— Я уже успел забыть какая ты сладкая, я буду ласкать тебя медленно, я буду любить каждый кусочек твоего тела, пока не заставлю тебя кричать как когда-то. Он забыл о себе, как когда-то, когда брал ее в самый первый раз. Сейчас его жена пугливей и скованней девственницы. Ему придется долго и терпеливо пробуждать ее тело, ее доверие, пока она не расслабиться и не откроется для него полностью. Как же адски трудно не видеть ее лицо, не видеть ее затуманенный взгляд, не созерцать прекрасное тело. Только осязать, руками, языком, губами. Он склонился над ее раздвинутыми ногами, покрыл поцелуями нежную кожу, спускаясь все ниже, чувствуя запах возбужденной плоти. Сегодня ее ночь. Только Марианна, только ее наслаждение. Ему этого вполне хватит. Даже если не получиться довести ее до экстаза, это будет первый шаг на пути к исцелению их обоих. Он вздрогнул, когда коснулся языком нежной плоти, вздрогнул вместе с ней, пытаясь расслабиться, но из груди рвались стоны, зверь жаждущий погрузиться в ее тело проснулся. Он рычал, он рвал и метал. Нет, сейчас все будет по-другому, Ник не возьмет ее, он будет только ласкать, возвращать, отвоевывать доверие. Язык отыскал набухший бугорок в складках нежной плоти и ринулся в атаку, а вот и долгожданный стон, протяжный, полный страсти и нетерпения. Ее пальцы вцепились ему в волосы. Ник больше не держал ее бедра, он отыскал вершинки грудей и гладил их кончиками пальцев. В ее власти было оттолкнуть его, сжать колени. Ник больше не брал, он отдавал и только ей решать, как долго это будет длиться. Горошинка под его языком твердела, ее пальцы хаотично теребили его волосы, она уже не стонала, она всхлипывала как раненное животное, а когда его губы жадно обхватили трепещущий бутон, ударяя по нему кончиком языка, она закричала. От этого крика его пронзило словно током. Собственное возбуждение причиняло боль. Теперь Ник сжал ее ягодицы, не давая отстранится. Он пил ее экстаз, сходя с ума от безумного желания присоединиться к ней, почувствовать плотью сокращения ее лона. Но Ник совладал с собой, он нежно поглаживал ее распахнутые ноги, прислушиваясь к последним судорогам, и чувствовал себя победителем.
Прилег рядом с ней, привлек к себе, целуя влажные волосы. Он чувствовал, как его собственное тело требует разрядки, стиснул челюсти, закрыл глаза. Не сегодня. У них еще будет время. Марианна приподнялась и нежно поцеловала его в губы, обхватив его лицо ладонями. Ник закрыл глаза, пытаясь расслабиться, и вдруг почувствовал, как ее рука скользит по его груди, животу, опускаясь все ниже. «Только не это, прикоснется, и я взорвусь», — он перехватил ее запястье.
— Я могу потерпеть, малыш. Я никуда не тороплюсь, тебе не обязательно…
В этот момент ее ладонь легла на его возбужденную до предела плоть, и он застонал, прижал ее к себе, запустил пальцы в ее роскошные волосы. Ника захлестнула дикая волна наслаждения, невероятная по своей силе. Нежные пальчики сводили с ума, и он дрожал всем телом. Ник растерялся, впервые он оказался в такой ситуации, когда не может действовать активно. Не может опрокинуть ее навзничь и ворваться в ее лоно как когда-то. Может только отдаться в ее руки и смиренно покориться ласкам. И он покорился, закрыл глаза, чувствуя, как пальцы скользят по раскаленному члену, обхватывая ствол, задевая головку.
— Марианна, я долго… я слишком долго ни с кем не был, малыш, не могу больше… прекрати иначе я сейчас … Он не смог договорить из его горла вырвался хриплый стон, похожий на рычание, он почувствовал мягкие губы, обхватившие его член, робкие касания языка и теплоту ее рта.
Хотел отстранить, не дать продолжить сводить его с ума, но она сжала его руки и приняла напряженную каменную плоть еще глубже. Для нее это все в новинку. Кроме того, одного раза, когда Ник принудил ее, Марианна не ласкала его столь дерзко. Он не позволял. Но сейчас, чувствуя влажные прикосновения языка, поглаживания маленьких тонких пальцев, у него уже не было сил сопротивляться, разрушительный оргазм приближался с невероятной скоростью.
— Марианна, я долго… я слишком долго ни с кем не был… Я на грани…остановись… я прошу тебя… иначе я сойду с ума. Ник попытался приподнять ее, не позволить себе излиться в нежное тепло ее рта, но в этот момент Марианна крепко сжала руками иго бедра, продолжая дерзко ласкать его губами и языком, неумолимо приближая развязку. Ник вцепился пальцами в подушки, застыл на мгновенье, а потом почувствовал разрушительную вспышку наслаждения. Он слышал собственный крик, чувствовал шелковые волосы под пальцами, понимал, что уже инстинктивно двигается все быстрее и быстрее, но уже не мог остановиться, его сознание разорвало на мелкие кусочки невероятно ослепительного оргазма.
Когда Марианна снова положила голову ему на грудь, обвивая его торс руками, он тихо прошептал, зарывшись лицом в ее волосы:
— Прости… я не смог удержаться… Ты сумасшедшая…Ты еще более сумасшедшая, чем я… Моя девочка. Моя сладкая малышка. Теперь все будет иначе, обещаю, клянусь тебе — все будет иначе.
Все стало иначе, когда я открыла дверь и увидела Ника на пороге своей спальни, растерянного, жалкого и такого одинокого. Он пришел ко мне. Пришел сам. И готов был сбежать в любую секунду. Еще никогда он не был со мной столь нежен, даже с тот самый первый раз, когда взял мою девственность. В нем всегда был неудержимый огонь, едкое пламя страсти, он балансировал на грани безумия, а сейчас я увидела его совсем другим. Управлять им, мучить его, сводить с ума и все в моей власти. Меня увлекли прикосновения к его телу, я целовала его так жадно, что даже сама удивлялась своей наглости, своей дерзости. Наверное, это от того, что Ник не мог меня видеть, только чувствовать и я дала себе волю. Управлять его желаниями, держать все под своим контролем как это ново для меня. Конечно, я знала, что все это ненадолго и жадно брала то, что он мне давал. Впитывала каждое слово, наслаждалась его ласками, словно впервые. Нет, я его больше не боялась, как можно бояться, когда он так нежно шептал мне в ухо слова любви. Когда притрагивался ко мне как прекрасному цветку, с преклонением, с нежностью. Да, в этот раз не было той дикой страсти как раньше между нами, но именно сейчас мы занимались любовью. Долго, неторопливо, растягивая удовольствие, узнавая друг друга заново. Но если честно, я обожала его другим, неистовым, грубым, быстрым. Только не в этот раз. Мы были истощены войной, нашей войной. Каждый из нас станет самим собой потом. Сейчас мы дарили друг другу, то, что всегда отсутствовало в наших отношениях, мы учились доверять. Точнее это Ник сделал титаническое усилие над собой и уступил мне бразды правления в постели. Я не знала который сейчас час, а Ник так и не вернулся к работе. Мы провели в моей спальне, наверное, целые сутки и при этом так и не занялись сексом в полном смысле этого слова. Только ласки и нежные касания поцелуи. Наши пальцы сплетались в пожатиях. Ник трогал мое лицо, изучая каждую черточку. А потом мы, наверное, сильно достали Сэми и он напомнил нам о своем существовании — устроил у меня в животе настоящий переворот. И я услышала, как смеялся мой муж, я даже застыла, не веря своим ушам, но он был поглощен Сэми. Они играли в свою игру. Ник прикасался к моему животу, и в тот же миг ребенок толкался именно в этом месте. И я почувствовала себя безумно счастливой, за долгое время, это счастье затопило меня с такой силой, что все мои эмоции просто рвались наружу. Я чувствовала, как энергия Сэми заполняет мое сознание, он тоже счастлив. Ему хорошо. Я еще никогда не видела этого жуткого вампира, который внушал дикий ужас слугам и даже своими собратьям, таким нежным и любящим. Ник олицетворял для меня все самое яркое — страсть, желание, неистовство, бурю, но никак не нежность и я ошибалась. Сегодня я увидела его совсем с другой стороны. Наверное, он почувствовал, как пристально я смотрю на него, нашел мою руку и прижался к ней губами: