Игнат рядом с черным «Джипом Чероки» — скорее всего, тем, который купил еще в 1992 году.
Игнат разговаривает с уже знакомым лысым мужчиной в черном костюме — генеральным директором «Доброго Дела». Сказать, что рядом с ним дядюшка в синем спортивном костюмчике и с растрепанными волосами выглядит очень невыигрышно — это не сказать ничего.
Игнат (в том же синем костюмчике) куда-то направляется вместе с высоким молодым человеком. На вид его спутнику нет и тридцати. На нем светло-зеленый медицинский халат, из-под которого выглядывают такие же светло-зеленые брюки.
— Кто-нибудь из медицинского персонала?
— Близнюк Евгений Сергеевич. — На этот раз детектив не удостоил снимок даже мимолетного взгляда. Он и без этого понял, о ком идет речь. — Главврач всей этой шаражки. Хирург и патологоанатом в одном лице.
— Такой молодой…
— …да ранний! — Петр обогнал еще один грузовик и после этого до самой Вырицы больше не произнес ни единого слова. А почему бы не помолчать и не послушать гнилую попсу московского розлива, если Тамара не пристает больше с вопросами и молча — наверное, уже в десятый раз — перетасовывает колоду из фотографий клиентов и их гадючьего гнездышка?
…К тому моменту, когда они проехали Вырицу и километра через четыре свернули с шоссе на грунтовку, у Тамары в памяти намертво запечатлелись образы не только дяди Игната и Светланы Петровны, но и кое-кого из администрации и охраны сиротского комплекса. Она несколько раз, чтобы уже никогда не забыть, повторила про себя номера «Патрола» и черного «Джипа Чероки». Руководствуясь лишь разрозненными фотографиями отдельных участков территории «Простоквашина» (как хорошие шахматисты могут вслепую проводить сеанс одновременной игры сразу на нескольких досках), нарисовала в своем воображении план сиротского комплекса, и даже не сомневалась, что если где и ошиблась, то совсем несущественно. Оставалось лишь убедиться в точности своих умозаключений, посмотрев наяву, а не на фотографиях на это зловещее «Простоквашино»…
— Приехали. — Петр свернул на обочину и заглушил мотор. — Вот по этой тропинке, — он кивнул налево, и Тамара, посмотрев в том направлении, никакой тропинки не обнаружила, — километра полтора до объекта. Сама понимаешь, почему на ту дорогу, что ведет к нему напрямую, я соваться не стал…
Тамара кивнула (мол, понимаю) и положила конверт с фотографиями назад в бардачок.
— …По шоссе мы не доехали до этой дороги приблизительно с километр, — продолжал детектив, не спеша вылезать из машины. — Поедем обратно, покажу тебе тот поворот.
— А куда ведет эта дорога?
— Пес ее знает! Судя по карте, в какую-то деревушку… Чё расселась? Надевай сапоги. И не забудь про корзинку.
В корзинке, закутанный в старую тряпку, лежал двенадцатикратный бинокль «Навигатор», у Арчи Гудвина за пазухой была припрятана кобура с автоматической «Астрой А-90» (так, на всякий пожарный), а в маленьком рюкзачке, который он достал из багажника и нацепил на широкие плечи, компанию термосу и бутербродам составляла видеокамера «Сони». В остальном Тамара и Петр ничем от двоих горожан, выбравшихся в лес за грибами, не отличались.
На Петре — потрепанный камуфляжный костюм и высокие походные бутсы, на Тамаре — темно-коричневый спортивный костюм, старая зеленая курточка и зеленые же резиновые сапоги, которые немилосердно жмут (весь этот маскарад она купила вчера в «секонд-хэнде»). Волосы на затылке стянуты в узел, голова повязана черной банданой. Лесная разбойница — хоть сейчас на большую дорогу!
— Пока будем идти через лес, постарайся набрать хоть немного грибов, — бросил через плечо детектив и пошел через узкую пожню, отделявшую грунтовку от березовой рощи. Прямо по стерне (никакой тропинки, о которой он упоминал, Тамара, как ни старалась, обнаружить так и не смогла). — Хоть свинушек. Хоть сыроежек. Но чтобы в корзинке, когда придем на место, у тебя что-нибудь было.
«…чтобы в корзинке… что-нибудь было…», — про себя передразнила детектива Тамара и принялась извлекать из-под куста трухлявый от старости подберезовик. Мокрый куст неприветливо осыпал ее холодным дождем. — У меня хоть корзинка, а у тебя? Волына за пазухой? Видеокамера в рюкзаке? Грибничок! Ваня Сусанин! Где твоя тропка, по которой мы должны выйти к объекту?»
— Ау! — К трухлявому подберезовику Тамара добавила червивую сыроежку. И сорвала с пня пригоршню ложных опят. — Где тропинка?!
— Я на ней. Иди сюда. И не кричи на весь лес.
— Если не хочешь вызвать никаких подозрений и выглядеть правдоподобно, наоборот, веди себя пошумнее. Где ты встречал горожан, которые, оказавшись в лесу, не начинали бы сразу орать во всю глотку?.. Ах, какие же здесь грибные места! — цинично «восхитилась» Тамара и положила в корзинку еще один большой и гнилой подберезовик. Корзинка заметно прибавила в весе. — Всё, считай, на жареху набрали. Только есть ты ее будешь один…
— Пошли, — перебил разговорчивую Тамару Петр и стремительно зашагал по узкой звериной тропе.
Нет, сегодня он даже отдаленно не напоминал того «рубаху-парня», каким предстал перед Тамарой позавчера. Наверное, всё объяснялось проще простого: сейчас детектив был на службе, притом на такой, на которую приходится таскать с собой «Астру А-90».
(Так, на всякий пожарный).
Запланированный на вчерашний день военный совет, на котором втроем — Энглер, Петр и Тамара — должны были пересмотреть план мести Светлане Петровне и дяде Игнату, не состоялся. При этом, инициатором срыва явилось единственное заинтересованное лицо — Виктория.
— Том, ты, конечно, меня извини, — виновато потупила взор она вчера утром, перед этим проболтав более часа по телефону с Андреем, — но сейчас я хватаю машину и валю на весь день по делам. Ты уж позвони Арчи Гудвину, перебей стрелку на завтра… Хотя… — Энглер замялась. Тамара ждала. — …Хотя, и завтра, наверное, у меня ничего не срастется.
— Не мне и, тем более, не Петру всё это надо. В первую очередь, тебе, дорогая, — сварливо заметила Тамара.
— Да, да, конечно. Но ты ведь помнишь, я тебе говорила, что из двух зол надо выбирать наибольшее и в первую очередь стараться избавиться от него. Чем я сейчас и занимаюсь: определила наибольшее зло и, пока не поздно, спешу разработать какую-нибудь вакцину против него. А второе — дядьку Игната и Толстую Задницу я в полном объеме перепоручаю тебе. И не сомневаюсь, что с этим ты справишься даже лучше меня. Ну, а если всё же почувствуешь, что что-то не клеится, что можешь всё закосячить, то только скажи… прямо так и скажи: «Извини, Вика, но я слагаю с себя обязательства по всей этой бранже». Я пойму тебя. И как только чуть-чуть разгребу непонятки с Андрюшей и его пацанами, сразу переключусь на толстуху и дядюшку. Придется им еще чуть-чуть подождать.
— Нет, не придется, — спокойно и очень уверенно покачала головой Тамара. — Если уж я сказала, что разберусь с этими гадами, то за свои слова отвечать должна до конца. Развлекайся с Андрюшей, компостируй ему мозги, выведывай тайны, а я сегодня сама встречусь с твоим детективом, перетрем с ним вдвоем новый план действий. И вперед… Энглер, всё же ответь, где ты нашла этого Гудвина? Надеюсь, не по рекламе в газете?