Деньги у него пока что были, и их должно было хватить минимум на месяц.
А что потом?
— Слушай, дорогой, — обратился к нему хозяин прилавка, южанин неизвестной народности, отказывавшийся открыть свою национальную принадлежность и принципиально разговаривавший только на русском, — давай ко мне в продавцы! А то, понимаешь, ходишь без дела, зря деньги тратишь! Будешь работать, помидоры-мамидоры продавать, русских Наташек завлекать, знаешь, какие они согласные?
Бездырдоев поморщился и ответил:
— У меня работа другая.
— Какая-такая работа! — всплеснул руками торговец. — Уже десять дней гуляешь тут, водку пьешь и мои огурцы кушаешь — разве это работа? Мне огурцов не жалко, кушай на здоровье, хоть все съешь, но я не понимаю — что за работа такая?
— Тебе не нужно понимать, — хмуро ответил Бездырдоев, — не спрашивай меня, хорошо?
— Ну хорошо… — торговец развел руками, — не буду. И все равно не понимаю.
Он отвернулся и стал придавать и без того аккуратным кучкам фруктов и овощей совершенную геометрическую форму.
Бездырдоев подумал и решил сходить в рыночную столовую пообедать.
Оттолкнувшись от прилавка, он уже сделал несколько шагов в нужную сторону, но тут увидел перед собой невысокого черноволосого мужчину в неприметной одежде и больших черных очках.
— Шамиль? — вопросительно произнес мужчина.
Бездырдоев напрягся, но мужчина едва заметно улыбнулся и сказал:
— Не беспокойся. Есть интересный разговор. Пойдем куда-нибудь, поговорим без свидетелей.
Бездырдоев внимательно оглядел мужчину, явного южанина, и спросил по-чеченски:
— А ты сам откуда?
Мужчина ответил на русском:
— Говорить будем только по-русски. Чтобы не привлекать внимания.
Непонятная логика собеседника удивила Бездырдоева, но в нем пробудился интерес, и, кроме того, тут же отступила мучившая десять дней скука.
— Ну что же, пошли, если не шутишь, — ответил Бездырдоев, — пойдем в столовую, я как раз туда собирался.
— Пойдем, — мужчина кивнул и, повернувшись к Бездырдоеву спиной, направился к столовой, возле которой неторопливо прохаживались отошедшие перекусить продавцы, большинство из них Бездырдоев уже знал в лицо.
«Не боится поворачиваться спиной, — подумал Бездырдоев, шагая за незнакомцем, — это хорошо. Настоящий мужчина. Но кто же он такой? И что ему нужно?»
Взяв по котлете с картофельным пюре и по двести граммов водки, Бездырдоев и незнакомец уселись за дальний столик и посмотрели друг на друга. Сидевший напротив Бездырдоева человек так и не снял очки, и это раздражало террориста.
Подняв свой стакан, брюнет в черных очках сказал:
— Меня зовут Муса. Тебя — Шамиль Бездырдоев. Выпьем за знакомство.
Бездырдоева неприятно поразило то, что этот непонятный Муса знает его фамилию, но он тоже поднял стакан, и они чокнулись.
— Твое здоровье, — сказал Муса и выпил полстакана водки.
Бездырдоев сделал то же самое, и несколько следующих минут оба были заняты котлетами и картофельным пюре. Наконец, прожевав и проглотив половину порции, Муса цыкнул зубом и достал сигареты.
— Я буду говорить, а ты — слушать. Если тебе что-то не понравится, ты можешь в любую минуту встать и уйти. И нашего разговора не было. Но предупреждаю сразу — у нас длинные руки, и мы не любим длинных языков. Понимаешь?
Бездырдоев молча кивнул.
Такие вещи он понимал, знал он также и о том, что обижаться на это не следует. Это просто деловой разговор.
— Вот и хорошо, — кивнул Муса, — а теперь о деле. Мы ведь не женщины, чтобы трепать языком попусту, верно?
Бездырдоев снова кивнул.
— Ты неразговорчивый человек, — Муса слабо улыбнулся, и его улыбка напомнила Бездырдоеву Бен Ладена, — это тоже хорошо.
— Говори о деле, — Бездырдоев тоже достал сигареты.
Муса поднес ему зажигалку, и Бездырдоев увидел на пальцах собеседника следы уничтоженной татуировки.
— Мы знаем, кто ты такой. Знаем также, что ты остался не у дел… — Муса затянулся, — и хотим предложить тебе работу по специальности.
— По какой специальности? — равнодушно поинтересовался Бездырдоев.
— Ты хладнокровный человек, — одобрительно кивнул Муса, — такие люди нам нужны. А насчет специальности… Ты ведь профессиональный подрывник, так что работа как раз для тебя. Что скажешь?
— Продолжай, — ответил Бездырдоев.
— Хорошо, — Муса снова кивнул.
Он достал из внутреннего кармана бумажный конверт и положил его на стол перед Бездырдоевым.
— Посмотри, — сказал он.
Бездырдоев открыл клапан конверта и заглянул внутрь.
Там была тонкая пачка стодолларовых купюр.
Достав одну, Бездырдоев внимательно смотрел ее и убедился, что купюра настоящая. Положив ее обратно, он взглянул на Мусу и спросил:
— Сколько здесь?
— Три тысячи, — ответил Муса, — еще пять будет после завершения операции. А потом, если все будет хорошо, мы возьмем тебя к себе, и тебе больше не придется думать, чем заняться.
— Что нужно сделать? — спросил Бездырдоев.
— И ты даже не спрашиваешь, кто мы?
— Потом узнаю, — ответил подрывник.
— Слушай, Шамиль, ты мне нравишься! — скупо улыбнувшись, сказал Муса. — Давай выпьем за то, чтобы работать долго и плодотворно.
— Давай, — ответил Бездырдоев, и они выпили.
Окончательно расправившись с котлетами, Шамиль и Муса снова закурили, и Шамиль сказал:
— Ну что же… Сейчас я расскажу тебе о деле.
Он огляделся и, убедившись, что вокруг никого нет, продолжил:
— Русские затеяли новую игру, и их нужно остановить. Через два дня в сторону бывших советских южных республик отправляется специальный состав, замаскированный под санитарный поезд. В нем — образцы нового оружия, специально предназначенного для ведения боевых действий в горах, и это оружие хотят испытать на наших братьях. Я не буду говорить тебе, что это за оружие, но, поверь на слово, аналогов ему нет нигде в мире. Этот поезд нужно пустить под откос. А для такого важного дела нужен специалист высокого уровня. Такой, как ты. Ну что, согласен?
Бездырдоев посмотрел на лежавший перед ним конверт с деньгами, потом взглянул в непроницаемые черные очки сидевшего перед ним человека и ответил:
— Согласен. Эта работа как раз для меня.
Муса облегченно вздохнул:
— Я знал, что ты согласишься. В руководстве долго спорили, кому поручить такое важное задание, и не все, скажу тебе честно, были согласны с твоей кандидатурой. Но я настоял на своем и не ошибся.