В приемной еще две закрытые двери. Одна — побольше, другая — поменьше.
«Один начальник — побольше, другой начальник — поменьше, — провожу аналогию я. — И на двоих всего одна секретарша».
— Чьи владения? — оборачиваюсь я к сопящему у меня за спиной Бондаренко.
— Казиев Айрат Ибрагимович, — кивает он на большую дверь, — начальник юридического отдела, член Совета директоров. — Сангайло Виктор, — кивок на дверь поменьше, — его заместитель.
«Ага, начальник юридического отдела! Тот, кто мне сейчас нужен в первую очередь! — радуюсь я. — Прямо сейчас и отдам его на растерзание Пляцидевскому!»
— Казиев, надеюсь, не в командировке? — Взглядом я пригвождаю несчастную секретаршу к спинке ее рабочего кресла. Она в состоянии острого нервного шока! Но она сильная девочка и находит в себе силы пролепетать в ответ:
— Он у себя в кабинете. Он сейчас занят. — Мне на это чихать!
— Через десять минут ко мне! — коротко распоряжаюсь я, предоставляя секретарше самой додумывать, кто ж я такая. Впрочем, ей сейчас всё объяснят. — Топтыгин, останетесь здесь. Проследите, чтобы всё было исполнено. Через десять минут! — повторяю я и столь же стремительно, как сюда ворвалась, выметаюсь обратно. За мной спешит моя свита.
— Так, где же, Андрюша, мой кабинет? После смерти отца его занял ты?
— Всё это время он был закрыт.
— Ключи у кого?
— У Надежды.
— Надежда кто?
— Референт.
— Та, что сегодня организовала нам теплую встречу?
— Я ее вздрючу за это, — обещает Андрей. У меня нет ни капли сомнений, что он это исполнит с большим удовольствием. Только хрен ему, кобелюге! Никаких удовольствий!
— Нет, я сама… Нет… У меня нет инструмента для вздрючек… Кирилл, — обращаюсь я к одному из своих стояков, — поручаю это тебе.
Двухметровый верзила в полтора центнера весом безучастно кивает. А Бондаренко тем временем уже вставляет чип-карту в картоприемник возле стеклянной двери, за которой проглядывается приемная — раз этак в пять попросторнее той, в которой я только что побывала.
И в этой приемной уже не одна, а две молодые девчонки синхронно приподнимаются при моем появлении.
— Кто референт? — на полном ходу, даже не думая о том, чтобы, явившись на место, немного притормозить, начинаю учинять разнос я
— Шевченко Надежда Витальевна, — четко представляется одна из девиц.
«Красивая, — отмечаю я. — Кирилл, дрюча ее, будет мне благодарен за подобное поручение».
— Энглер Виктория Карловна, — словно передразнивая референтшу, столь же четко рапортую ей я. — Дочь и правопреемница Богданова Василия Сергеевича…
«Дочь Василия, Виктория Карловна,— отмечаю при этом я. — Насколько по-идиотски звучит это вопиющее несоответствие!»
— …Бондаренко предупреждал Вас, что сегодня ровно в шестнадцать ноль-ноль я должна прибыть в офис, и меня не мешало бы встретить?
— Предупреждал, — испуганно лупит на меня буркалы девица.
— Тогда почему мне пришлось пробиваться сюда чуть ли не с боем?
— Я сразу поставила в известность администратора, — начинает переводить стрелки Надежда, но я уже демонстративно отворачиваюсь от нее, переключаю внимание на богатую дверь, ведущую в Богдановский (а теперь мой) кабинет. Дергаю за ручку — закрыто. Но референтша, на ходу поливая дерьмом нерадивого администратора, обосравшего «церемонию встречи», уже спешит ко мне.
— Сейчас отопру.
— Потом отдадите мне ключ. И чип-карту от входа, — киваю я на стеклянную дверь.
— У меня она только одна.
— А себе закажете новую. Даниил Александрович, пройдемте. — Взглядом я останавливаю устремившегося следом за мной в кабинет Бондаренко и закрываю дверь за собой прямо у него перед носом. Его место в приемной. И пусть будет счастлив, что именно там, а не в могиле…
Удивленным взглядом я окидываю кабинет покойного Василия Сергеевича. Один к одному, даже в самых несущественных мелочах, эта комната повторяет ту, в которой сегодня мне уже довелось побывать в «Пинкертоне». Такой же зеленый ковер на полу. Такой же перпетуум-мобиле на столе. Точно такая же мебель…
— А Бондаренко, кажется, говорил, что гарнитур эксклюзивный, — ухмыляюсь я и направляюсь к своему рабочему креслу. Сейчас так же, как и три часа назад, в кресле срабатывают амортизаторы, и под моим весом оно мягко просядет вниз и назад.
— Эксклюзив в двух экземплярах, — говорит Пляцидевский. — Встречается и такое.
— У Вас нет ощущения дежа-вю, Даниил Александрович?
— Нету, Вика.
— А как настроение?
— Боевое.
— А у меня препоганое. И от усталости, и от всех нестыковок я сейчас просто на грани нервного срыва. Это сильно бросается в глаза? И вообще, мне хотелось бы услышать ваше мнение о том, как держусь, не чересчур ли размахиваю кулаками перед этими идиотами, — бросаю я вопросительный взгляд на своего личного «Дейла Карнеги». — Признаться, я сейчас постаралась остаться с вами наедине, чтобы спросить конкретно об этом. Так не перегибаю я палку?
— Всё замечательно, Вика. Существует несколько стилей руководства. Один из них — деспотический. Ты сейчас демонстрируешь классику этого стиля. Продолжай в том же духе, и тебя будут бояться и недолюбливать, но в то же время уважать и исполнять все твои распоряжения безотлагательно и беспрекословно.
— Мне надо учинять головомойки референту и администратору?
— Администратора смени при первой возможности, а девчонку оставь в покое. Натыкала носом, испортила настроение… Думаю, ей на сегодня достаточно.
— И мне на сегодня достаточно, — устало вздыхаю я. — Сейчас явится этот Казиев, я оставлю вас обсуждать мои проблемы с наследством и свалю. Домой доедете на такси. Хорошо?
— Замечательно, — с энтузиазмом подхватывает Пляцидевский. — Тебе, Вика, надо обязательно отдохнуть.
Я протягиваю ему ключ и чип-карту.
— Держите. Вам в ближайшее время придется, пожалуй, появляться здесь чаще, чем мне… И объясните, черт побери, как пользоваться этим проклятым селектором.
Даниил Александрович подходит к телефону, установленному на столе, тыкает пальцем в какую-то кнопочку, и тут же по громкой связи раздается голосок секретарши.
— Да, Виктория Карловна?
— Казиев здесь? — спрашиваю я.
— Да, Виктория Карловна.
— Пусть зайдет.
— Хорошо, Виктория Карловна…
Мегамаразм!!!
Пляцидевский снова тыкает в какую-то кнопочку.
— Поняла?
«Ни черта я не поняла! Разберусь после». Я молча пожимаю плечами и направляюсь навстречу невысокому плотному мужику, просочившемуся в этот момент в кабинет.