– Трудно забыть Аббадона из преисподней. – Катерина улыбнулась и пожала юноше руку. – Очень жаль, что мы встретились при подобных обстоятельствах, но, боюсь, здесь ничего не поделаешь. Давайте найдем нормальное место и поговорим.

Квартира Катерины находилась в пригороде Гизы. В здании, построенном еще в девятнадцатом веке, квартировали преподаватели университета и молодые семьи. Квартира оказалась маленькой, но уютной. Похоже, Хранительница жила здесь очень давно. На кофейном столике валялись журналы «Лайф» тридцатых годов, рядом примостились бобинный магнитофон и телефон с дисковым набором.

Катерина поставила чайник на плиту.

– Как вы уже поняли, Вратам грозит ужасная опасность, ибо Серебряная кровь обнаружила их земное местонахождение, – сказала Хранительница. – К несчастью, мы не сумели выявить Кроатанов, проникших в ковены, пока не стало слишком поздно.

– Но Михаил говорил, что Кроатанов уничтожили во время римского кризиса, – неубедительно возразил Джек.

– Михаил много чего болтал, – усмехнувшись, парировала Катерина. – Кстати, не все его слова – правда. Он не хотел, чтобы ковен жил в страхе перед врагом. Поэтому он создал Орден Семерых. Когда возвели Врата, часть Серебряной крови оказалась заперта на нашей стороне, и Михаил с Габриэллой организовали команду для охоты. Это стало нашей первой обязанностью в должности Хранителей.

Шайлер увидела, как у Джека вытянулось лицо. Теперь юноша осознал, что на протяжении столетий его держали в неведении.

– Выходит, Мими знала всю подноготную? Неразвращенные никогда нам не доверяли, – произнес Джек. – Они до сих пор воспринимают нас как предателей, военачальников Люцифера, хотя мы переломили ход войны.

– Твоя сестра всегда отличалась наблюдательностью, – согласилась Катерина. Она разложила салфетки и тарелки. – Они разрушат Врата рано или поздно. Гончие регулярно пробираются сквозь них, и паре-тройке демонов это под силу, – добавила Хранительница. – Прежде они не были способны на такое. Я многие годы делала все, что в моих силах, и сбивала отродья со следа.

– Ложная цель во Флоренции, – добавила Шайлер.

– Да. На некоторое время она помогла сбить врагов с толку.

– А петрувианцы? Они являются частью плана? – взволнованно поинтересовалась девушка. – Они убивали невинных женщин и их детей во имя Благословенных?

– Я делала все, что могла, и сама обучила петрувианцев. – Катерина налила кипяток в пузатый фарфоровый чайник. – И продолжаю – теперь в Каире. Я старалась освобождать девушек до того, как пленницы доставались Кроатанам.

– Но если девушку успевали совратить? – не унималась Шайлер. – Вдруг оказывалось, что она носит дитя Нефилима? Что ты делала тогда, Хранительница?

Катерина достала жестяную банку с печеньем и разложила порции по тарелкам с узором из геральдических лилий.

– В этом случае я перерезала женщине горло, – ответила она без тени вины или стыда. – Прошу к столу, – пригласила Катерина, усевшись за стол, и вежливым жестом предложила гостям последовать ее примеру.

– А младенцы? – Голос Шайлер дрогнул.

– Их ожидала та же участь.

Шайлер побледнела. У нее перехватило дыхание. Перед девушкой предстала длинная и кровавая история Катерины и священников-петрувианцев: младенцы, проткнутые штыками, девушки со вспоротыми животами, боль и огонь. Жестокая тайная война.

– Наверное, произошла ошибка, – сказала она, взглянув на Джека. Тот опустил голову.

– Я не знаю. Подобному нет оправдания, даже если речь идет о выживании вампиров, – вымолвил Джек спустя минуту.

А Хранительница окунула печенье в чай с молоком, откусила кусочек и спокойно продолжала говорить:

– Здесь нет никакой ошибки. Орден петрувианцев основал Михаил. Мне поручили поддерживать принятый распорядок.

Глава 35
Живое и мертвое

– Мы уходим? – спросил Оливер с нескрываемым облегчением, когда Мими вкратце изложила ему план. Она вихрем ворвалась в комнату и имела настолько кровожадный вид, что парень перепугался за собственную шкуру. К счастью, Мими ограничилась тем, что пнула упавшую на пол подушку, а потом рухнула на диван. Девушка выглядела поникшей, словно сдутый воздушный шар, – боевой дух покинул ее.

– Я подкупила демона – дала ему флакон своей крови. Бог весть, зачем это ему понадобилось. – Мими вздрогнула. – Он сказал, если я хочу убраться отсюда, нам нужно перехватить поезд, который отвезет нас прямиком в лимб.

– А как же Кингсли? – спросил Оливер.

– Кингсли? – К Мими вернулось прежнее яростное выражение лица.

Оливер с удовольствием выключил телевизор. Шоу, которое он смотрел, – про инопланетянина, который поселился в земной семье и притворялся щенком, – являлось поистине маразматическим шедевром. Юноша с удовольствием ухватился за повод расстаться с Тартаром.

– Он не с нами? – осторожно поинтересовался Оливер у Мими.

– Нет! – отрезала Мими, толкнула кофейный столик и вскрикнула, схватившись за ногу. – Я не хочу об этом разговаривать, ясно?

Оливер кивнул:

– Понял.

Мими вернулась к себе в апартаменты. Сердце разбито вдребезги, но она даже ничего не ощущала. Просто внутри все оцепенело. Она так цеплялась за свою любовь! Она верила, что однажды обретет счастье… И ее ждет счастливый исход. А все случилось наоборот. Но она ошиблась. Кингсли никогда не любил ее. В всяком случае, он больше не испытывал к ней прежних чувств – а может, их и вообще не существовало.

Путешествие окончено. Мими потерпела неудачу. Она вернется в ковен, возможно, выстроит свою жизнь заново и снова объединит вампиров. Мими не знала, что ей делать дальше. Искать брата? Мстить? Но она выдохлась. Нужно как следует выплакаться, но она не позволит, чтобы Кингсли слышал ее рыдания! Мими очень надеялась, что врезала ему как следует. Щека парня сделалась багровой, но шок, отразившийся на его лице, стал для Мими приятным сюрпризом.

В дверь тихонько постучали.

– Оливер, отвали! – рявкнула Мими. – Я же сказала, что не хочу разговаривать!

Но дверь отворилась.

– Это не Оливер, а я. – В проеме возник Кингсли. Судя по всему, он сильно устал и вдобавок нервничал. Его левая щека имела ярко-розовый оттенок.

– Чего тебе надо? – спросила она.

– Я пришел извиниться, – сообщил Кингсли, привалившись к стене. – С моей стороны было невежливо принижать твои усилия. Я не хотел высмеивать тебя.

– Мне плевать!

Кингсли дружески взглянул на девушку:

– Мне правда очень жаль, что я тебя разочаровал. Я… польщен, что ты потрудилась проделать столь долгий путь.

– А ты совсем… не скучал по мне? – осмелилась спросить Мими. Это – лишь один из вопросов, которые ей хотелось задать Кингсли. Неужели она ничего не поняла? Его последний взгляд на прощание, его просьба разорвать узы и уйти вместе – неужели ей все померещилось? Мими горевала, оплакивала, мечтала, строила планы, как вернуть его… и выяснилось, что зря? Он никогда не любил ее? Как она могла быть такой дурой?!