– Я проверил это. Все в порядке.
Кажется, у тебя всегда все предусмотрено. Сначала меньше чем за неделю ты оформляешь все документы для свадьбы, потом организуешь все законные процедуры, а теперь еще и это. Может быть, есть многое другое, о чем ты позаботился и навел справки без моего ведома?
– Ну да, я проделал заранее кое-что, но лишь потому, что мы были ограничены во времени. И еще я знаю, что ты нуждалась в деньгах. В последние месяцы ты жила за счет социальной пенсии. И даже звонок твоему отцу ставил тебя в затруднительное финансовое положение.
– И ты заключил, конечно, что мой отец не мог не прийти мне на помощь, – хмыкнула Джемма. – Откуда тебе известно, что он не послал меня к черту?
– Твой отец всегда любил тебя, Джемма.
– Ага, как же. Странный способ, как я уже говорила, показать мне свою любовь.
– Возможно, ты так хотела заполучить его внимание, что просто не замечала сложной ситуации, в которой находился твой отец, – предположил Андреас. – Лайнел разрывался между женой и дочерью. И ему пришлось сделать выбор.
– Предполагается, что выбор он сделал правильный.
– Твоя мачеха была совершенно убита, узнав, как твой отец составил завещание.
Джемма снова остановилась и посмотрела на мужа.
– Ты что, виделся с Марсией?
– Я говорил с ней несколько раз.
– Что она тебе сказала? – ощутив неприятную дрожь во всем теле, поинтересовалась Джемма.
– По ее словам, она надеялась, что твой отец оставит ей хоть что-то. Она не ждала, что Лайнел завещает ей все. Ты являешься законной наследницей, но ведь твой отец и Марсия были женаты почти четырнадцать лет. И, очевидно, были счастливы в браке. Но, кажется, твой отец решил поставить вас друг против друга и сделать наконец свой выбор.
Джемма пыталась понять мотивы отца. Могло ли случиться, что в последний момент он изменил свое мнение о жене? В прошлом он никогда не верил, если Джемма обвиняла Марсию в предвзятом отношении к ней. Он воспринимал слова Джеммы как детскую, а потом и подростковую ревность. Джемма многое забыла, но она помнила достаточно, чтобы понять, что однажды ее мачехе надоело возиться с падчерицей, пытаясь быть милой. И тогда Марсия постаралась сделать все, чтобы муж меньше занимался ребенком. Она держалась с Джеммой вежливо на людях, но, как только они оставались наедине, тут уж Марсия не стеснялась в выражениях. С ее губ слетали насмешки и ругательства, которые прививали девочке ненужные комплексы. Пару раз Джемма заставала мачеху за чтением своего дневника. Марсия врала мужу, называя Джемму бесстыдницей и выставляя ее на посмешище. И тогда в знак протеста Джемма переспала с первым попавшимся парнем. Это был не самый приятный опыт, да и все остальные мужчины, которые у нее были, не вызывали приятных воспоминаний.
Были дни, когда Марсия насмехалась над внешностью падчерицы, советуя ей сбросить пару лишних килограммов. Впечатлительная Джемма почти перестала есть. Потребовалось немало времени, чтобы к ней снова вернулся аппетит.
Душевные шрамы были глубже, чем телесные, но Джемма никогда ни с кем не делилась своими переживаниями.
– Так почему ты решил встать на мою сторону? – спросила девушка. – Почему не поддержал Марсию? Судя по всему, она не была такой стервой, какой, как ты намекнул, являлась я.
– Я хотел увидеть тебя еще раз, – признался Андреас, глядя на горизонт. – Посмотреть, изменилась ли ты.
– И каков твой вердикт?
– Я еще не понял. Иногда мне кажется, что ты прячешь свое истинное «я», как делала это в прошлом.
Проблема в том, подумала Джемма, что я вынуждена скрывать от тебя все, Андреас. Если бы только у меня хватило смелости рассказать тебе, что я все помню и раскаиваюсь в своем поведении. Если бы только я смогла признаться тебе в своих чувствах!
Несомненно, Андреасом движет месть, но вместе с тем его все еще влечет к ней. И это дает ей слабую надежду, что удастся все исправить. Она не может дать ему детей, но может подарить ему свою любовь.
– Давай вернемся домой и поедим, – предложил Андреас. – Кажется, тебя утомила эта прогулка.
Он взял жену за руку. Она не стала сопротивляться, когда их пальцы сплелись, и они медленно пошли к вилле.
* * *
Дома Джемма первым делом расчесала растрепавшиеся волосы.
– Уф! Кажется, осень уже наступает лету на пятки.
– О, не обольщайся. Ты же знаешь, какая переменчивая погода в Сиднее. Завтра термометр может запросто показать тридцать градусов. А на следующей неделе мы будем уже в Италии, где весна в полном разгаре.
Джемма хотела попросить Андреаса отложить поездку, но вместо этого начала расспрашивать его о том, где они остановятся и как лучше убедить всех в том, что они обычная семейная пара.
– Ты отлично поладишь с моими сестрами, – заверил ее Андреас, когда они сидели за столом и обедали. – Они примерно твоего возраста. И очень хотят познакомиться с тобой.
– Что ты сказал им обо мне?
– Не много, – улыбнулся Андреас, потянувшись за бокалом вина. – Только то, что ты самая красивая женщина на свете.
– Тогда они разочаруются, увидев меня.
– Я так не думаю.
– Ты рассказал, что у меня на лице шрам и я хромаю?
– В этом нет необходимости.
– Как же ты описал меня? Как бедную маленькую богатую девочку с плохим характером?
– Нет. Джемма, не нужно бояться встречи с моей семьей. Они примут тебя с распростертыми объятиями, поверь мне.
– Но они могут понять, что наш брак – это фарс.
– Только не из-за меня, – заверил ее Андреас. – Если ты захочешь, чтобы у них сложилось такое впечатление, я не смогу тебя остановить. Хотя не советовал бы тебе делать глупости. Моя семья заслуживает того, чтобы думать, что я женился по любви.
– Я сделаю все, что смогу. Думаю, я задолжала тебе это.
– Ты ничего мне не должна, Джемма. Никто не заставлял меня жениться на тебе. Я сделал это по своей собственной воле.
– И я до сих пор не могу понять, что тобой двигало.
– Тебе не нужно ничего понимать. Ты – моя жена. Это все, что должно тебя заботить на данный момент.
Но Джемма и так не могла думать ни о чем другом. Они женаты, и через несколько часов им придется разделить постель.
Будто прочитав ее мысли, Андреас вдруг спросил:
– Может быть, ты хочешь провести нашу первую брачную ночь в отдельной комнате?
Джемма нервно облизала пересохшие губы.
– Т-ты не возражаешь?
– Нет. Как я уже говорил, я очень терпелив.