужин наступит еще не скоро. Да и стражник, кажется, не на шутку заинтересовался нашими фокусами. Ладно, пока мы в безопасности, а там будь что будет!
И все же когда с двери начали снимать засовы, им показалось, что звука, краше этого, они не слыхали за всю свою достаточно уже долгую жизнь.
— А что если он вдруг не принес нам Псаммиада? — отчаянно прошептала Джейн.
К счастью, этому ужасному предположению не суждено было подтвердиться. Едва лишь дверь в комнату приоткрылась, как Псаммиад проскользнул у стражника между ног и в следующее мгновение уже сидел на руках у Антеи, все еще испуганно вздрагивая и топорща свой шелковистый мех.
— А вот и его дурацкая одежонка! — сказал стражник, протягивая Антее «адову авоську», в которую Песчаный Эльф не преминул тут же и забраться.
— Ну и что же эдакое по-настоящему волшебное вы бы хотели увидеть? — поинтересовался Сирил. — Не стесняйтесь, заказывайте, что вашей душеньке угодно!
— Даже не знаю, чего и пожелать, — призадумался стражник. — Если уж вам удалось наколдовать этот чудной цветок в земляной вазе, то, стало быть, вы можете сделать все, что угодно! — И тут его осенило: — Пожалуй, я хочу, чтобы вот на этом самом месте сейчас же появились две меры золота и бриллиантов из Царской Сокровищницы. Это, можно сказать, мое самое заветное желание.
А поскольку он произнес слово «хочу», то детям не нужно было больше изображать из себя великих магов — они знали, что Псаммиад возьмет всю работу на себя. Так оно и случилось. Когда внезапный бриллиантовый дождь прекратился, ноги стражника оказались по колено скрытыми в сверкающей груде золота и драгоценных камней, а на голову ему падали последние алмазные капельки.
— Желаете еще что-нибудь на закуску? — светским тоном осведомился Сирил. — Хотите, мы станем невидимыми? Возьмем, да и исчезнем у вас на глазах?
— Да, пожалуй, — хриплым от волнения голосом произнес стражник. — Но только не через эту дверь! Мне, знаете ли, за это голову снесут. — И, тщательно прикрыв дверь в комнату, он тяжело привалился к ней спиной.
— Нет! Нет, подождите! — раздался вдруг чей-то очень знакомый голос в том месте, где выступавшие из стен деревянные пилястры соединялись с потолком. Одновременно наверху послышалась какая-то отчаянная возня.
Стражник был удивлен не менее всех остальных.
— Опять волшебство, чтоб мне сдохнуть! — сказал он.
Но Джейн уже подняла амулет и сказала слово силы. Услышав имя одного из Великих и увидев перед собой сверкающую фигурную арку, бедный стражник издал вопль благоговейного ужаса. Затем он упал ниц посреди рассыпанных на полу бриллиантов и больше не шевелился.
Трое старших детей проскользнули сквозь арку с выработанным за время долгой практики проворством. Но Джейн почему-то замешкалась посреди узорчатого проема и принялась смотреть назад — в прошлое.
— Ее кто-то держит! — отчаянно завопил Сирил. — Нам нужно вернуться назад!
К счастью, им хватило ума сначала дернуть ее за руку, и Джейн без всяких затруднений, как нож из масла, выдернулась из прошлого в гостиную дома на Фицрой-стрит.
И тут же, как это всегда бывало в таких случаях, арка сжалась до своих обычных размеров.
— Кто вас просил вытаскивать меня оттуда?! — набросилась на них Джейн. — Да еще в самый интересный момент! Там откуда ни возьмись появился наш приятель жрец — так он принялся изо всех сил пинать стражника и кричать, что на этот раз тот допрыгался и, вообще, теперь им остается только забрать драгоценности и задать деру в Сирию.
— И что же, задали они деру?
— В том-то и дело, что не знаю! Надо же было вам влезать, когда не просят! — пуще прежнего разошлась неблагодарная Джейн. — Вернемся назад! Я просто обязана досмотреть, чем там у них все кончится.
Само собой разумеется, ей этого не позволили. А потому приключение с молодым жрецом закончилось только наполовину.
— Ну вот что! — сказал Сирил, сидя на краешке обеденного стола и помахивая ногами. — На этот раз меня, кажется, осенило по-настоящему!
— Да неужели? — не совсем натурально поинтересовались остальные.
До того, как сделать свое неожиданное заявление, Сирил спокойненько вырезал себе кораблик из сосновой коры. Остальные тоже не сидели без дела — девочки, ввиду близкого наступления холодов, шили зимние одежки куклам, а Роберт валял дурака на диване (то есть, валялся на нем и мечтательно глядел в потолок).
— Сейчас увидите! — начал Сирил. — Вы, наверное, уже и сами начали понимать, что все эти наши путешествия в прошлое ни к чему, кроме неприятностей, не приводят. В прошлом слишком много всяческих мест и эпох. Пожалуй, их там столько же, сколько песка в море… э-э-э, то есть в пустыне. А потому мы постоянно попадаем не в то время и не в то место, которое нам на самом-то деле нужно. Мы можем всю жизнь искать амулет, но даже и краешком глаза его не увидим. А ведь уже конец сентября! И вообще, это все равно, что искать иголку…
— …в стогу сена! — закончил за него Роберт. — Эту песенку мы уже слыхали. Но если мы не будем искать иголку в стогу сена, то как же мы раздобудем амулет?