«А ведь Наталья говорила, что их четверо, – отметил я, спускаясь по лесенке. – И они должны играть в преферанс. Впрочем, четвертый сейчас, наверное, на прикупе, и поэтому отлучился поссать».
Я без проблем миновал турникет, пробурчал им «Доброе утро» и уверенно направился к выходу. Охранники проводили меня обалделыми взглядами. Грязного бородатого мужика с рюкзаком за спиной, спокойно выходящего под утро из банка, они увидеть никак не ожидали. Одним словом, внештатная ситуация, как и у ментов две минуты назад. Здесь приходилось включать в работу мозги. Вот только где они, эти мозги?
Охрана молчала! Я против этого совершенно не возражал. Жизненные неурядицы давно превратили меня в замкнутого и необщительного человека, а потому первым вступать в разговор с тремя незнакомыми мужиками я не желал.
А желал поскорее убраться отсюда. Словно так и положено, распахнул первую дверь. Шагнул в узкий тамбур. Толкнул дверь вторую. Толкнул еще раз – посильнее. И поискал глазами запор, который следует отомкнуть, чтобы эта дубовая гадость все-таки отворилась.
– Черт!
Никаких запоров на двери. Блокировка с нее явно снималась нажатием кнопки за конторкой охраны. И выйти отсюда можно было лишь с позволения местных секьюрити.
– Черт! – еще раз процедил сквозь зубы я.
Делать нечего, придется такое позволение испрашивать.
– Откройте, пожалуйста, дверь, – выглянул я в фойе.
Охранники доходили! Всех троих я настолько парализовал своей простотой, что с них сейчас можно было ваять, скажем, скульптурную композицию «Хиросимцы, наблюдающие за ядерным взрывом». Или «Чукчи стойбища Эльвентин, встречающие вертолет с президентом Путиным».
– Откройте, пожалуйста, – еще раз попросил я.
И тогда наконец вышел из оцепенения один из охранников. Разомкнул пасть и растерянно поинтересовался:
– А Вы, собственно, кто такой?
– Мустафа Ибрагим, – пришла мне на память одна из песен «Куина». – Террорист из Аль Каиды. Только что грабанул ваше хранилище. Взял четыреста тысяч. – Меня несло. Секьюрити мне внимали. – А теперь собираюсь свалить. И очень хочу, чтобы вы мне открыли дверь, – молотя языком, я подошел к конторке. Остановился в шаге от нее. Словно эксгибиционист перед стайкой дошкольниц, распахнул полы куртки и продемонстрировал окаменевшим охранникам батарейку и три куска мыла. – Это бомба. Как только отпущу эту кнопку, – я выставил перед собой выключатель, – мы сдохнем, а здание превратится в руины. Вам это надо?
Они не ответили, но по всему было видно, что им это не надо.
– Открывай дверь!
Один из охранников дернулся, повозил рукой под столешницей, и в тамбуре что-то щелкнуло.
– Она открыта, – просипел секьюрити, и у него по лицу сбежала вниз капелька пота.
– И не вздумайте пальнуть мне в спину, – предупредил я, отступая к выходу. – Я упаду… Отпущу кнопку… Жахнет так, что вас будут потом собирать на совочек…
Я толкнул массивную высокую дверь, и на меня пахнуло свежестью промозглого петербургского утра.
На улице шел мелкий дождь.
Я наконец был на свободе.
* * *
Правда, чтобы уж вовсе убраться с этой Дегтярной, предстояло преодолеть еще одно препятствие в виде третьего мусора из группы захвата. Я не ждал здесь особых проблем – очень надеялся, что этот мент не настолько дубовый, чтобы, согласно инструкциям, разгуливать сейчас под дождем возле машины.
«Дремлет в своих „Жигулях“, – надеялся я, притворяя за собой дверь, – а меня если и заметит, то лишь проводит взглядом и поленится вылезать и расспрашивать, кто я такой».
Надежды не оправдались. Мент оказался очень дотошным. Наверное, он хотел заслужить благодарность начальства. А может быть, накануне поссорился с женой и теперь мечтал ей назло героически пасть на посту. Как бы там ни было, а здоровенный детина в серой форме и черном бронежилете так просто уйти мне не позволил.
– Мужчина, секундочку, – догнал меня его окрик, когда я уже отошел от входа в «Северо-Запад» метров на тридцать. – Остановитесь!
Я остановился. Обернулся и смерил взглядом этого слоника, приближавшегося ко мне грузной походкой. И так и не смог решить, что же с ним сейчас делать.
Не будь в нем полутора центнеров весу, я попытался бы его отрубить. Потом, как и планировал раньше, сел бы в ментовский «Жигуль» и отъехал бы отсюда на пару кварталов. А потом начал бы менять средства передвижения. И искать себе надежную нору… Эх, был бы этот легавый в другой весовой категории.
И не было бы у него в руке пистолета. Тогда бы я от него попросту убежал. Даже не напрягаясь. Хрен бы он догнал меня, такой толстенький.
«И как он только помещается за рулем своего „Жигуля“? – подумал я, а мусорок тем временем тормознул напротив меня и представился:
– Сержант Коваленко. Ваши документы, пожалуйста.
Никаких документов у меня, естественно, не было. Были четыреста тысяч зеленых в рюкзаке за спиной, но не пытаться же прямо здесь всучить легавому взятку!
– Да не беру я документы на смену, – виновато потупился я и опустил левую руку в карман, где лежал выключатель. Проводки от него – зеленый и красный, – как и раньше, тянулись к батарейке на поясе. – Кто же мог знать? На черножопого вроде и не похож. Никогда не проверяли, а тут. Сантехник я. Вентиль менял…
По правде сказать, я даже не представлял, как должен выглядеть этот вентиль. Но что-то подобное про сантехников слышал – что по долгу службы они обязаны иногда менять эти штуковины.
– Вам придется вернуться, – недоверчиво посмотрел на меня легавый. Похоже, что вентиль его не убедил. – Пусть охранники подтвердят, что вас знают. – Он развернулся ко мне боком, махнул пистолетом в направлении входа в «СевероЗапад». – Какая-то пара минут.
«Нет, за пару минут у нас не получится», – обреченно вздохнул я, вытащил из кармана беленький выключатель и уже в который раз за сегодня выставил напоказ свой «пояс шахида».
– Это бомба. – Я с удовлетворением отметил, как ошарашенно мусор уставился на батарейку и три куска мыла. – Отпущу кнопку – и нас разнесет на клочки. Мне наплевать. Я приговорен. Все равно через месяц подохну от рака. А у тебя, наверное, дети. Или ты еще не женат?
– Вот сволочь! – ответил мент и, к моему разочарованию, совершенно не испугался. Скорее, разозлился.
Или решил покончить собой.
Он навел на меня свой ПМ.
Я отступил на шаг и еще раз попытался убедить легавого не совершать глупостей:
– Отпущу кнопку – и мы оба вознесемся на небо. Здесь триста граммов тротила… Вынь из волыны затвор. Выкинь его подальше. Отдай мне ключи от машины. И ляг мордой вниз. Тогда останешься жив. В любом другом случае сдохнешь.
Мент меня слушал. И только. Было сразу заметно, что мои приказы ему как об стену горох. Исполнять он их не намерен.