— Я люблю тебя, — прошептал Рорк, и голосу его вторил негромкий шум волн.

Глава ДЕВЯТАЯ

Солнце уже клонилось к закату, когда они подняли якорь и отправились обратно на остров Пантеры. Рорк стоял у штурвала, Виктория рядом, его рука на ее талии. Весь долгий день они пробыли в объятьях друг друга, а после полудня, забравшись в каюту, устроили импровизированную трапезу из сыра, печенья и белого вина. Это был самый прекрасный день в жизни Виктории — но теперь он подходил к концу.

Она передернула плечами, и Рорк притянул ее к себе.

— Тебе холодно, любовь моя?

— Нет. Мне хорошо.

Он отвел ее волосы с виска, наклонился и поцеловал в шею.

— Это был самый счастливый день в моей жизни, — тихо произнес он. Виктория вздохнула.

— И в моей тоже.

Но как только она сказала это, вновь вспыхнули сомнения. Было бы лучше уехать утром, как она и собиралась. Она запуталась в собственной лжи, а сегодняшний день и без того все усложнил. Как она может уехать теперь? Но и остаться тоже не может.

— Тория? — Рука Рорка еще крепче прижала ее к себе. — Я не хочу возвращаться с небес на землю так сразу.

Виктория опустила голову ему на плечо и глубоко вздохнула.

— Я тоже. Хорошо было бы остаться здесь навсегда.

Вдруг он резко сбавил скорость, и рев мотора перешел в тихое рокотание.

— У меня есть идея, — улыбнувшись, сказал он.

— Идея? Какая?

— Ты ничего, наверное, толком не повидала на Пуэрто-Рико, прежде чем попала на остров Пантеры?

Виктория кивнула.

— Да, — сказала она. — Очень мало.

— Так я и думал, — продолжал он. — Но ничего, мы это наверстаем. Я сам покажу его тебе. Пуэрто-Рико — остров, полный контрастов. Там есть тропические леса и горы, есть прекрасные города и селения, а побережье его столь же красиво, как на острове Пантеры.

Она улыбнулась.

— Какое туристическое агентство платит вам, сеньор, за эти рекламные тексты?

Он засмеялся и провел указательным пальцем по ее подбородку.

— Могу поспорить, что ты не знаешь даже и Сан-Хуана: не видела Кондадо, Ла-Форталезу или старую часть города.

— Я… действительно ни видела его достопримечательностей.

Рорк кивнул.

— Ну, тогда решено. Когда вернемся домой, я позвоню к себе в офис и скажу, что неделю они спокойно могут обойтись без меня. — Он усмехнулся, заметив ее недоуменно вскинутые брови. — Я думаю, сначала мы отправимся в Понсе. Там ты сможешь походить по магазинам, сделать кое-какие покупки, хотя ничего сногсшибательного ты там не найдешь. Оттуда поедем в Сан-Хуан. А потом на север в…

— Рорк, о чем ты говоришь?

Смех заискрился в его глазах.

— Я говорю о том, чтобы провести несколько дней и ночей с тобой наедине, — сказал он хрипло. — Без телефонных звонков и подглядывающей прислуги. — Он притянул ее поближе и принялся целовать, да так, что у нее перехватило дыхание. — Я говорю о том, чтобы заниматься с тобой любовью возле водопада, чтобы повести тебя обедать в «Чарт-хауз».

Каким заманчивым все это казалось. Однако Виктория понимала, что это невозможно, она не вправе пользоваться его добротой. Рорк, вероятно, почувствовал смену ее настроения. Он нахмурился и сжал руки в кулаки.

— Когда я вижу это выражение твоих глаз, — сказал он мрачно, — мне хочется отыскать того мерзавца, который причинил тебе боль, и убить его.

Она с изумлением посмотрела на него.

— О чем ты?

Его рот скривился.

— Я не дурак, Тория. Ты не говоришь, но я могу и сам понять. Что-то постоянно тревожит тебя, встает между нами. Не удивлюсь, если виной тому окажется какой-нибудь подлец, который испортил тебе жизнь.

— О, Рорк, — тихо проговорила Виктория, опустив голову. — Напрасно ты не позволил мне уехать сегодня утром.

— Ты думаешь, что-то может переменить мои чувства к тебе? — Она промолчала в ответ, а он прижал ее нежно к груди. — Этого не будет никогда, — прошептал он. — Ничто не сможет нас разлучить. Ты должна верить мне, Виктория.

А вдруг ей и правда следует поверить, подумала она. Возможно, когда-нибудь она могла бы сказать ему. Возможно, он поймет ее…

— Поедем со мной, любовь моя, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты увидела, как я люблю тебя.

Он и в самом деле смотрел на нее с такой любовью, что ответить можно было лишь одно — «да».

Элегантный, ярко освещенный бутик сверкал, как драгоценность, на набережной Кондадо, где подобного рода магазинчиков было бессчетное количество. Здесь, среди витрин, в которых блестели бриллианты и лучшие модели сезона были выставлены на продажу, попадались вещи, от красоты которых захватывало дух. Роскошное сине-зеленое шелковое платье лежало за стеклом, драпируясь красивыми складками на белом плетеном стуле.

Остановившись, Виктория не смогла сдержать вздоха восхищения. Открытое платье с тонкими бретельками и длинной широкой юбкой, оно было точно соткано из морских волн.

— Милое платьице, правда? — тихо сказал Рорк, наклоняя к ней голову. Она улыбнулась ему.

— Да, прелестное.

— И сшито словно для тебя.

Виктория рассмеялась и потянула его за руку.

— Пойдем отсюда. Это платье сшито для той, которая может его себе позволить.

Брови Рорка поднялись.

— Ну, в таком случае…

Она не сразу поняла, о чем это он. А когда до нее дошел смысл его слов, яростно затрясла головой.

— Нет! Ни за что!

Уголок его рта приподнялся в дразнящей ухмылке.

— Нет? Ни за что? — Он взял ее за руку и потянул к двери магазина. — Позвони завтра моему банкиру и скажи, что я не могу позволить себе купить эту безделушку. Представляю, как ты его рассмешишь!

— Ты знаешь, что я имею в виду, Рорк. Я не могу допустить, чтобы ты тратил на меня такие деньги.

Рорк устало закатил глаза.

— А ты думаешь, я допущу, чтобы женщина учила меня жить? Мы уже говорили с тобой об этом.

Виктория вздохнула. Да, был такой разговор в Понсе, где все ее возражения и протесты не смогли удержать его от того, чтобы накупить ей шелковых и хлопчатобумажных платьев, белья и блузок, так что все это уже не умещалось в ее чемодане.

— Доставь мне удовольствие, — не уставал он повторять, и она была бессильна перед лицом такой неумолимой и любящей логики.

Но сегодня, в Сан-Хуане, она будет вести себя твердо. Магазины на Эшфорд-авеню были переполнены дорогими вещами: сверкающими серьгами, ожерельями и брошами, хрустальными флаконами духов, одеждой знаменитых фирм, о которой она знала, но которую никогда не носила, и Рорк горел желанием купить ей все это.