Ему казалось, что он спал не больше минуты, когда запиликал брошенный рядом мобильник. С трудом разлепив глаза и оглядевшись, Невский даже не сразу понял, где он находится. Казалось – стоит поднять веки и увидишь нависающую сверху сетку шконки второго яруса, на которой спит верный пес Гриня. А тут – зеркало, во весь потолок спальни. Его спальни. Впрочем, все объяснимо. Когда ему привыкать к новым декорациям? Ведь минувшая ночь была первой, после возвращения в Питер.
Рэмбо нащупал телефон, со второго раза попал пальцем в нужную кнопку.
– Да!
– Половина двенадцатого, босс, – послышался хрипловатый голос Фрола. – Пора ехать на сход. Я внизу. Подъезд проверил, все чисто.
– Хорошо, – помолчав, выдавил Невский. – Тачка на месте?
– Я уже в ней.
– Добро. Жди.
Отключив связь, Невский бросил трубку на одеяло, поднялся, сел, зевнул, едва не вывихнув челюсть, протер колючее лицо ладонями и, чуть слышно матюг-нувшись, встал и направился в ванную, приводить себя в надлежащий вид. В голове, как заевшая пластинка, вертелась фраза, вычитанная в какой-то из книг зоновской библиотеки: «Генерал не может себе позволить в мирное время выглядеть хуже рядового бойца. А в военное – и подавно». Только там, кажется, это произносил заплетающимся языком похмельный комдив бронетанковых войск, разбуженный адъютантом после трехдневного запоя.
Через пятнадцать минут уже окончательно проснувшийся Влад спустился к поджидающему его на Садовой «Чероки». Машинально сел на переднее сиденье тут же сорвавшегося с места внедорожника. Оглянулся. Принюхался. В заметно посвежевшем после химчистки салоне джипа пахло хвоей и мятой.
– Все в порядке? – спросил Невский, посмотрев на телохранителя. Денис старался держаться бодрячком, но выглядел заметно уставшим. Что не удивительно – сомкнуть глаза минувшей ночью у него так и не получилось.
– В лучшем виде, босс, – кивнул Фрол. – Мангуст час назад сообщил, что труп легавого уже обнаружили, сейчас менты там суетятся. Он специально мимо проехал, после мойки. Типа случайно. Только что звонил Медведь, спрашивал, как вы. Сказал, что пацаны уже собираются в пансионате. Стол накрыт. Ждут вас.
– Хорошо, – Рэмбо достал сигареты, закурил. Сделал несколько глубоких затяжек, посмотрел на бодигарда пристально и, наконец, сказал: – У меня есть к тебе серьезный разговор, Денис. Но вначале будет пара вопросов. Например, я до сих пор не в курсе, как Антон нашел вас с Николаем. Рискнул взять в бригаду, стал доверять…
– Все очень просто, Владислав Александрович, – улыбнулся Фрол. – Мы с Мангустом бывшие каскадеры. С «Ленфильма». Так что и раньше много чего делать умели. Такое на съемочной площадке вытворяли, что омоновцам и не снилось. Когда начался бардак и работы на студии совсем не стало, я продал квартиру за валюту и мы с Колькой, наладив концы, поехали в Швецию, в Мальме, за полтора года окончили там спецшколу для телохранителей. Одну из лучших в Европе. Остаться в Швеции легально не получилось, хотя пытались. Вернулись в Питер. Денег почти не осталось. Сняли одну квартиру на двоих. Предложили свои услуги банку и нескольким фирмам. Одной из этих фирм была ваша «Союз-Бавария». Антон позвонил в тот же день, после нашего визита в офис. Назначил встречу. Насколько мне известно, он проверял нас через ментов, кто мы, откуда, кем работали раньше и так далее. Через генерала Климова. В общем, на следующий день после его звонка мы встретились в спортзале и показали, на что способны. Долго беседовали. Антон остался доволен. Сказал, что готов взять нас к себе в телохранители, платить по три тысячи долларов в месяц, но сразу предупредил – работа будет трудная. И иногда придется… не только охранять. Так что мы знали, на что соглашались. А насчет доверия… охраняемый объект априори должен полностью доверять тому, кто рядом. Ведь мы всегда вместе, значит, в курсе всех разговоров и дел. Иначе просто невозможно.
– У кого-нибудь из вас семья есть? – выслушав Фрола, спросил Невский.
– У Мангуста нет. У меня быта жена. Дочь, первоклассница. Но мы давно в разводе. Они в Выборге живут. У тещи.
– Сколько вам лет, тебе и Мангусту?
– Мне двадцать девять. Колян на год младше.
– Сколько раз уже приходилось работать по-мокрому? – жестко уточнил Невский.
– За Мангуста, сами понимаете… не скажу. Пусть сам за себя отвечает. Мне, включая сегодняшний, три, – четко, почти без раздумий, ответил Фрол.
– Хорошо, – кивнул Невский. – Надеюсь, Индеец действительно в вас не ошибся, – выдержав паузу, Влад последний раз затянулся дымом, выбросил окурок за стекло. Продолжил тихо: – Мы с Антохой были как братья. Как одно целое. После его гибели я никому не могу так доверять, как ему, Денис.
– Даже Соколу?
– Тем более Соколу, – не стал темнить Рэмбо. – Но доверять кому-то иногда просто необходимо. Ты меня хорошо понимаешь?
– Конечно, – кивнул телохранитель. – Я… я хочу сказать, что на меня вы можете всегда положиться, Владислав Александрович.
– Не надо больше никаких Александровичей, Денис, – поморщился Невский. Тронул Фрола за плечо. – Для тебя я просто Влад.
– Я понял, Влад, – отозвался телохранитель. Бодигард догадался – сейчас бригадир доверит ему нечто очень важное, и был готов взять на себя этот груз.
– Скажи, ты не замечал в последнее время ничего странного? – спросил Невский.
– В каком смысле? С кем?
– Вообще. В бригаде. Чего-то такого, что бы привлекло твое внимание? Чего не случалось раньше?
– Нет, – покачал головой Фрол. – Все, как обычно. Разве что…
– Что?
– Да так, ерунда, – дернул щекой Денис. – Просто, когда Слон с Антоном за ва… за тобой в Сыктывкар уехали, Серега Сокол сразу же повел себя так, словно он уже стал бригадиром. Индеец доверял ему, да. Сокол был единственный из пятерых старших, кого Антон посвящал во все темы, в самых мельчайших деталях. Потому что ему… как тебе… тоже необходимо было хоть кому-то доверять. Это вполне естественно. Один в поле не воин. Кто-то должен прикрывать спину, не только физически. У каждого авторитета есть приближенный, правая рука. Но раньше Сокол, в основном, молчал, больше слушал, в разговоры не лез, если не спрашивали. А после отъезда Индейца, буквально в тот же день, вдруг резко забурел. Начал хамить, махать пальцовкой. И в голосе этакое превосходство появилось. Как у абсолютного босса, перед которым все плебеи должны приседать и «ку» делать. Он даже со старшими стал так разговаривать. Раньше один из нас – я или Коля – всегда в лимузине находился, рядом с боссом. Так положено. Второй – в заднем джипе сопровождения, с братвой. Сокол нас из «Мерседеса» в тот же вечер убрал. Возможно – как лишние уши. Я не знаю, Влад, – покачал головой Денис. – Может, это что-то вроде опьянения властью. С некоторыми людьми такое случается, от чувства вседозволенности крыша едет. Им власть только во вред. Когда несколько человек в подчинении, они еще более-менее нормально себя ведут, хотя уже начинается. Короче, так примерно два дня продолжалось. Пока не стало известно что Индеец погиб, а ты чудом выжил и находишься в больнице. Сокол сразу как-то притих и… наэлектризовался, что ли. Стал дерганым, молчаливым. Хотя, может быть, мне это все показалось. Я ведь не психолог. Да и рядом весь день не находился, как с Антохой. В джипе ездил. В лимузине только шофер был, Игорь. И – звуконепроницаемая перегородка. Говори сколько влезет.