— Ладно. Ты собирай свои вещички, а я пока с братом парой словечек перекинусь.
Дождавшись, когда за спиной вышедшего в коридор Нортиса закроется дверь, Ромуальдо раздраженно буркнул:
— Твою мать! Упрямый и скрытный гаденыш!
— Хе! — хмыкнул его брат. — Ты бы еще послушал, как он смеется!
— Слышал уже! Сперва смех этот дикий услышал, затем кровь увидел — так я подумал, что он зверюгу какую в комнате своей держит. Только потом уж до меня дошло… Ладно, главное, чтобы хотя бы месяц он окончательно с катушек не слетел. За это время я сумею подыскать замену, а остальное неважно.
— Окончательно не слетел? — с недоумением повторил Рамирес. — Думаешь, паренек того… ну…
— А что тут думать? — рявкнул Ром. — Психопат он! Ты что не слышал?! Он свой тесак Потрошителем называет! Разговаривает с ним! Мать его! Пока мы с ним трупы в контейнер закидывали, он все про какого-то геройского капитана Хиша бормотал, про злодейства, оставшиеся нераскрытыми… Короче, недолго пацану осталось. Еще пару недель в таком духе — и прямая дорога в дурку. Беда…
— Беда… — эхом откликнулся Рамирес, прислушиваясь к доносящемуся из коридора лязгающему звуку стальных траков АКДУ. — Беда…
Следуя по пятам за уверенно шагающим Ромуальдо, калека с большим интересом глазел по сторонам, не забывая прислушиваться к неумолкающему и оживленно жестикулирующему спутнику, с упоением рассказывающему красочную историю этого места. Еще бы. Ведь они находились глубоко внизу, под официальной нулевой отметкой, и продолжали спускаться, двигаясь по вырубленному в камне коридору. За пределы жилого купола Астероид-Сити они вышли уже давно и сейчас находились внутри огромного астероида, приютившего на себе весь город и перерабатывающий рудный комплекс. Мало кто знал, что еще сто пятьдесят лет назад здесь кипела работа — по узким штрекам проворно бегали загруженные рудой вагонетки, медленно передвигались массивные рабочие роботы, похожие на сплющенных черепах… одним словом — полтора века назад здесь вовсю добывали артианит.
И продолжалось это до первого серьезного обвала, после которого вся система жизнеобеспечения пошла вразнос — на невыносимо долгие полчаса вырубило все ГИГи, [13] и орущая масса народа зависла в воздухе, купол ощутимо тряхнуло, сразу в нескольких местах произошла взрывная разгерметизация. В тот самый момент, когда казалось, что хуже уже не бывает, городской ИИ посчитал, что непрекращающиеся толчки могут нарушить работу реакторов, и принял решение об их аварийной остановке и переходе на аккумуляторы.
Содрогающийся купол, темнота, невесомость, режущий уши свист утекающего через трещины в куполе воздуха, визг детей и женщин, несмолкающая сирена и мигающие красным светом лампы тревожной сигнализации… в тот день многие решили, что все… конец…
Надвигающийся локальный Армагеддон удалось предотвратить в самый последний момент. Благодаря простым рабочим, не растерявшимся в этот критический момент, а взявшим переносные фонари и принявшимся латать многочисленные утечки в куполе. Латать вручную. Без роботов, без нужных инструментов и в условиях невесомости. Также отличились несколько инженеров третьей категории, добравшихся до главного операционного отдела и сумевших перевести контроль над городскими системами жизнеобеспечения на ручное управление, наплевав на протестующее верещание компьютеров. Тогдашнее руководство и прочие сливки высшего общества к разрешению ситуации не имели ни малейшего отношения — как только произошел первый и самый сильный толчок, они мгновенно очутились на борту своих личных космических яхт, челноков, катеров типа люкс и прочих средств передвижения. За развитием событий они наблюдали с безопасного расстояния, не пытаясь вмешаться в ситуацию. За что и поплатились.
Надо отдать должное — когда прибыла специальная комиссия из головного офиса НЭПР, она мгновенно разобралась в ситуации, жестоко покарала трусливых чиновников, включая тогдашнего губернатора, и щедрой рукой наградила достойных — тех, кто спас многомиллиардное имущество корпорации от уничтожения.
Та же комиссия обнаружила, что весь этот рукотворный катаклизм произошел от нескольких факторов, безобидных по отдельности и смертоносных в совокупности. Первую скрипку в этом бедламе сыграл направленный взрыв, произведенный в ошибочном месте — в десятке метров от десятиметрового цилиндра ГИГа, что привело к критичному сбою в его работе и деформации гравитационного поля. Попавшая под гравитационный удар уже ослабленная взрывом скальная порода не выдержала давления и обрушилась, похоронив под собой уйму оборудования и почти двести человек. Придя к этому исчерпывающему выводу, комиссия сделала соответствующие выводы и приняла единственно возможное решение — прекратить добычу артианита, провести консервацию рудника до особого распоряжения и наглухо запечатать проходы и лифтовые шахты.
И вот уже полтораста лет рудник закупорен и не используется. Воздушные магистрали перекрыты, электроснабжение прекращено, стальные перегородки опущены.
— Вернее, так думают чинуши из второго сектора, — ухмыльнулся Ромуальдо. — А на самом деле все обстоит несколько иначе. Сам понимаешь — здесь одних только складских помещений не счесть. В свое время с запасом делали. Огроменные!
— Ясно, — коротко кивнул Нортис. — Складские помещения. И вы приспособили их под свои нужды.
— Ну да! Немного накладно, конечно, — воздух накачивать, электроснабжение, отопление опять же, — но оно того стоит! И самое главное — никакой арендной платы! — Ромуальдо сверкнул сияющей улыбкой агента по недвижимости и продолжил: — Копы и СВБ сюда никогда не спускаются. Раз в полгода загоняют сюда парочку роботов-скаутов, и на этом проверка кончается.
— Ясно, — также ответил калека и повторил свой кивок — Ромуальдо. — Я вижу, ты собрался вплотную познакомить меня с вашей кухней… так вот, не стоит этого делать. Я не хочу ничего знать. Вообще. Спасибо за краткий экскурс в историю нашего города — это было по настоящему интересно. Но давай, этим и ограничимся.
— Не хочешь знать… — задумчиво хмыкнул Ромуальдо, замедляя шаг. — Что ж так? Не любопытно?
— Может и любопытно — спокойно ответил калека, переводя визоры имплантата на собеседника. — Вот только не надо мне это знать. Так спокойней. Когда придет время прощаться, то чем меньше я буду знать, тем лучше для моего здоровья. Я прав?
— А ты умный паренек, — фыркнул итальянец. — И предусмотрительный. Одного не пойму — с чего бы тебе с нами прощаться? Поверь, наша семья хорошо заботится о своих людях. Очень хорошо. Прояви себя, постарайся работать как можно лучше, и совсем скоро у тебя появится все, о чем ты только мечтал. Если мой брат не ошибся и ты действительно разбираешься в роботах, то такие люди весьма ценны. Понимаешь, к чему я клоню?
— Понимаю. Но лучше без лишних деталей. Я и так уже совершил преступление, проникнув на запретную территорию. Ремонт боевых роботов без лицензии и по заказу простых гражданских лиц — это уже смертный приговор. И заказчику, и исполнителю. Про перенастройку приоритетов систем вооружения, блоков наведения на цель, снятие заводских ограничителей и дефмаркеров… про это я вообще молчу — если об этом узнает полиция, нас будут убивать очень долго и болезненно.