Мелисенда метнулась в сторону, но граф Мортигер раскинул руки в стороны и преградил ей путь.

«Как странно и страшно. Я как будто знаю этого человека и не знаю, — в смятении подумала Мелисенда. — Видела его когда-то и не видела никогда… Кажется, его зовут граф Мортигер. Но откуда мне это известно?»

— И всё-таки ты не подала ей руку, стоя тогда на мосту, — улыбаясь, медленно и твердо проговорил граф Мортигер. — Теперь мы породнились с тобой, моя маленькая убийца!

Всё поплыло перед глазами Мелисенды. Она резко повернула назад и, теряя дырявые разношенные башмаки, бросилась со всех ног по дороге.

Среди золотистого песка попадались острые камешки. Они в кровь изранили её босые ноги.

Граф Мортигер с усмешкой смотрел на узкие кровавые следы.

— Как ты думаешь, две чёрные птицы могут лететь рядом? — с насмешкой крикнул он ей вдогонку. — Или ты до сих пор считаешь себя белым лебедем, хотя и не протянула ей руку? Ты стояла на мосту, а она тонула в мутных волнах.

Мелисенда вскрикнула от ужаса и припустилась ещё быстрей.

Оглянувшись, она увидела, что Мортигер настигает её, иногда взмывая вверх и повисая над дорожкой.

Мелисенда в растерянности остановилась на распутье, прижав руки к груди. Перед ней были три тропинки. По какой бежать? Вдруг одна из них приведёт её прямёхонько к замку графа Мортигера, и она, как загнанный зверёк, угодит в расставленный капкан?

Вдруг перед ней, взмахивая изрядно пощипанными крылышками, появился Придворный Воробей.

Он повернул к ней головку, что-то чирикнул, словно советуя ей следовать за ним.

— Сейчас я остановлю тебя, моя прелесть! — грозно прозвучал позади неё голос Мортигера.

Будь же мне, огонь, покорен!

Всё сожги под самый корень.

И при солнце, при луне

Будь, огонь, покорен мне!

В тот же миг, преграждая Мелисенде путь, перед ней внезапно взвилась полыхающая стена огня.

Деревья, корчась, падали, превращаясь в груду раскалённого угля. Нестерпимый жар пахнул в лицо. Она, невольно вскрикнув, отступила назад, и ещё мгновение — попала бы в раскрытые объятия графа Мортигера.

— Ну и заклинаньице! Сейчас мы сгорим! — в отчаянии пискнул Придворный Воробей. Одно крыло у него было уже опалено.

В эту минуту, заглушая вой и свист огня, раздался могучий гулкий звон церковного колокола.

Ещё один певучий удар — и огонь, шипя, приник к земле, языки пламени свернулись и погасли.

Мелисенда оглянулась. Граф Мортигер бессильно повис в воздухе, лицо его было искажено яростью и гневом. Придворный Воробей скрылся в кустах. Мелисенда перескочила через обгорелые сучья и за поворотом тропинки увидала стены старинного монастыря, сад, грядки с овощами.

Три монахини в простых, смиренных одеждах шли ей навстречу.

Увидав её заплаканное, испуганное лицо, самая старшая из монахинь ласково обняла её, прижала к груди, поправила прожжённый искрами платок на голове.

— Что с тобой, дитя моё? — голос её был полон сострадания и участия. Мелисенда задрожала с ног до головы. О, если бы она могла открыть этой доброй женщине своё сердце, рассказать, что её терзает.

Но как только монахиня узнает, что девушка, которую она пожалела — убийца, она с гневом и отвращением прогонит её.

Вторая монахиня, совсем юная, такая худенькая в своём сером платье, вынесла глиняную чашку с ещё теплым молоком и кусок хлеба.

Мелисенда встала на колени и приняла из её рук глиняную чашку. Она с жадностью съела хлеб, запивая его молоком.

— Оставайся у нас в монастыре, — юная монахиня посмотрела на неё своими чистыми, прозрачными глазами. — Здесь ты обретёшь покой и надежный кров.

«Боже мой, на мне лежит проклятие. Я — убийца. Как я останусь в этом святом убежище? — содрогаясь, подумала Мелисенда. — Что со мной было прежде? А, помню… Я мыла посуду в придорожном трактире…»

— Я не смею, — опустив голову, робко проговорила Мелисенда. — Я слишком грешна…

И тут же за её плечом певучее Эхо повторило:

— Грешна-на-на-на…

— У нас тут поселилось доброе Эхо. У него такая богатая фантазия, — улыбнулась молодая монахиня. — Наверное, ему нравится звон нашего колокола.

— Ла-ла-ла! — подхватило Эхо.

— Посмотри на её ноги — они изранены, — сказала старая монахиня. — Кто-нибудь, принесите ей мягкие башмаки.

— Ки-ки-ки! — пропело Эхо.

Девочка-монахиня скоро вернулась, держа пару башмаков из тонкой кожи.

Мелисенда зашнуровала башмаки и тут же почувствовала, как боль в ногах начинает проходить.

— Ты так добра. Прости… — Мелисенда боялась поднять глаза.

— Ти-ти-ти!.. — загремело сразу со всех сторон.

Мелисенда низко поклонилась монахиням. С грустью посмотрела на монастырь, такой на-дёжный, несокрушимый, с крепкими железными дверями, и вышла за ворота.

Глава 5
Бродячие Болотные Огни

За монастырём стеной поднимался густой лес. Туда вела узкая тропинка. Прохладные тени манили Мелисенду.

«Может быть, граф Мортигер не отыщет меня здесь. Это добрый лес, как приветливо шелестят его ветви. Он не выдаст меня!..» — с надеждой подумала Мелисенда.

Тропинка петляла между могучими деревьями.

Густые заросли сменялись полянами, пронизанными светом.

Наконец тропинка вывела её к лесному прозрачному ручью. Мелисенда наклонилась, ополоснула лицо и присела у корней старой берёзы. Зе-лёные тени толпой окружили её.

— Я такая грешница, что боюсь смотреть вверх на чистое небо, — с болью в сердце прошептала она. — Как это страшно и печально…

— Но-но-но… — гулко подхватило Лесное Эхо.

— Ты здесь? — обрадовалась Мелисенда. — Ты пошло за мной?

— Ну и что? — откликнулось Эхо. — Куда хочу, туда и лечу-чу-чу-чу! Мне просто понравился твой голосок-сок-сок-сок!

— Ты ещё говорить умеешь? — изумилась Мелисенда.

— А почему бы нет? — обиделось Эхо. — Как будто только люди могут говорить. Вот зазнайки-ки-ки-ки…

— Спасибо тебе, Лесное Эхо! — Мелисенда огляделась, но, конечно, никого не увидела. — Ведь я совсем одна. Теперь мне не будет так одиноко и печально.

— Но-но-но!.. — Лесное Эхо, затихая, закружилось вокруг неё.

«Как я устала, — подумала Мелисенда, — но я не буду спать…»