И все-таки было ужасно интересно, что теперь там, наверху. Дед затевал какую-то серьезную звукоизоляцию между первым и вторым этажами, чтобы «верхние» не мешали «нижним», хотел как-то по-иному разгородить комнаты.
Надо будет все же рискнуть, подняться по разъезжающимся ступенькам, заглянуть внутрь, если дверь – еще дверь, а не декорация.
Но эту попытку можно предпринять через пару дней, пока же следует успеть обжиться в собственном пространстве.
Она как раз собиралась заварить себе чайку, когда позвонил муж.
– У нас жарко. А у вас? – раздался веселый энергичный голос из дальних далей.
– А у нас тоже! – гордо прозвучало в ответ.
– Наша делегация интересуется: тебе одной не страшно?
– Не страшно и не скучно, потому что некогда.
– Ну, вот и молодец! Отдыхай от нас пока.
– Андрюш… Ты знаешь что? Ты позвони мне еще сегодня, а? Вечером.
– Когда стемнеет? Все ясно с тобой. Ладно, позвоню, заяц, не дрейфь! Как раз в тот час, когда из старых заветных щелей приготовятся выползать привидения, заверещит твой мобильник, и из него вылезу я, как грозный повелитель духов. Они испугаются и разбегутся.
– Ты только не надо так, – в душе зашевелился какой-то детский первобытный страшок. – Ну, зачем пугаешь? Я об этом как раз даже и не думала. Осень, скоро зима. Все съехали. Привидения вслед за хозяевами в город подались.
– Вот и умница. Правильно рассуждаешь.
Чаепитие
Уфф! Вот теперь можно и почаевничать.
Чаепитие – это ритуал особый, священный, можно сказать. Это обед разрешается наспех, это ужин рекомендуется «отдать врагу», но «чайку попить» – это понимать надо! Вековой уклад за этим стоит, и горе тому, кто посягнет!
Именно с чаепитием связаны у Нади некоторые заграничные потрясения.
В Лондоне, гостя у своей английской коллеги, Надя была поставлена в известность, что в пять у них будет чай. Знаменитый пятичасовой чай у настоящей родовитой англичанки, в доме с традициями, на стриженой лужайке под вековым дубом! Наконец-то! Сбылось! Теперь она узнает, как надо по-настоящему! И дома у себя так же организует, и станет им еще вкуснее чаи гонять, потому что изысканно все устроится.
Надя сидела на лужайке за мраморным столиком с витыми чугунными ножками и ждала, когда столик будет заставлен необыкновенными яствами, полагающимися к английским чаям.
Фантазия отказывалась ей помогать.
К счастью или к несчастью, но ожидание длилось недолго.
Фарфоровые легонькие чашечки с блюдечками, серебряные ложечки, даже чуть-чуть стертые от столетнего пользования, что придавало им особый шарм, чайник из того же сервиза, что и чашки, сахарница. Хозяйка аккуратно разлила чай, кивнула – начинай.
Ух ты! Ах ты! Все мы космонавты! А с чем чай-то? Неужели так вот прям и пить? Просто чай без ничего! Вот беда-то разбеда!
Нет, ну, конечно, чай душистый, золотистый (из пакетика, кстати, Надя углядела в чайнике два нитяных хвостика с бумажками), но разве ж это чай, когда без ничего?
Она, конечно, попила: глоточек – и беседа, вопрос – ответ про погоду летом и зимой в Лондоне и Москве. Но больше уж в пятичасовых чаях лондонских не участвовала.
В Италии все пьют кофе, а также минералку и соки. Чай там не в ходу. А Надя как-то, забывшись, попросила в гостях именно чаю. Хозяйка растерялась, засуетилась:
– Сейчас, сейчас!
Трудно представить, но в доме не было чайника! Кофейников сколько хочешь, кофемолок, кофеварок, чайника – ни одного.
Воду поставили греть в маленькой кастрюльке. Хозяйка всыпала в кипящую воду чудом нашедшийся на кухонной полке чай – и его варить!
Mamma mia! Святотатство какое!
Сваренный чай гордо слили в термостойкий стеклянный кувшин с красной крышкой и радушно предоставили Наде: пей не хочу. Пришлось, а куда деваться.
Настоящий чай по-русски – это вот что.
Это, во-первых, спросить у каждого из присутствующих, какой именно чай он будет. Просто черный? Черный с бергамотом, с мятой, с мелиссой? Зеленый? Белый? Травяной? С лимоном? Медом? Вареньем?
Каждому завариваешь в отдельном чайничке по изъявленному желанию. Накрываешь стол!
В Надиной семье хранится трофей из прошлого: книга для молодых хозяек незабвенной Елены Молоховец. Выходит дворянская барышня замуж и становится молодой хозяйкой. Все должна понимать, во всем разбираться, все уметь и всюду поспевать: сколько чего выделить прислуге для приготовления обеда, какие продукты требуются для пирогов, а какие – для котлет, чтоб кухарка не надурила молодую жену и не потребовала для щей на семью из двух человек пуд говядины.
Так вот, госпожа Молоховец рекомендует: если к вам внезапно нагрянули гости (вы их не ждали и не готовились специально) и у вас ничего нет для обеда или ужина – не горюйте!
В этом случае вполне пристойно предложить визитерам просто чаю. К чаю следует подать: икру, семгу, севрюгу, окорок, буженину, сыр. Несколько вазочек с вареньем, какое есть, само собой.
Гости не обидятся, поскольку прекрасно понимают, что явились неожиданно.
Вот он, чай русский!
Даже в самые лютые перестроечные моменты к чаю у них что-то было. Иначе – что ж это за жизнь, если и чайку не попить от души. И разве одна чашечка – это «попить чай» называется?
Чай нужно все время подливать. И закусывать. И опять подливать.
«Московский водохлеб» – так ее с детства называла бабуля. И скольких еще московских чаепитчиков так называли, любя, испокон веку?
На даче чаи готовятся особенные. Тут в стеклянных банках хранятся сушеные травки и фрукты, вишневый и смородиновый лист, ромашка, мята.
Надя кидает по щепотке всего в ополоснутый кипятком чайник, добавляет для бодрости любимого зеленого чайку, заливает кипящей водой.
Запах идет неописуемый!
Теперь – закусочки: колбаска, сырок (икру, извините, не захватила), малиновое варенье из необъятных бабушкиных запасов, пряники мятные, мармелад «лимонные дольки». Ну, вот, вроде можно и порадоваться, передохнуть, насладиться.
Жаль только, угостить некого.
«Дорогая редакция! Помогите!»
Настала пора приниматься за порядком надоевшую журнальную работу.
За свои трудовые годы она, благодаря своим читательницам, узнала столько жгучих женских тайн, столько печальных и неразрешимых коллизий, что казалось, если и есть в мире человек, у которого все идет по-нормальному, то это она сама.
Во всяком случае, до недавнего времени Надя так и думала и даже чуть-чуть завидовала тем, с кем происходит нечто «из ряда вон».
Хотя обычно происходило все чрезвычайное по элементарной глупости или идиотской неосторожности.