Поэтому Стилет слегка напрягся и с напускным равнодушием спросил:
– А давно вы с ним виделись?
Знахарь наморщил лоб, как бы напрягая память, и, помедлив, ответил:
– Не скажу точно, но месяцев, наверное, пять назад я имел с ним интересную беседу на выставке спортивного снаряжения в Чикаго.
– Ага… – Стилет расслабился, – и о чем же вы говорили?
– Говорили мы много о чем, – Знахарь задумался на секунду, – но главной темой нашего разговора были деньги.
– Деньги? – Стилет усмехнулся. – Это интересно.
– Да, это интересно.
– А после этого вы его видели?
– Нет, как-то не пришлось, – ответил Знахарь, вспомнив при этом, как он собственными руками убил Марафета в старом полуразвалившемся сарае.
– Так вы говорите – деньги… И что?
– Ну, для того, чтобы нам с вами было проще разговаривать и чтобы мы правильно понимали друг друга, мне придется рассказать вам кое-что.
– Я слушаю вас, – сказал Стилет и достал серебряный портсигар.
Но в это время Валюшка вынесла в зал поднос, на котором стоял небольшой хрустальный графинчик и несколько тарелок.
– Прошу прощения, – извинился Стилет и стал ревниво следить за тем, как Валюшка выставляла на стол перед ним затуманившийся тяжелый графинчик, в котором лениво колыхалась густая морозная водка, узкую длинную тарелочку с ломтями белой и красной рыбы, маленькую корзиночку с тонко нарезанным хлебом и вазочку толстого стекла. В вазочке была слева икра красная, а справа – икра черная.
– Спасибо, девочка, можешь идти, – благодушно сказал Стилет, и Валюшка направилась к двери.
Но Знахарь, почувствовав, что разговор, пожалуй, удастся, остановил ее:
– Э-э-э… Девушка, принесите мне еще раз то же самое.
Валюшка сделала книксен и исчезла за темнозеленой шторой.
– А может – водочки? – спросил Стилет, многозначительно кивнув на графинчик.
– Не в обиду, – Знахарь приложил ладонь к груди, – я сегодня по пиву.
– Ну, по пиву, так по пиву, – согласился Стилет, – а я привык старые косточки водкой греть.
– Ну уж и старые! – возразил Знахарь. – Вам, наверное, лет сорок, а вы говорите – старые!
– Да нет, молодой человек, не сорок, а все пятьдесят четыре.
– Ни за что бы не поверил!
– Ладно, бросьте, – Стилет махнул рукой. – Что я, девушка, что ли?
Конечно же, он ни на секунду не допускал, что кто-то может, глядя на его потертое жизнью табло, ошибиться в оценке возраста, но примитивная лесть всегда приятна, и Стилет не стал возражать.
Налив себе водки, он опрокинул содержимое стаканчика в рот, громко потянул носом и зачерпнул витой ложечкой красной икры. Отправив икру вслед за водкой, он положил ложечку на место и, достав сигареты, сказал:
– Хорошо!
Потом закурил, с удовольствием затянулся и, посмотрев на Знахаря просветленным взором, спросил:
– Так что вы хотели рассказать для лучшего взаимопонимания?
Но только Знахарь открыл рот, как Валюшка снова помешала ему начать деловой разговор. Она принесла пиво и раков.
Знахарь засмеялся и сказал:
– Ну не хочет ваша служанка, чтобы я говорил. Что ты будешь делать!
Стилет усмехнулся и, наливая себе вторую, отозвался:
– Ничего, нам спешить некуда. Вы, я надеюсь, тоже не спешите?
– Не спешу, будьте уверены, – ответил Знахарь. – Я, знаете ли, летел из Штатов для того, чтобы говорить с вами о делах, а не для того, чтобы спешить. Торопливость нужна при ловле блох.
– То есть – вы хотите сказать, что прилетели сюда специально ради разговора со мной?
Было видно, что Стилет заинтригован.
– Да, именно так, – подтвердил Знахарь, наливая себе пива. – Георгий Иванович сказал мне, что на вас можно положиться, как на каменную стену.
– Теперь я вижу, что вы действительно долго жили в Штатах, – Стилет кивнул сам себе, – у нас так не говорят.
И он пустился в рассуждения по поводу каменной стены, не подозревая, что Знахарь специально исказил известную поговорку, чтобы убедить собеседника в подлинности своей американской биографии.
Выслушав доброжелательные поучения Стилета, Знахарь поднял руки, как бы сдаваясь, и сказал:
– Вы меня пристыдили. Теперь я буду внимательнее. Однако давайте поговорим о деле.
– Давайте, – согласился Стилет и налил себе третью. Знахарь опасливо покосился на дверь в подсобку и начал уже в третий раз:
– Для начала я скажу вам, что я знаю, кто вы такой. Вы – авторитет, вор в законе и вообще – уважаемый в определенных кругах человек.
– Это вам Мара… Георгий Иваныч сказал? – прищурился Стилет.
– Да, он. А еще он сказал, что вы – смотрящий по городу и поэтому имеете здесь власть, которая будет поглавнее, чем официальная.
– Возможно… Продолжайте, я вас слушаю.
– Еще Георгий Иванович сказал, что в делах вам можно доверять, как самому себе. И что то дело, очень крупное дело, которое я хочу вам предложить, без вас не пройдет. А с вами – наоборот, может получиться в лучшем виде.
– И что это за дело?
Стилет посмотрел на графинчик, но решил подождать.
– Что за дело… Ну, я скажу вам так. Сам я к криминалу никакого отношения не имею. Но, с другой стороны, знаю об этом все. У нас ведь все все знают, но молчат, потому что лучше молчать и ходить, чем молчать и лежать.
Стилет засмеялся:
– Это американская поговорка?
– Нет, – Знахарь слегка улыбнулся, – эту поговорку я придумал сам. Так вот, о криминале. Чем я занимаюсь в
Америке – неважно. С русским криминалитетом у меня там не было никаких контактов. Георгий Иванович – первый. Скажу честно, что у меня там, в Америке, имеется собственная… как бы это сказать… собственная силовая структура. Но опять же подчеркиваю – не имеющая никаких связей с русской мафией. Поэтому я – человек, не засвеченный ни с какого боку.
Знахарь сделал паузу и налил себе пива, а Стилет, не теряя времени, наполнил рюмку.
– Ну, будьте здоровы! – сказал Знахарь, подняв стакан, из которого поползла густая пена.
– И вам того же, – ответил Стилет и хлопнул четвертую за этот вечер рюмку отменной водки, сделанной в подпольном цеху, который обслуживал исключительно уважаемых людей.
– Итак, о сути дела, – начал Знахарь, но, оборвав сам себя, оглянулся и вполголоса спросил:
– А вы, Владимир Федорович, уверены, что в этих стенах можно говорить обо всем?