Закурив, он выпустил дым тонкой струйкой, потом послал вслед ей три колечка и, довольно ухмыльнувшись, спросил:
- А что за идейка-то? Ты уж просвети меня.
- Ну, идейка… Понимаешь, просто грохнуть его у нас резона нет. Он, конечно, сильно мешает, но ведь у него добро наше, вот оно как. Наехать - не получится. Он по-настоящему крутой. А вот установить за ним слежку - это другое дело. Он ведь так или иначе приведет наших людей к своей заначке. А заначка эта - не пачка долларов, которую в штаны спрятать можно. Там, понимаешь, килограммы золота-брилъянтов.
- Килограммы… - Коряга поднял брови. - Килограммы - это хорошо. А вот насчет того, что это добро наше, это ты правильно подметил. Наше оно, воровское.
- Что значит - воровское? - удивился Копейкин.
- Тойзначит, - усмехнулся Коряга. - Тут, понимаешь, такая история, в общем… Налей-ка мне водочки, а я тебе хорошую байку расскажу.
Копейкин, придерживая постоянно сползавшую простыню, взялся за бутылку, а Коряга, мечтательно закатив глаза, начал рассказ:
- После революции один фартовый жиган, а кликуха у него и была - Жиган, был членом банды Леньки Пантелеева. Сам знаешь, банда была крутая, уважаемая. Но орлы из ЧК тоже не дремали, и в конце концов веревочке пришел конец. Банду накрыли, но Жигану удалось спастись, и он организовал собственную банду, которая тоже работала фартово и ни разу не попалась. Добыча была богатой, Жиган присылал в воровской общак много денег, а в то время криминальное общество было не то, что сейчас. Правильное было общество. Все долю приносили - и карманники, и форточники, и медвежатники… Да… И был общак этот не такой, как сейчас, в банке не лежал, потому что было в этом общаке и золото, и серебро, и цацки разные старинные, и даже картины. Сечешь?
Копейкин, который внимательно слушал Корягу, кивнул, и Коряга, взяв наполненную рюмку, сказал:
- Твое здоровье. Эх-х! Хороша зараза, была бы она твердая, я бы ее грыз!
Поставив пустую рюмку на мрамор, он крякнул и продолжил воровскую сагу:
- Да… В общем, нарушил этот Жиган воровские понятия. Перед войной, когда всем уже стало ясно, что немцы нападут, Жиган двинул общак. Представляешь? Держателя общака грохнул, горло ему перерезал, а все добро забрал. Добра там было немеряно. Пятьдесят пять килограммов в разном золоте, целая куча драгоценных камней, потом еще картины всякие, и эти… произведения искусства. Воры объявили на него охоту, но все без толку. А потом, сразу после войны, один браток вернулся из немецкого концлагеря и сразу получил десятку за то, что не погиб смертью храбрых, а в плен к супостату сдался. Попал в лагерь, представился, оказался не простым фуцаном, а авторитетом, Шабером его звали… Так вот, этот Шабер, царство ему небесное, рассказал интересную историю. В концлагере один пленный заболел и в бреду начал болтать языком. Шабер подсел к нему и стал слушать. И тут-то у него чавка и отвисла. Этот пленный как раз и оказался тем самым Жиганом. Когда он двинул общак, то спрятал все добро… Ну уже известно, где он его спрятал. А план, карту то есть, на всякий случай выгравировал на внутренней стороне одного старинного медальона. Медальон спрятал в стене старинной питерской квартиры, а потом, случайно попавшись на каком-то совершенно левом деле, он получил двенадцать лет строгого режима и загремел на зону под чужим именем. Началась война, и в сорок третьем году его отправили на фронт, в штрафные батальоны, состоявшие из зеков. Потом он попал в плен к немцам, и вот тут-то Шабер и подслушал его бред.
Сначала Шабер хотел его просто грохнуть за такое нарушение понятий, но передумал и оставил это дело на потом, рассудив следующим образом: война скоро кончится, и фрицам - капут. И тогда он вернется в СССР вместе с Жиганом, и уже дома поставит его перед воровским обществом, чтобы ответ держал… Но вышло совсем по-другому. Освобождали этот лагерь американцы, и они предложили Жигану отвалить вместе с ними в Америку. Ну, советские военнопленные все такие гордые - родину, мол, не продаем, а Жиган прикинул, что в СССР возвращаться мазы нет, да и согласился. Шабер, когда узнал, что Жиган укатил на американском джипе, чуть жопу на себе не разорвал, да уж поздно было… Вот такая, понимаешь, история.
Семен Лукич задумчиво прищурился и спросил:
- А откуда ты все это знаешь? Коряга засмеялся и ответил:
- А у нас, у воров, между прочим, тоже информацию ценят. Не вы одни такие умные со своими компьютерами. У нас ведь тоже своя история имеется, вот только архивов нет… Потому что если бы мусорам в лапы попался такой архивчик - представляешь?
- Да уж, - кивнул Копейкин, - представляю. Но ведь у нас по нашим делам скорбным тоже архивов не имеется. Ну, бывают разные недоумки, записывают все, что знают, в компьютер, а заканчивается это известно чем.
- Ну так что с агентом этим делать-то будем? - спросил Коряга и взялся за бутылку.
- Как - что? Тут и ежу понятно. Давай своих орлов…
- Ты это, - Коряга строго оборвал Копейкина, - ты так где-нибудь при людях не скажи. Орел, он ведь петуху родственник, тоже птица, а петух у нас - сам знаешь кто. Так что за орла тебе могут и язык укоротить.
- Ладно, понял, - досадливо поморщился Копейкин. - В общем, давай своих людей, и устроим вокруг этого Воронцова такую сеть, чтобы он посрать не мог сходить без нашего наблюдения. Расходы я беру на себя.
- Вот это по понятиям, - одобрительно кивнул Коряга. - Правильное решение.
- Конечно, правильное, - усмехнулся Копейкин. - Но потом, когда мы добро заберем, посчитаемся. Денежка - она счет любит.
- Посчитаемся, - небрежно ответил Коряга. - Между своими проблем быть не должно.
- Вот именно. А еще… Тут один мой человечек, я его к этому Воронцову уже приставил… Так этот человечек говорит, что есть у Воронцова зазноба…
- Та рыжая, с которой он на презентации был?
- Она самая.
- Знатная краля. Я бы ей впердолил по самое некуда!
- Авот ты ее сначала у Воронцова отбей, а потом впердоливай, - резонно возразил Копейкин. - Желвак-то ее уже выкрадывал… Ну и где теперь Желвак? Мертвый лежит. Я уверен, что Воронцов его из-за бабы этой рыжей завалил.
- Воронцов? А при чем здесь он?
- Ты что, до сих пор ничего не понял? - удивился Копейкин. - Тогда слушай внимательно, повторять не буду. Значит - так. Сначала по телевизору показывают, как спецы завалили банду наркоторговцев. И среди прочих трупов - Желвак. А он, между прочим, к наркотикам никакого отношения не имеет. То есть - не имел.
- Точно, не имел, - подтвердил Коряга.
- Вот. А через два дня объявляются сокровища. Ну я человечка отправил проверить то место, где братков покрошили, и там, оказывается, пещера имеется, а в ней каморка, досками обшитая. Человечек мой, он бывший сыскарь, кадр ценный, так он там все облазил, обнюхал, и нашел следы того, что в этой каморке находились ящики и свертки. И еще всякие вещи. Он все это дело на цифровую камеру заснял, размерчики следов снял, а потом незаметненько к тем ящикам, в которых сокровища привезли, приложил. И все сходится.