— Эй, Майк, — тихо сказал он, — все в порядке. Возможно, твоя мама просто о тебе беспокоилась, вот и все.
— Возможно??? — Лара зло уставилась на него. — Я проснулась и обнаружила, что мой сын пропал, и ты думаешь, что я, возможно, беспокоилась?
— Слушай, мне жаль, что ты расстроилась. — Слейд погладил малыша по головке. — Я проснулся и услышал, как он плачет. Поскольку он не успокаивался, я пошел и взял его.
— Если бы он плакал, я бы услышала.
— Он ревел, ясно? — Слейд встал на ноги. — Что я должен был сделать? Оставить тебе записку?
— Ты мог бы… — Ее взгляд скользнул по нему, и лицо у нее порозовело. — Что ты о себе вообразил?
— Что вообразил?
— Что ты можешь разгуливать как… как ты… Слейд посмотрел на свои трусы, затем на нее.
— Это ты о них?
— Да. — Ее голос звенел как струна. — Я понимаю, что это твой дом, но не мешало бы прикрыться… Слейд рассмеялся.
— Я уже прикрыт. Я спал голым, но перед тем как пошел спасать моего сына, надел эти шорты. — Он скользнул по ней взглядом, отметил помятые после сна волосы, футболку не по размеру. — Кажется, ты тоже не одета для королевского приема, а?
Лицо у нее потемнело.
— Я чуть с ума не сошла, — нахмурилась она, — когда обнаружила, что сына…
— Ага, — сказал он грубо. — Все в порядке, забудь.
Слейд приказал себе перестать думать об одном и том же. В конце концов, кружева вызывают эротическое чувство. Кружева и шелк, а не футболка, и уж тем более не эта, большого размера, извлеченная из его шкафа. Лара не хотела ее брать, но у нее больше ничего не было. Он провел несколько скверных часов этой ночью, лежа без сна, представляя спящую Лару, которая была недалеко, и как она выглядит в его футболке.
Теперь он видел то, что представлял. Как четко проступали ее соски сквозь ткань. Как лежала тень там, где кончалась футболка. И как стройны ее ноги. Она была теплой и свежей после сна, полураздетая, в его спальне. И она была его женой.
«Черт меня побрал», — подумал он и вытащил джинсы из шкафа.
— Я не хотел тебя напугать, — сказал он мрачно, залезая в джинсы. — Ты спала. Я его взял, переодел, накормил…
— Переодел?!
— Ну, как смог. Не нужно так удивляться, я просто следовал инструкциям на упаковке.
— И ты накормил его? Откуда ты знаешь, чем и как кормить ребенка?
— Это было просто. — Слейд неторопливо направился к ней, застегнув молнию и не застегнув пуговицу. — Я просто спросил себя, что бы я хотел в первую очередь этим утром. Так что я зажарил омлет с беконом, грибами и луком, поджарил тосты, приготовил черный кофе…
— Что?!
Выражение ужаса на ее лице заставило его рассмеяться.
— Расслабься, сладкая. Он наслаждался апельсиновым соком, пока я варил яйцо и поджаривал тост. — Он улыбнулся ребенку, который улыбнулся ему в ответ. — И Майк слопал все до кусочка, так, приятель?
— Его имя Майкл, — сказала Лара холодно.
— Майкл — слишком формально для парня и его папы. — Слейд вытянул руки. Лара наклонилась за сыном, но тот потянулся к Слейду. — Нам больше нравится Майк, да, старина?
Она смотрела молча, как он поднимает Майкла в воздух и как тот визжит и брыкается.
— Па-па, — произнес младенец от избытка эмоций.
— Вот и правильно, приятель, я твой папа.
— Он не это имел в виду.
Слейд посмотрел на нее, и Лара покраснела. Она знала, что это прозвучало зло и несправедливо, но ничего не могла поделать. Двадцать четыре часа прошло, один короткий день, а она уже теряет сына.
— Именно это, Майки, кто я? — Он снова поднял ребенка высоко на вытянутых руках и улыбнулся ему. — Скажи «папа». Ну давай, приятель, я хочу это слышать. Па-па. Па-па…
— Он слишком маленький, чтобы говорить, — резко оборвала Лара.
— Он лепечет «мама» или что-то в этом духе.
— Он просто издает звуки. И потом, это другое дело — я его мать.
— А я его отец, — неожиданно сказал Слейд холодным тоном. — Чем раньше ты к этому привыкнешь, тем лучше.
— Ты ничего не знаешь о Майкле. Ничего!
— Доверься мне, крошка. Ты ведь не хочешь начинать все сначала, а? — Слейд изобразил улыбку. — Все вроде нормально, ему нравится играть в паровозик.
— А тебе не приходило в голову спросить меня, что он обычно кушает?
— Я же сказал — ты спала. Я позвонил Хельге… Холодная рука схватила Лару за сердце.
— Хельга? — воскликнула она радостно. — Вот как?
— И она посоветовала…
— О, я могу догадаться. Икру? Шампанское? Может, немного паштета?
— Ну, хватит!
— Не смей указывать, что мне де…
— Я сказал, хватит! Ты пугаешь моего сына.
— Твоего сына? Тво-е-го сына?! — Майкл начал плакать. Лара посмотрела на Слейда и забрала у него малыша. — Смотри, что ты наделал, — прошипела она и удалилась из комнаты.
Конечно, она реагировала на все чересчур остро, но она же волновалась. Неужели Слейд не способен этого понять? И, черт возьми, он что, не мог одеться? Стоял вот так, в незастегнутых джинсах, с голым торсом, показывая мускулистые руки и грудь. Тяжелый подбородок со щетиной. Волосы, которые начинались на груди и исчезали в расстегнутых джинсах.
Лара захлопнула дверь и прислонилась к ней, Майкл держался за ее шею.
А какое ей дело до советов, которые ему дает женщина по имени Хельга? Никакого!
Ей было дело только до Майкла, а он очень устал. И это Слейд утомил его своей игрой.
Она наклонилась к мальчику, покачала, убаюкивая, и держала его до тех пор, пока не убедилась, что он заснул. Затем соорудила ему постель на полу, обезопасила, обложив подушками и одеялами, и заперла дверь ванной.
Помывшись и одевшись, Лара вынесла спящего ребенка вниз и построила ему новую безопасную кровать в углу гостиной. Убедившись, что он в ближайшее время не проснется, она пошла на манящий запах кофе. Лара знала, где кухня, даже без этого запаха. Слейд настоял на том, чтобы прошлым вечером она прошлась по дому, хотя она ему четко дала понять, что ее не волнует, как он выглядит.
— Меня тоже не волнует, — сухо проговорил он тогда, — нравится тебе дом или не нравится — твое мнение о моем доме не имеет значения. Я просто не хочу, чтобы ты где-нибудь свалилась с лестницы и сломала шею, если встанешь ночью.
Но так получилось, что она не встала ночью. Ее терзали ужасные сны, но она спала до самого утра так крепко, что даже не слышала, как заплакал Майкл и Слейд вошел в комнату.
Слейд в ее спальне стоял над ней. Смотрел на нее.