Оставив сестер наедине, я ринулся в свою комнату записывать названные Юлей имена, которые уже с трудом удерживал в памяти.
После этого прошла неделя, в течение которой не случилось ничего интересного. Во всяком случае, я ничего не запомнил, кроме того приятного факта, что я наконец нашел квартиру, которая показалась мне приемлемой и по месту расположения, и по деньгам. Не самый центр, конечно, но и не окраина, то есть все вполне прилично. Я немедленно заключил договор аренды и переехал.
Я очень виновата перед Юлей. Она права, все из-за меня. И папа тратит лишние деньги, потому что я такая… И Юле приходится ездить по всяким скучным местам. Все мучаются из-за меня, я всех раздражаю.
Юля меня не любит, я все время это чувствую. Конечно, за что меня любить? Я толстая, ужасная и создаю всем только проблемы. От меня никому никакой радости. А Юлька такая красавица, у нее полно ухажеров, она, наверное, хотела вчера на свидание пойти, а вместо этого ей пришлось с моими родителями ехать на этот скучный прием. Она там устала, поздно легла, сегодня проспала до полудня – и считай, что воскресенье уже кончилось. И получается, что из-за меня она потеряла оба выходных дня. Я во всем виновата.
Юля меня не любит, а я ее боюсь. Она такая… змеючая. Все время меня поддевает, подкалывает. Ну что ж делать, она права, я действительно ужасная и не заслуживаю ничего, кроме издевательств и презрения. Я даже не могу обижаться на нее, потому что она права.
Как бы я хотела быть такой красивой, как Юля! Она такая изящная, тонкая, она… просто волшебная! А я – толстая и неуклюжая. И папа вынужден из-за этого тратить деньги на зарплату Артему и Павлу. Он думает, что я ничего не понимаю, а я все вижу и все понимаю. Он же для них даже комнаты обставляет! И тренажеры купил для меня. А я знаю, сколько это все стоит, я цены в каталогах посмотрела. У папы денег много, он не обеднеет от этих трат, но Артем мне объяснял, когда мы говорили об экономике, что деньги надо не тратить, а инвестировать, то есть вкладывать так, чтобы они, во-первых, создавали новый продукт, а во-вторых, приносили прибыль. Получается, что папа вкладывает в меня деньги, а прибыли никакой не получает, потому что я такая ужасная и бессмысленная, и толку от меня никакого. Я ничего не создаю.
Артем такой чудесный, и я так его люблю! А он любит Юлю. Я точно знаю. Я знаю, что у них было, и Юля мне часто рассказывает, как он теперь подкарауливает ее при каждом удобном случае и умоляет прийти к нему в комнату… А она его больше не любит. Она теперь, кажется, интересуется Павлом, все время с ним заигрывает. Не понимаю, как можно разлюбить Артема. Он такой необыкновенный, такой умный, добрый, красивый, так много всего знает. Он чудесный, он лучше всех на свете. Почему она его разлюбила? Неужели Павел ей больше нравится? Нет, Павел тоже хороший, но Артем… Он в тысячу, в миллион раз лучше. Я буду любить его всю жизнь, пока не умру. Господи, если бы я была такой же красавицей, как Юлька! Когда она начинает говорить об Артеме, я ее ненавижу, ненавижу, ненавижу!!! Я убить ее готова. Почему-то я совершенно не злюсь на Артема за то, что он ее любит. Это ведь так естественно – любить красивую девушку. Не могу его в этом обвинять. Было бы даже странно, если бы из нас двоих он выбрал меня. Юлю всегда все любят. Даже мой папа любит ее больше, чем меня.
А я ее ненавижу.
Вот она, моя жизнь! Да, да, да!!! Именно для этой жизни я и создана! И я ее получу, чего бы это мне ни стоило.
Боже мой, как вчера было хорошо! Я была такой красивой, все мужчины на меня засматривались. Я видела, как они сравнивают меня со своими телками и кошелками, с которыми пришли, и слюни пускают. Понимают, что я намного лучше.
А платье мне дядя Миша купил просто отпадное! Супер! И туфли и сумочку к нему, очень дорогие. Жалко, конечно, что на брюлики не разорился, тетя Лара свои дала надеть на один вечер, у нее много всяких. Ничего, все впереди, и еще платье купит, и не одно, и на брюлики я его раскручу. Лучшие друзья девушек – это бриллианты, истина всем известна. Лиха беда начало! Главное – он понял, что меня можно и нужно возить с собой, что я не опозорю его, наоборот, все меня хвалят и восторгаются. И с лошадьми я вчера так удачно выступила! В этом клубе целая конюшня, и всем желающим предлагали покататься. Я, конечно, вызвалась одной из первых. Лошади мне по барабану, я их боюсь, и вообще, они вонючие какие-то, огромные, но там же давали костюмы для верховой езды, и мне ужасно хотелось надеть узкие бриджи, облегающую курточку и высокие сапоги. Я такие костюмы видела в журналах и всегда представляла, как сексуально я могла бы в них выглядеть. Так неужели мне упускать такой случай? Само собой, я первой помчалась переодеваться. Выглядела я просто кульно! Все обалдели. Талия тонкая, ноги длинные, стройные, волосы развеваются на ветру, глаза сверкают. Настоящая амазонка.
И прокатилась я классно! Конечно, не совсем самостоятельно, инструктор вел лошадь на корде, но это и понятно, я же в первый раз… Но я уверенно сидела в седле, держала спину прямо и ослепительно улыбалась, и народ от такой картины просто припух. Я потом слышала, как один старбон сказал дяде Мише, что для первого раза я держалась вполне достойно.
И мальчики-мажоры вокруг меня так и вились, друг у друга отбивали, телефончик просили. Посмотрим, как дальше будет. С каждым буду встречаться, а потом выберу. Тут главное – не спешить, потому что дядя Миша наверняка меня еще куда-нибудь возьмет, и там тоже появятся новые знакомые. Надо будет только обязательно другое платье попросить, а то ведь на этих тусняках одни и те же люди бывают, увидят меня в том же платье и черт знает что подумают.
А Данка, дура, поверила, что мне вчерашнее мероприятие сто лет не нужно было и я весь день промаялась от скуки. Ничего, это правильно, пусть чувствует себя виноватой. Я две недели ей мозги канифолила, что из-за нее вынуждена ехать, хотя мне совсем не хочется, и еще сегодня утром добавила, для профилактики. Жалко, конечно, что с Павлом не удалось посидеть наедине, Данка прямо-таки приросла к стулу с этим своим кефиром, так что, когда он спросил про прием, пришлось продолжать ныть и изображать страдание. Если бы Данки не было, я бы ему рассказала, какая я там была классная и как все от меня тащились. Пусть призадумается. А то строит из себя недотрогу. Я уж специально к нему прижималась так, что мертвый бы запрыгал от радости, а он сидит с каменной рожей, словно не чувствует ничего и не понимает. Цену себе набивает, хочет, чтобы я за ним побегала. Не дождется. Сам первый приползет.
Но как же я вчера была хороша! Даже дядя Володя это оценил. Мы вчера очень поздно вернулись, а он у нас сидел, они с бабушкой телевизор в гостиной смотрели. Я влетела в комнату как на крыльях, вся такая возбужденная, счастливая, глаза горят, волосы по плечам струятся, платье переливается. Он в кресле сидел, я к нему подлетела, наклонилась поцеловать и так хитро повернулась, чтобы грудь в вырезе было видно. Как он на меня посмотрел! Это что-то. Теперь я совершенно уверена: если бы я не была его племянницей…