Созвездие верности | Страница: 81

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

– Он уже… – вздохнул Зеб.

– Деревья, – прошептала Румер, глядя в пустое темное небо, туда, где раньше были ветви.

– Кролики, Румер, – взяв ее за плечи, напомнил Зеб.

– Что?

– Возможно, это наш последний шанс до взрыва. Хочешь, переселим их вместе?

Она заплакала, не желая принимать такую правду. Все было как в кошмарном сне, ей хотелось заорать, что этот новый владелец не имеет права уничтожать многие тонны докембрийской коренной породы. Но теперь-то она знала, на что был способен мистер Франклин: этим утром здесь росли пятидесятиметровые вековые деревья, а нынче от них ничего не осталось.

– Кролики откажутся покидать свое убежище.

– Знаю. Но если кто и сможет помочь им безболезненно переселиться, так это ты.

Румер нервно сглотнула и подумала о пустых клетках в прихожей.

– На какое-то время мы можем оставить их у меня дома. Пока не решим, что делать дальше.

– Отлично. Пойдемте, доктор Ларкин.

Припав к земле, Румер положила ладонь на поверхность скалы. Увидев ее движение, Зеб запустил руку под большой валун. Ключ был на своем месте. Зеб достал его и положил себе в карман – в конце концов, он по праву еще принадлежал ему.

– Я притащу что-нибудь, чтоб перенести кроликов, – Зеб побежал к соседнему коттеджу.

Пока его не было, Румер наклонилась к норе, попыталась заглянуть внутрь, но не увидела ничего кроме темноты. Ребенком она очень боялась темных нор и пещер. Ей казалось, что там скрывались всякие ужасы вроде гномов, троллей или ядовитых змей. И сейчас она была скорее той маленькой девочкой, нежели опытным ветеринаром. Закрыв глаза и призвав на помощь духов своей матери, бабушки, миссис Мэйхью, Клариссы Рэндалл и всех единорогов с русалками Куин, Румер медленно просунула руку в нору.

Кончики ее пальцев нащупали мягкий мех.

– Все в порядке, не бойтесь, – прошептала она.

Возможно, кролики натерпелись страху, когда визжала бензопила и как подкошенные падали деревья, и теперь просто не могли пошевелиться. Зеб вернулся с наволочкой от подушки, и Румер стала вынимать дрожавших кроликов по одному и складывать их в эту импровизированную авоську: всего их оказалось семь – двое взрослых и пятеро крольчат.

Вверху беззвучно метался ветер, не находивший здесь знакомых листьев. Он с тихим присвистом несся по небу, задевая яркие звезды. Подхватив наволочку, они зашагали к дому Румер. Вдруг с дороги раздался громкий звук двигателя, а ночной мрак перерезал свет фар.

Фары заскользили по земле, обнажив ее поистине лунный пейзаж – полысевший склон на серой скале. Грузовик проехал, гул его мотора растворился вдали. Румер померещились призрачные силуэты высоких дубов и сосен. Неужели они когда-то росли здесь?

Она зажмурилась, чтобы сохранить воспоминания обо всех этих деревьях, по которым ей так нравилось лазать, об их чудесных ветвях, в тени которых росли многие поколения людей и животных. Потом, сделав глубокий вдох, она открыла глаза и повела Зеба с кроликами к своему дому.


Выглянув поутру в окно, Майкл не поверил тому, что увидел. На другой стороне улицы вокруг старого дома Мэйхью возвышался холм, который был голым, как скала. По правде, то и была скала: необъятное нагромождение гранита, на вершине которого стоял темно-зеленый коттедж его семьи. Его отец встал спозаранку; лежа в постели и думая о Куин, Майкл слышал, как он заваривал кофе и раскладывал документы с фотографиями для своей каждодневной работы.

Майкл задержался в коридоре между своей комнатой и письменным столом отца, чтобы заправить рубашку в джинсы. Его отец сидел, низко склонив голову, и что-то сосредоточенно рассматривал.

– Пап? – окликнул его Майкл.

– С добрым утром, Майкл. Выспался?

– Да. Что случилось там, на улице?

– В смысле – на холме?

– Деревья пропали.

– Новый хозяин решил спилить их, – ответил отец, и по его тону Майкл понял, что он был расстроен.

– Все выглядит очень странно, – сказал Майкл. – Не так, как должно быть. Это новый хозяин, да?

– Да. Но он имел на это право.

У Майкла сдавило грудь. Ну почему отец опять разговаривал с ним как с ребенком? Разумеется, Майкл знал, что новый владелец имел полное право свалить деревья, – но не было ли это слегка не в тему? Он видел, что отцу было плохо – ему оставалось только догадываться о том, как себя чувствовала тетя Румер и какова будет реакция Куин, и поэтому он хотел что-нибудь сказать, чтобы тем самым поддержать Зеба.

– Но ему все равно не следовало так поступать, – сказал Майкл.

– Людские законы и законы природы не всегда идут рука об руку, – ответил его отец.

Майкл обдумывал услышанное, удивляясь, почему его отец всегда говорит так, будто озвучивает телесериал для «Нэшнл джиографик». Подойдя к столу, он заглянул через плечо Зеба. Черно-белые снимки были покрыты заметной рябью, делая их еще более сложными для расшифровки. Разглядев обширные участки мутно-черного, размыто-серого и точки белого цвета, Майкл тоже расстроился: работа отца напомнила ему о скором отъезде из Коннектикута.

– Что это? – спросил он.

– Фотографии из космоса, – сказал его отец. – С прошлой зимы.

– А что на них?

– Дом тети Румер.

– Правда? – Майкл наклонился поближе. Его отец провел по снимку пальцем.

– Вот это Атлантический океан.

Скользя взглядом по огромному черному пятну справа, Майкл понял, что белые точки на самом деле были бурунами на волнах. Океан вносил свои воды в пролив Лонг-Айленд, а оттуда в бухточку Винни.

– Здесь маяк Викланд-Рок, – показал Зеб. – Было б разрешение получше, ты смог бы побывать на месте, где затонула «Кембрия» и погибла прародительница твоей матери. Но этот снимок немного темноват. Вот Мыс, дом Винни… а через улицу наш старый коттедж и двор тети Румер…

– А это дом Куин, – сказал Майкл, и отец с улыбкой посмотрел на него.

– Да. – Тут дом Куин.

– А для чего все это? – спросил Майкл.

Его отец молчал, не отрывая глаз от холмов с лощинами, несметного количества деревьев и редких домов, которые вместе и представляли собой Мыс Хаббарда. Он сконцентрировался, словно перед ним был разложен план нашей планеты или целой Вселенной. Под снимки местных территорий были подсунуты другие, которые Майкл уже видел раньше: задымленные спутниковые фотографии лесных пожаров, случившихся в Монтане прошлым летом.

– Я смотрю на Землю, – сказал наконец его отец. Он провел ладонью по Мысу и скалистому выступу, который врезался прямиком в пролив Лонг-Айленд, подобно божественному персту, указующему в море.