— Капитан! Такие слова в мой адрес я не позволяю произносить даже вам.
— Может, мне самому пойти?
— Нет, но и мне там нечего делать. Пошлите боцмана.
— Вы трус, Андрес! Я повторяю вам это и должность… — но де ла Крус не договорил.
Девото, он был без шпаги, выхватил из-за пояса турецкий кинжал и сделал быстрый шаг в сторону капитана. Тот отскочил, в руке де ла Круса блестела дага.
— Гарсия! Обезоружить его! — прокричал Девото. — Обезоружить! Это мой приказ!
Единственный глаз Туэрто забегал в глазнице, как волчок, тело его напряглось, но он не двинулся с места.
— Это приказ! — повторил Девото, но боцман уже бежал, что было сил, на выручку капитану.
В это время из зарослей густого кустарника испанского дрока вышел никому не известный человек.
Он поздоровался и поинтересовался:
— Не помешал? — Не дожидаясь ответа, продолжил: — Кто из вас капитан де ла Крус?
— Я, — ответил капитан, убирая дагу за пояс. Он не заметил, как зло сверкнули глаза верного боцмана и как Туэрто вобрал голову в плечи.
— Может быть, я все же помешал решению спора? Могу подождать, — произнес незнакомец.
— Назовите свое имя и сообщите, по какому делу вы разыскиваете меня, — строго сказал де ла Крус.
— Зовут меня Ангуло Перес Барроте. Говорят, капитан, вам нужен старший бомбардир. Я хотел предложить вам свои услуги. Если не опоздал… — Артиллерист посмотрел в сторону Туэрто: — Он может подтвердить, что я это дело знаю лучше его.
На лице Гарсии появилось выражение, совсем не похожее на то, что было, когда Девото приказал обезоружить капитана. Туэрто капитану нравился, и поэтому де ла Крус отнес непонятную ему мимику на счет смущения.
— Вы знаете его, Гарсия?
— Он много плавал…
— Хорошо, боцман и Гарсия, подождите нас неподалеку.
По внешнему виду можно было предположить, что Ангуло Перес Барроте старше, опытнее, сообразительнее и сильнее Гарсии.
— Мастерство свое в стрельбе вы проявите в море: Там определим вашу долю и подпишем контракт. Согласны?
— Знающий дело капитан не выдвинул бы иных условий.
— Однако дело у меня будет горячее, поэтому я хочу испытать вас еще в порту.
— Моя специальность — не сапоги тачать. Огонь, гром, кровь…
— Сегодня ночью мы вас и проверим. Вам все разъяснит сеньор Девото, мой старший помощник. Вы поступаете в полное его распоряжение. С этой минуты только его приказы для вас закон. Вам понятно?
Бомбардир согласно кивнул, а де ла Крус обратился к Девото:
— Вот вам на сегодня помощник, Девото, и можете идти.
— Но я не сказал еще последнего слова, де ла Крус, — и сцена, в которой только что довелось участвовать Туэрто, разыгралась по прежнему сценарию.
Однако закончилась она совершенно неожиданно для капитана, Дага была выбита у него из рук, а сам он оказался на земле, придавленный чрезвычайно ловким телом Переса Барроте.
Де ла Крус вынужден был отметить про себя, что гораздо слабее своего будущего подчиненного в рукопашной схватке. Лежа на земле, капитан позвал:
— Боцман!
Когда Девото распорядился отпустить капитана, а Добрая Душа и Гарсия возвратились на поляну, де ла Крус поднялся с земли и сказал:
— Вот видите, Гарсия, сеньор Перес Барроте исполнил, и неплохо, приказ того, кому я велел беспрекословно подчиняться, но мне жаль расставаться с вами. Пусть старшим будет Перес Барроте, а вы — его помощником. Согласны?
Одноглазый артиллерист стоял ссутулившись, глядел себе под ноги и молчал.
— Похорони меня в одном саване с десятью чертями, если он не согласен, капитан! — сказал Добрая Душа.
— Погодите, боцман, я хочу слышать самого Гарсию.
Тот, однако, ответил согласием лишь после того, как получил от Доброй Души хороший тумак.
Из пришедших в тот день на пустырь матросов ни один не был признан негодным. Когда де ла Крус, Девото и боцман остались одни, капитан, не скрывая своего превосходного настроения, сказал:
— Теперь нам, помимо патента, остается принять нотариуса, найти подходящего кока и заполучить абордажные сабли. Чакон ни в какую не желает ими делиться!
Вечером де ла Крус говорил об этом дома у Марии в присутствии ее жениха и графини Иннес, которая, совершенно обескуражив тем самым капитана, решительно заявила:
— Дорогой Педро, я сумею помочь вам с коком.
На лицах у присутствующих разом появилось удивление.
— Я видела, как смешной, но милый повар маркиза, которого зовут Коко, плакал словно ребенок, покидая корабль. Во Франции у него никого нет, видно, гаванские девушки ему нравятся. Он умолял какого-то сеньора найти ему работу в Гаване. К тому же говорят, что Коко можно использовать вместо якоря.
— Милая Иннес, якорь опускают на дно, — разъяснила Мария, — а там ничего не горит и жарить не на чем.
— Да, но если Коко высадить на берег, он может удержать за канат целый корабль. Так говорили офицеры маркиза. Я им верю.
— Он такой сильный? — спросил Мигель де Амбулоди.
— Нет, толстый.
— Это часто одно и то же, но боюсь, он нам не подойдет. Слишком большая мишень для пуль противника, — с улыбкой сказал де ла Крус.
— Педро, возьмите его. Вы же добрый! Он пойдет с удовольствием. Я знаю, вы с Девото и мосье Тетю не станете утомлять его приготовлениями изысканных блюд, как того требовал маркиз.
Де ла Крус встал и нежно пожал руку графини.
— Бог вознаградит вас за все, что вы делаете, милая Иннес, моя счастливая звезда.
— Своим светом я освещаю вам путь к другой женщине! — улыбнулась графиня, а сеньор де Амбулоди, поднимаясь с кресла, чтобы попрощаться, спросил:
— Капитан де ла Крус, сколько вам нужно сабель?
— Двадцать, — ответил де ла Крус и задумался. Почему Мигель спросил его об этом, чем здесь ему может помочь простой член муниципалитета?!
На следующее утро де ла Крус и Тетю отправились к французскому консулу. Тот прислал за ними служащего и просил передать, что желает сообщить капитану нечто очень важное.
— Я рад вашим успехам, Педро. Однако меня огорчает одно обстоятельство. Думаю, оно должно если не взволновать, то насторожить и вас. Мне стало достоверно известно, что сторонники австрийского двора, фактические сообщники англичан, врагов его величества, заслали к вам на «Каталину» своего шпиона.
— В качестве кого?
— Если б я знал об этом!
— Но мы должны выяснить.
— Не хотел бы сомневаться в ваших силах…