— Меч! — лунные сверкающие слезы брызнули из его глаз. — Ну как же так! Значит, Нинисель испугалась, испугалась! Взяла меч, а потом струсила и вложила его назад в ножны!

— Когда я вернулся, меч, как всегда, висел на хрустальном крюке, — безнадежно прошептал лебедь.

— Нинисель!.. А я ей так верил! — Лунная слеза скатилась с лестницы, скользнула сквозь потолок и, сверкнув, упала прямо к ногам королевы Демонты. Королева подняла голову и замерла.

— Лунный мальчишка! — прошептала королева Демонта. — Ты снова тут. Мне бы только дотянуться до тебя, дотронуться хоть кончиком пальца, и ты опять в моей власти!

Королева Демонта, ступая легко и неслышно, поднялась по лестнице.

Лунный мальчик горько плакал, закрыв лицо светящимися ладошками, ничего не слыша и не замечая.

Но лебедь чутко повернул голову. Королева уже протянула руку, чтобы коснуться кудрявой головы мальчугана… Но в этот миг лебедь взмахнул широким крылом и загородил им лунного мальчика.

— Проклятье! — вскрикнула королева.

Лунный мальчик взлетел к потолку и выше, сквозь хрустальные арки. Он скрылся, погас в темном облаке, укрывшем луну.

— Ты поплатишься за это, упрямая птица! — В глаза королевы словно кто-то бросил горсть раскаленных углей. — Простись со своей серебряной жизнью!

Королева уверенным движением выхватила меч из ножен и замерла, задохнувшись, не веря своим глазам.

— Что это? Ржавый меч! Откуда? Кто подменил серебряный меч?

Лебедь взглянул на ржавый меч в руках королевы и замер не дыша. Потом со вздохом освобождения он взмахнул тяжелыми крыльями и звеня поднялся в воздух.

— Окна закрыты, тебе не улететь! — крикнула Демонта.

Лебедь с силой ударил крылом по хрустальной стене. Во все стороны побежали трещины. Еще удар! Брызнули острые осколки. В стене образовался пролом.

Лебедь стремительно вырвался на волю.

— О, печаль, печаль! — провыл Цепной Ветер. — Мой серебряный друг, ты улетаешь!

Лебедь уже коснулся крылом верхушки столетнего дуба, но вдруг повернул назад. Он поднялся высоко над замком и круто ринулся вниз. Своим острым серебряным крылом он рассек цепи на ногах Ветра. Звеня и гремя, цепи покатились вниз по холму.

— Свободен, свободен! — в восторге просвистел Ветер, завиваясь кольцами. — Я больше не Цепной Ветер, не Ветер-могильщик! Я снова вольный прохладный Ветер!

— Будьте вы оба прокляты! — Демонта размахнулась и швырнула ржавый меч рыцаря Хьюгли вдогонку улетающему лебедю. Меч со свистом пронесся мимо лебедя, сверкнул над поляной, над верхушками леса Вительвельт и скрылся во мраке…

Лебедь летел к Серебряному озеру. Последнее, что увидела Демонта, это был лунный мальчик. Он сидел верхом на лебеде и со смехом молотил его пятками по бокам. В обеих руках он держал букеты лунных цветов.

— Пусть так, — прошептала Демонта. — Все равно ничто не может омрачить мое торжество!

Королева достала с полки старинную книгу в темном переплете, открыла ее. Тотчас на пустой странице вспыхнули огненные буквы.

Глухо и мрачно прозвучал в тишине голос королевы:

Демон ночи, появись!

Дверь — откройся, цепь — порвись!

Свет — померкни! Мрак — сгустись!

Мост подъемный, опустись!..

Глава двадцатая
В хижине старого отшельника

Смолк соловей. Последняя трель, замирая и дрожа, затихла.

Неожиданно старый отшельник услышал топот копыт. К хижине подъехал рыцарь в богатых одеждах на широкогрудом коне. С плаща стекали капли воды, мокрый камзол прилип к груди.

Рыцарь грузно спрыгнул с коня и прямо у порога опустился на колени.

— Я согрешил, святой отец! — рыцарь покаянно опустил голову. — Тщеславие, спесь, гордость овладели моей душой. Рыцарь Гиальмар ехал к тебе, но я обманом сбил его с пути. Сказал, что в хижине…

— Не продолжай, сын мой, — прервал его отшельник, ладонью загородив пламя свечи. — Встань с колен и войди сюда, я тебя совсем не вижу. Вот хлеб, вот сотовый мед и родниковая вода. Обсушись и утоли свой голод.

Хьюгли сел на скамью напротив старого отшельника. Он вглядывался в спокойное доброе лицо старика. И словно какая-то тяжесть покидала его душу.

— Многое тебе открылось, ты познал свет истинной ценности, — старый отшельник вздохнул и тронул иссохшими легкими пальцами руку Хьюгли. — Возвращайся к своему отцу и милой невесте. Твоя верная подруга ждет тебя в своей одинокой башне!

— Откуда тебе ведомо это? — воскликнул потрясенный Хьюгли.

Светло и печально улыбнулся старый отшельник. Он встал и положил руку на голову Хьюгли.

— Господь милосердный да пошлет тебе силы и мудрость выбрать единственно верный путь!

Вдруг отшельник повернул голову, к чему-то чутко прислушался.

— Ты слышишь, рыцарь? И вот опять, опять!.. — с внезапным волнением проговорил он. — Там за лесом стоит Хрустальный замок. Нередко оттуда доносятся нежные звуки флейты, беспечный смех. Но сегодня… Сегодня я услышал вздох столь невыразимо печальный. Он скорее напоминает стон. Вот опять я его слышу! Кто же так мучается и тоскует в Хрустальном замке?.. Впрочем, рыцарь, я задумался, а тебе пора в путь.

Рыцарь Хьюгли смиренно поцеловал руку отшельника.

— Одно печалит меня, — проговорил он, уже ступив за порог. — Я вернусь домой без наследного меча. Пусть ржавый, он был дороже мне всех мечей на свете…

В этот миг что-то мелькнуло в воздухе. Разрезав низкий утренний туман, в землю, прямо у ног Хьюгли вонзился ржавый меч с богатой узорной рукоятью.

— Мой меч, мой родовой меч! — вне себя от радости вскрикнул Хьюгли.

— Недобрая рука бросила его, но твой меч неповинен. — Улыбка отшельника, казалось, светится в полумраке. — Береги его, очисти от ржавчины. Быть может, кто-то помог ему найти путь к тебе…

«Фея Серебрянного озера», — почему-то подумал Хьюгли.

Рыцарь Хьюгли ехал по лесу Вительвельт, полному утренней влажной прохлады. Небо посветлело, покачивая бледные звезды.

Высоко над деревьями, освещенный тающей луной, смутно блистал Хрустальный замок.