– Мы с вами еще встретимся, пан генерал.
– Конечно, конечно, пан Марек.
Генерал ушел. Марек потянулся к виски, но Козырь остановил его:
– Да погодите вы пить-то… нужно решить, что делать с этим.
– М-да, – сказал Марек, – хорошо, давайте решать.
– Давай-ка, пан Марек, выйдем, пошепчемся, – произнес вор.
– Не хочешь при нем? Смущаешься, пан Козырь?
Не отвечая, Козырь вставил в мундштук сигарету, поднялся и вышел. Марек подмигнул Джеку. Поляки вышли вслед за вором. Козырь неодобрительно сказал:
– Пусть Джек вернется… присмотрит.
– Брось, пан Козырь. Брось, не финти. Никуда твой Ванька не сбежит… а от Джека у меня секретов нет. Ну, говори, чего хотел сказать.
Сбежать Иван действительно не мог… в обычном понимании. Но вырваться на свободу он мог легко. В этом ему не могли помешать ни наручники, ни решетка на окне… Это просто. Это невероятно легко и просто. Достаточно впиться зубами в левую руку. «…Можешь быть спокоен – хватит, чтобы убить слона. Мгновенно и безболезненно».
Вот так – мгновенно и безболезненно. На слона хватит.
Иван впился зубами в руку.
Иван впился зубами в руку. Он прокусил хлопок сорочки. Он прокусил кожу. Он вонзил зубы глубоко… и оторвал кусочек своей плоти. Он стоял на краю вечности. И соленый вкус крови наполнял рот…
Распахнулась дверь. Марек увидел Таранова с бутылкой в руке, весело сказал с порога:
– О, пан Пивовар! Решили побаловаться виски? Одобряю. Виски всегда кстати, всегда к месту, сейчас выпьем.
Иван поставил бутылку на стол. Вслед за Мареком вошел Козырь, потом Джек… Козырь посмотрел на Ивана подозрительно. Джек – равнодушно. Марек сел к столу, сказал:
– Сейчас мы выпьем, пан Иван, как белые люди… любите виски?
– Да.
– Я тоже… бокал пана генерала вас устроит? Не побрезгуете?
– Вполне устроит. В моем положении глупо быть брезгливым.
– Вот и хорошо… вот и чудно.
Иван смотрел на бутылку… Иван не отрываясь смотрел на бутылку. За то время, что вор и поляки отсутствовали, решая его судьбу, он, в свою очередь, тоже принял решение и… выплюнул капсулу в бутылку… теперь думал: сработает или нет? Сработает… или нет?
Марек разлил виски, усмехнулся и сказал:
– Тосты, я думаю, не уместны, господа. Первым выпил Джек… вторым Марек… последним пригубил Козырь.
– Что же вы не пьете, пан Пивовар? – спросил Марек.
– А что это у тебя кровь на рукаве? – спросил Козырь. – Вскрыться хотел, падла?
Джек вдруг переменился в лице. Вскочил… и снова упал на стул. Изумленно, непонимающе посмотрел на него Марек. Хотел, видимо, что-то сказать и уже открыл рот… Джек мертвой рукой стиснул бокал. Тонкое стекло лопнуло, из разрезанного большого пальца потекла кровь. Марек уперся ладонями в стол, намереваясь встать, но встать не смог. Он прошептал:
– Ах! ах! – и повалился лицом в столешницу. Козырь вскочил, схватился руками за горло.
Метнул на Таранова взгляд – бешеный, черный. Потом сделал к двери шаг… другой… протянул руку к дверной ручке и упал.
Иван вытащил из мертвой руки Джека горящую сигарету и сильно, от души, затянулся.
Выйдя из офиса, генерал-майор Гаврюшенко немедленно позвонил советнику Стрельцову. Доложил: ситуация под контролем. Вычислен человек, у которого в данный момент находится груз. В самое ближайшее время груз будет изъят… К удивлению генерала, Стрельцов на информацию отреагировал слабо. А советнику-координатору было, признаться, не до генерала. Что-то странное происходило последнее время вокруг Стрельцова: появлялись негативные публикации и у нас, и за бугром. Это тревожило. Но самое неприятное произошло позавчера: охрана засекла наблюдение… а вот это уже серьезно! Наблюдение за советником правительства РФ?! Эт-то, извините, нечто. Эт-то может быть только при одном условии: если санкционировано на самом-самом верху. Стрельцов попытался прозондировать почву в ФСБ, но ничего не узнал… Он и не мог ничего узнать, потому что наблюдение осуществляли люди Председателя.
Генерал удивился слабой реакции Стрельцова и поехал на службу – с преступностью бороться. За ним тоже ехал хвост.
* * *
Иван докурил сигарету, перевернул труп Марека и вытащил из-за ремня мертвеца свой АПС. Ключи от наручников нашлись у Джека, но толку от них было немного – самостоятельно освободиться Иван не мог… ладно, что-нибудь придумаем. Таранов поставил пистолет на одиночные и подошел к двери. За дверью негромко бормотал телевизор.
Иван сделал глубокий вдох, сморщился от сильной боли в животе – память об ударе Марека – и рывком открыл дверь. В просторной комнате сидели в креслах два бойца – Руслан и поляк. В телевизоре вещал Вольфыч.
Поляк вскочил, и Таранов, не задумываясь, вкатил в него пулю. Руслан сунул руку под пиджак.
– Не надо, – покачал головой Иван. – Вытащи и брось в угол.
Руслан несколько секунд колебался. Таранов прицелился ему в лоб. Телохранитель Козыря вытащил табельный ИЖ и неохотно отшвырнул его в сторону.
– Молодец, умница… а теперь помоги дяде снять браслеты.
Руслан медленно подошел. Он не понимал, что произошло, но видел в открытой двери за спиной Таранова три мертвых тела. Это ошеломляло… Как погиб от пули Таранова поляк, Руслан видел. А совершенно бесшумная внезапная смерть трех мужчин от рук закованного в браслеты пленного казалась невероятной. И от этого еще более страшной.
Иван протянул руки и уперся стволом АПС в живот телохранителя:
– Быстро.
Руслан отомкнул браслеты.
– А теперь надень их себе, сынок.
До Руслана все доходило медленно, и Иван поторопил его толчком ствола. Он прислушивался к тому, что происходит в соседних помещениях, но там было тихо.
– Сколько еще народу здесь копошится? – спросил Иван, когда Руслан был упакован в наручники.
– Никого нет… Кефир спеца в Шереметьево повез. А больше никого нет, пусто.
– Проверим. Если наврал – звездец тебе. Толкая впереди себя пленного, Иван обошел все помещения офиса, но людей, действительно, не обнаружил.
– Ну ладно, – сказал Иван, – а теперь давай потолкуем, сынок. Разберемся, кто ис ху.
Из офиса Иван вышел через полчаса… по-хозяйски швырнул в салон «чероки» сумку, сел и пустил движок. Небо над столицей хмурилось, с востока ползли тучи, и где-то вдали погромыхивало… Таранов сидел в шикарном кожаном салоне джипа, уронив голову на руль.
На пыльный асфальт упали первые капли – тяжелые и редкие. Они взрывались, как миниатюрные бомбы, и покрывали асфальт темными пятнышками. Прохожие раскрывали зонты, прибавляли шагу. Ливень усилился, капли забарабанили по крыше джипа, потоки воды побежали по лобовому стеклу, небо прорезала белая молния… Иван Таранов сглотнул сухой комок в горле, поднял голову. Прямо из стекла на него глядели глаза Светланы. Он повернул ключ в замке зажигания, и мощный пятилитровый двигатель негромко заурчал. Таранов включил дворники. Ему казалось, что широкие лапы дворников смахнут со стекла наваждение вместе с потоками воды… но глаза Светланы никуда не делись – они все также смотрели карателю в лицо.