В машине заскрипели открывающиеся жестяные банки с напитками, громко зашуршали пакеты с сухариками и сушеными кальмарами и раздались одобрительные возгласы, касавшиеся своевременности этого мудрого решения и гостеприимности столичного брателлы.
Четверо дядипашиных боевиков прибыли в Санкт-Петербург, чтобы с честью выполнить возложенную на них уральским паханом ответственную задачу.
Они должны были сопровождать Знахаря в Египет, где в одном из банков Каира хранились драгоценности, которым было суждено перейти в руки Дяди Паши. Все четверо имели хорошие документы, туристские путевки в Египет и соответствующие визы. Такой же набор был приготовлен и для Знахаря, и самым важным его элементом была хорошая ксива, за качество и надежность которой Дядя Паша ручался головой и зубом.
Пацаны должны были охранять Знахаря от любых неприятных неожиданностей, а также следить за тем, чтобы он сам не навредил себе, если вдруг в его простреленную голову взбредут какие-нибудь нехорошие мысли, касающиеся камней. Об этом Знахарь знал из уст самого Дяди Паши, но о том, что Дядя Паша распорядился завалить его, если он попытается соскочить с камнями, ему, понятное дело, никто не докладывал. Однако, как понимал каждый из тех, кто имел отношение к готовящейся операции, это разумелось само собой.
Через двадцать минут сидевшие в машине гости с Урала увидели на горизонте высокий забор, за которым находилась знахаревская фазенда, а еще через минуту «лендкрузер» въехал во двор.
Выйдя из машины, гости огляделись, оценивая постройки и пространства, и на их лицах немедленно появилось плохо скрытое выражение превосходства. Рядом с дядипашиной усадьбой здешнее хозяйство выглядело жидковато.
На крыльце показался Знахарь, вышедший встречать дорогих гостей, и, словно прочитав их мысли, с улыбкой сказал:
– Нам тут до Дяди Паши далеко, конечно, так что не обессудьте. Но, как говорится, чем богаты, тем и рады.
Он спустился с крыльца, и процедура знакомства с называнием имен и погонял повторилась. Когда она закончилась, Знахарь сказал:
– Сегодня мы будем спокойно отдыхать и расслабляться. Покушаем хорошенько, выпьем, покалякаем и прочее. Завтра – свободный день, и Доктор повезет вас в город хвастаться тем, чего он не строил.
– Обижаешь, начальник, – отреагировал Доктор, а братки засмеялись.
– И, кстати, – Знахарь оглядел одетую во все черное компанию, – не впадлу, но вам нужно переодеться. Я понимаю, вы ребята серьезные, но в таких костюмах только голливудские гангстеры и похоронные агенты ходят. Так что уж не обижайтесь, но завтра Доктор поможет вам выбрать шмотки повеселее. Мы должны выглядеть, как нормальные жизнерадостные туристы.
Братки посмотрели друг на друга, потом на легкомысленный прикид Доктора и понимающе закивали.
– Вот и хорошо. Ну, а на послезавтра у нас билеты, так что, сами знаете – на самолет и к арабам, дела делать.
План был одобрен, и вся компания направилась в дом, где Толян с Макухой уже накрыли на стол и ждали, когда гостеприимство Знахаря и их старания будут оценены по достоинству.
* * *
В просторном салоне ИЛ-86, летевшего чартерным рейсом из Санкт-Петербурга в Каир, подобралась хорошая компания.
То есть компания там была самая обычная – полторы сотни бездельников, из которых одни летели туда, а другие – обратно. Для летевших туда ближайшее будущее представлялось в виде пирамид, сфинксов и верблюдов, а для возвращавшихся обратно недавнее прошлое было полно непривычной красотой города, выстроенного неверными в холодном и болотистом месте.
В четвертом ряду, у окна, за которым неподвижно висела охлажденная до минус сорока градусов темнота, сидел Знахарь.
Позади него, в двенадцатом ряду четыре места подряд были заняты посланниками Дяди Паши, которые даже здесь, где не могло произойти ничего особенного, кроме захвата самолета террористами, бдительно следили за Знахарем, строго выполняя инструкции, полученные ими от уральского папы.
А в самом конце салона, рядом с туалетом, можно было увидеть генерала Губанова в очень даже партикулярном платье, через проход от него сидела Наташа, а позади них примостились трое федералов, которые, будучи опытными агентами, не пялились попусту на фигурантов, а занимались кто чем. Один, закрыв глаза, слушал плеер, другой уткнулся в журнал с голыми девками, а третий попросту спал.
Знахарь делал вид, что он не имеет ни малейшего представления о том, что в самолете есть хоть один знакомый ему человек.
Четверо его провожатых тоже делали вид, что они не знают его.
А Наташа с федералами, сидевшие позади всех, просто летели в самолете и не делали никакого вида. Они знали, что и Знахарь, который во время посадки осторожно показал им свой эскорт, и четверо конкретных пацанов, одетых в приличествующие случаю тряпки, никуда не денутся, и что работа начнется только после посадки в Каире.
* * *
За два дня до вылета в Египет, как раз в день прибытия уральской делегации, Знахарь встретился с Наташей, чтобы обсудить некоторые детали предстоящей операции.
Встреча произошла в Катькином садике, среди шахматистов и педиков, там, где дородная чугунная императрица в окружении фаворитов, тайными знаками показывающих размеры своих достоинств, стояла, повернувшись к Александрийскому театру обширным задом, а к театру Комедии – мощным бюстом.
Когда Знахарь, оставив «лендкрузер» с сидевшим в нем Доктором напротив входа в Александрийский театр, вошел в сквер и приблизился к памятнику, он увидел Наташу, сидевшую на скамейке с видом невинной студентки, ждущей подружку с конспектами.
Сев рядом с ней, он спросил:
– У вас продается славянский шкаф с тумбочкой? Наташа нахмурилась, зашевелила губами и расстроенно ответила:
– Я забыла отзыв.
– Ну все, кранты тебе! Сейчас в подвал к генералу Кудасову, а там – сама знаешь, мало не покажется.
– Во-первых, Кудасов – это совершенно из другой оперы, – засмеявшись, возразила Наташа, – а во-вторых, у нас и свой Кудасов имеется. Губанов твой любимый.
– Он не мой, а твой. Ладно, пойдем куда-нибудь, посидим нормально, покалякаем о делах наших скорбных, – сказал Знахарь, с неудовольствием оглянувшись на странноватую публику, бродившую по садику.
– А где ты тут посидишь нормально? – спросила Наташа, тоже посмотрев кругом.
– Тогда поехали отсюда куда-нибудь, хотя бы на ту же Большую Морскую, туда, где в прошлый раз сидели.
– Поехали, – согласилась Наташа и встала.
На Большую Морскую они приехали через пять минут.
Усевшись за тот же столик, что и в прошлый раз, они заказали кофе и, когда официантка ушла за заказом, Наташа начала свой рассказ:
– Значится, так. Буду говорить по порядку, главное, чтобы ничего не забыть. Первое. Ты снят со всех розысков, в том числе и из Интерпола. Так что можешь вздохнуть спокойно и входить в любой заграничный банк, какая бы система безопасности там ни была. Ты уже никому не нужен и хватать тебя на улице никто не будет. Доволен?