— Ни хрена себе! — удивился Гриня.
И пошел вместе с остальными работягами искать туловище, принадлежавшее этой ноге. За кучей строительного мусора обнаружился замотанный скотчем и привязанный к бетонному блоку труп человека, одетого в приличный административный костюм. У него не хватало одной ноги, а кровь, вылившаяся из него через разорванную бедренную артерию, стояла темной лужей, поблескивающей на солнце.
— Это мафия, — авторитетно заявил сварщик Костя, — и к бабке не ходи.
— Мафия в Италии, — ответил Гриня, — а тут простые бандюганы. И что теперь?
— А что? — каменщик Володя пожал плечами. — Зови прораба, вот что.
На просторной кровати, сколоченной из грубых брусьев, забившись в угол, сидела полуодетая Лиза и с ужасом смотрела на красивую мускулистую змею длиной метра в полтора, которая, приняв угрожающую позу и широко раскрыв рот, громко шипела на нее.
Достав сигареты, Роман начал медленно шарить по карманам в поисках зажигалки, а Лиза, бросив на него ненавидящий взгляд, дрожащим голосом произнесла:
— Ну что ты смотришь, сделай что-нибудь!
— А что я могу сделать, — Роман пожал плечами, — все, тебе кранты. Это самая ядовитая змея, которая только водится на южно-американском континенте. Называется жарарака.
Черт его знает, откуда вдруг всплыло это название.
Наверное, из какого-нибудь романа, прочитанного Романом в далекой юности.
— После ее укуса смерть наступает примерно через три минуты, — продолжил Роман свой комментарий. — При этом человек успевает распухнуть, как трехдневный утопленник. Поздравляю! Не каждый может закончить свои дни так оригинально.
— Застрели ее, — прошептала побледневшая Лиза. — Там, на столе, лежит пистолет. Давай, быстро!
— Ага, — скептически отозвался Роман. — А потом защитники природы затаскают меня по судам? Вот уж увольте. Выкручивайся сама, как хочешь. А я пошел.
Роман слез со стола и, сделав Лизе ручкой, направился к двери.
— Ну Ромка, милый, ну пожалуйста, — услышал он за спиной дрожащий голос, — ну спаси меня.
Роман с трудом убрал с лица широкую идиотскую улыбку и, повернувшись в Лизе, спросил:
— А если я тебя спасу — что тогда?
— Тогда я сделаю все, что ты захочешь.
— Ну, — Роман пренебрежительно хмыкнул, — то, что ты имеешь в виду, я могу получить от тебя и так. Вы, женщины, только об одном и думаете и считаете, что все другие, то есть мужчины, мечтают о том же.
— Ну Ромочка… Ай!
Змея сделала выпад в сторону Лизы, и та, вжавшись в металлическую спинку кровати, прижала руки ко рту, чувствуя скорую погибель.
— Ладно, я тебя спасу. Но с тебя фант. Идет?
— Идет, идет, давай, сделай что-нибудь, ну! — быстро забормотала Лиза, не сводя глаз со змеи, которая, по-видимому, была испугана не меньше, чем она.
Роман подошел к кровати и беспечно схватил змею за шею. Правда, не совсем за шею, потому что не было у нее никакой шеи, — в общем, за туловище недалеко от головы. Но, как видно, до навыка настоящего змеелова Роману было далеко, потому что змея сразу же повернулась и цапнула его за предплечье.
Роман успел заметить, что во рту змеи не было привычных зубов вроде резцов, клыков и коренных. Все это заменяли две полоски мелких иголочек длиной миллиметров пять, которые были направлены назад, как видно, для того, чтобы просто зацепиться за добычу до того момента, как удастся оплести ее и начать душить.
Вот и эта гадина, вцепившись в руку Романа своими мелкими зубками, тут же накинула несколько колец и стала ее душить.
Роману было чуть-чуть больно, и по руке потекла тонкая струйка крови. Несчастная испуганная скотина все-таки слегка разодрала ему кожу. Но Роман, подогретый хорошей дозой местного вина, не обратил на это никакого внимания и, подняв перед собой руку с намотавшейся на нее змеей, сказал:
— Вот видишь, я гибну, спасая тебя, глупая женщина.
Лиза, широко раскрыв глаза и рот, смотрела то на Романа, то на удава, азартно душившего его руку, потом ее рот закрылся, глаза сузились и она прошипела не хуже этой самой змеи:
— Ах ты, клоун несчастный! Я тут умираю от страха, а ты…
Роман резко поднес змею к ее носу, и Лиза, отпрянув, стукнулась затылком о спинку кровати. Раздался металлический звук, и в кровати отозвалась какая-то пружина. Лиза жалостно заплакала, громко хлюпая носом и прерывисто вздыхая.
Размотав змею, оказавшуюся неожиданно сильной, Роман выбросил ее в окно и сел рядом с Лизой на кровать. Его каменное сердце размягчилось, и, прижав Лизу к себе, Роман стал укачивать ее, произнося при этом слова утешения:
— Ну не ядовитая это змея. Просто я часто захожу к своим друзьям в террариум и поэтому разбираюсь в этом вопросе.
— Да-а-а… Знаешь, как я испугалась?
— Ну, прости меня…
Роман поцеловал Лизу в теплую макушку и, встав, повернулся к столу, чтобы налить вина в честь примирения. В это время за его спиной раздался быстрый шорох, и Роман инстинктивно шагнул в сторону. Подушка, которой Лиза намеревалась убить его на месте, просвистела мимо, а сама она, потеряв равновесие, попыталась ухватиться за него, но, поскольку Роман был уже в метре от того места, повалилась вперед и упала на пол.
— Вот к чему приводит пьянство, — назидательно произнес Роман и помог Лизе занять прежнюю позицию на постели.
Потом он налил вина и, протянув ей полный стакан, сказал:
— Пей!
Лиза выпила вино до дна, сморщилась и мстительно сказала:
— Бормотуха!
— Может быть, — согласился Роман, — но зато где бы мы еще покатались на слонах, покормили бы обезьян? Потом еще крокодилы…
— Но почему тебя потянуло именно в Индию, да еще в какую-то богом забытую провинцию? — Лиза потянула Романа к себе и, уложив его на подушку, положила голову ему на грудь, — живем в хижине, никаких удобств…
— Ты испорчена цивилизацией, — безапелляционно заявил Роман, — а здесь экзотика, натуральная жизнь… Слышишь?
Ответа на последовало.
— Спишь…
В хижине стояла тишина, и только откуда-то доносилось ритмичное пение местных жителей, которые то ли праздновали какой-нибудь день урожая, то ли просто развлекались после трудового дня.
Докурив сигарету до фильтра, Роман щелчком отправил ее в открытое окно и, скосив глаза, посмотрел на уснувшую Лизу. Ее лицо было спокойным и умиротворенным. Роман улыбнулся, подумав о том, что если бы он не заехал тогда в гаражи починить колесо, то не встретил бы Лизу, и неизвестно, как повернулась бы его жизнь… Словно услышав его мысли, Лиза пошевелилась, глубоко вздохнула и открыла глаза. Первым, что она увидела, был сидевший на стенке большой волосатый паук, который шевелил в воздухе двумя передними лапами, как пьяный, разговаривающий сам с собой. Сдержав инстинктивную панику, она долго рассматривала его и потом спросила: