– Тоже верно, – одобрила мои планы Борщиха. – Что ж, действуй. Кстати, тебе огромный привет от Василисы. – Из уст Татьяны Григорьевны это прозвучало так, будто я находился сейчас не в родном Петербурге, а черт знает где (в Чечне, на Северном полюсе, в кратере Циолковского) и не виделся с ее племянницей по меньшей мере несколько месяцев. – Я вчера заезжала к ней, обсуждали твой замысел насчет того сериала, в котором ей надо болтаться по темным углам и нарываться на неприятности. «Объект насилия» – кажется, так ты это назвал?
– Это рабочее название.
– Ну и что с этим сериалом? Так и остался в проекте?
Слишком плохо она обо мне думала. Я никогда не относился к необделенным фантазией пустобрехам, обожающим строить разнообразные планы – порой вполне перспективные, – но не желающим шевельнуть даже пальцем, чтобы претворить хоть один из них в жизнь.
– Список мест, где лучше не появляться одиноким хорошеньким девушкам, еще неделю назад составил Сергей Котляров. Между прочим, мне это обошлось в коробку хорошего пива. Концепция сериала рассмотрена на редакционным совете. Бюджет утвержден. На рекламу потребуется не больше недели. Василису я отрекомендовал, ей надо пройти собеседование и утрясти кое-какие формальности. Так что, у меня все готово. Открытым остается только вопрос с телохранителями. Обеспечить их обещали мне вы.
– Раз обещала, так выполню. Хоть завтра получишь пару-тройку парней.
– Тогда можно считать, что все на мази. Через неделю отправим вашу племянницу на поиски приключений.
– А почему ты не сказал ей ни слова о том, что почти все готово? – подняла на меня недовольный взгляд Татьяна Григорьевна.
Вопрос прозвучал как обвинение. Незаслуженное обвинение! И поэтому я ответил достаточно жестко.
– Я предупреждал Василису еще три недели назад, чтобы она быта готова к началу июня. Ничего не изменилось. Так зачем повторяться? Не люблю гонять порожняк, Татьяна Григорьевна!
Борщиха быта в этом со мной солидарна. Но мой тон пришелся ей не по вкусу. Что-то частенько в последнее время я стал разговаривать с ней без должного подобострастия.
Она отставила чашку и резко поднялась из-за стола. Забрала с соседнего кресла свою страшную сумочку.
Чайная церемония подошла к концу. Пора было откланиваться.
– Все, Денис. Я пошла. Благодарю за угощение. – Она произнесла это так, будто чай я вливал в нее через кружку Эсмарха, а печенье было источено червяками и покрыто махровой плесенью.
Я проводил ее до дверей, галантно подал плащ.
– В общем, удачи тебе, – напутствовала она меня уже из-за порога. – Уверена, завтра все пройдет гладко. Главное, не переиграйте. И скажи своей Катерине, чтобы не нервничала. Ничего сверхъестественного от нее не требуется. Просто надо поймать с поличным мошенницу и устроить скандал. По-моему, о таком развлечении мечтает любая нормальная женщина, – усмехнулась она.
И на прощание одарила меня ободряющей улыбкой – по-моему, самой человечной, на какую только была способна.
* * *
Это было вчера.
А сегодня мы с Катериной устроились за знакомым столиком возле открытого, как и в среду, окна. За ним накрапывал нудный долгоиграющий дождик; за ним уже наступил вечер, но на улице было тепло, и когда я заботливо поинтересовался у одетой в легкое платьице Кати, не дует ли ей, она скорчила удивленную рожицу.
– Дует?!! Да ты чего?!! Наоборот, пышет жаром от этой проклятой печи. – Она покосилась на русскую печку, застывшую неколебимой скалой в десятке шагов от нашего столика. – Обратил внимание, что почти нет мотыльков-камикадзе? Наверное, из-за дождя.
Да, количество насекомых, желающих совершить самосожжение, сегодня заметно поубавилось. Чего нельзя было сказать о посетителях ресторана, число которых по сравнению со средой увеличилось в несколько раз – в основном за счет двух компаний, оккупировавших два пустовавших в прошлый раз банкетных стола.
За одним из них, дальним от нас (тем, что рядом с эстрадой), отмечали юбилей кругленького лысого мужичка. Раскрасневшийся от алкоголя и обилия хвалебных тостов в свою честь, он восседал во главе стола и сиял на весь зал лучезарной улыбкой. А рядом за его здоровье жадно ели и пили человек двадцать друзей, родственников и сослуживцев. Эта компания меня совершенно не интересовала.
Другое дело – девять человек, расположившихся метрах в пяти от нас за вторым банкетным столом. Здесь не было центральной фигуры, все были равны. Здесь не произносилось тостов. Здесь не налегали на выпивку, разговаривали вполголоса, и складывалось впечатление, что эти люди стараются вести себя как можно незаметнее. Более того, их вообще тяготит этот визит в «Цыганскую мызу». Так обычно бывает, когда не имеющие ничего общего, кроме работы, люди приходят исполнить какой-нибудь служебный обряд, соблюсти когда-то заведенную в трудовом коллективе традицию (скажем, каждую последнюю пятницу мая посещать ресторан), вне офиса обсудить деловые вопросы.
– Самый уродливый вывих корпоративных мероприятий, – вслух озвучил я пришедшую мне в голову мысль.
– Что? – повернулась ко мне Катерина.
– Я говорю, не пялься на них. Лучше меню почитай.
– Я его прочитала позавчера, – простодушно ответила моя спутница и процитировала на память: – Салат «Поморский» с семгой копченой, картофелем, помидорами и черемшой – двести сорок рублей. Ягненок на ребрышках с грибами и овощным ассорти – тысяча четыреста.
Я не поверил, решил, что меня сейчас разыгрывают. Не поленился открыть меню и проверить.
Все точно: салат «Поморский» с семгой копченой, картофелем, помидорами и черемшой – двести сорок рублей; ягненок на ребрышках с грибами и овощным ассорти – тысяча четыреста!
«Это невозможно!» – решил я и прочитал первое, на что упал взгляд.
– Миноги маринованные…
– …двести пятьдесят, – победно усмехнулась Катерина.
– Свинина по-монастырски…
– …с черносливом и сыром домашним – восемьсот тридцать рублей, – окончательно повергла она меня в шок своей поразительной памятью.
– Восемьсот двадцать, – автоматически поправил я. И, переведя дух, торжественно произнес: – Впервые так близко общаюсь с настоящим феноменом. Ты же позавчера это меню просто просмотрела. И все запомнила?
– Ага.
– Малыш, да тебе с такими способностями надо выступать на арене! Озолотишься!
– Моей подруге тоже так говорили: «Тебе с такой грудью надо выступать в стриптиз-шоу! Озолотишься!» Сейчас она в Гамбурге снимается в порно. Пока не озолотилась, – грустно констатировала Катерина. – Денис, у меня и правда феноменальная память. Но, поверь, никакой пользы мне это не принесло. Даже наоборот. Многие смотрят на меня, как на нечто, выходящее за стандартные рамки. Как на то, чего попросту быть не должно. Меня даже сторонятся. А ведь я самая обычная глупая баба.